— А ведь чекисты говорят правду. Они находятся на острие невидимой борьбы и тоньше чувствуют обстановку. Надо нам с вами довести обобщенную информацию с ситуацией последних дней по двум каналам — военному и партийному до Москвы. Неужели они там не чувствуют выхлопные газы надвигающейся войной машины Гитлера? Думаю, следует незамедлительно информировать правительство об угрозе германского нападения.

— Я отправлю шифровку с учетом стремительно развивающейся обстановки не в нашу пользу сегодня же Тимошенко, — заверил секретаря ЦК Украины командующий округом.

Они еще долго говорили по другим вопросам, связанным с безопасностью страны: об усилении боеготовности войск, о необходимости организации партизанского движения, о мобилизационных планах и других проблемах, которые встали на повестке горячих дней подготовки Германии к войне с СССР.

Кирпонос сдержал свое слово — шифровку с текстом о тревожном положении на германо-советской границе он отправил наркому обороны С.К. Тимошенко.

И каково же было его удивление, когда на следующий день — 13 июня 1941 года — ему доложили о сообщении ТАСС. А 14 июня на его столе уже лежала свежая газета «Известия». Он стал внимательно читать текст сообщения, хмурясь и мотая головой из стороны в сторону:

«Еще до приезда английского посла в СССР г-на Криппса в Лондон, особенно же после его приезда, в английской и вообще в иностранной печати стали муссироваться слухи о «близости войны между СССР и Германией». По этим слухам:

1. Германия будто бы предъявила СССР претензии территориального и экономического характера, и теперь идут переговоры между Германией и СССР о заключении нового, более тесного соглашения между ними;

2. СССР будто бы отклонил эти претензии, в связи с чем Германия стала сосредотачивать свои войска у границ СССР с целью нападения на СССР;

3. Советский Союз, в свою очередь, стал будто бы усиленно готовиться к войне с Германией и сосредотачивает свои войска у границ последней.

Несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, ответственные круги в Москве все же сочли необходимым, ввиду упорного муссирования этих слухов, уполномочить ТАСС заявить, что эти слухи являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и развязывании войны.

ТАСС заявляет, что:

1. Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предполагает какого-либо нового, более тесного соглашения, ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь места;

2. по данным СССР, Германия также неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР, лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операций на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям;

3. СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными;

4. проводимые сейчас летние сборы запасных Красной армии и предстоящие маневры имеют своей целью не что иное, как обучение запасных и проверку железнодорожного аппарата, осуществляемые, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной армии как враждебные Германии по меньшей мере нелепо».

Командующий не верил своим глазам, читая опубликованное в газете сообщение…

«Как же так, столько острой информации, — рассуждал генерал-полковник, — идет сплошной поток объективных данных, а политики не верят ни разведке, ни контрразведке. Мы здесь стоим на ушах, а там сплошное умиротворение или действительно у политиков появилась боязнь супостата. Надо позвонить Бурмистенко».

Спустя некоторое время у Михаила Алексеевича он выяснит, что в Москву отправлять шифровку с тревожными сигналами запретил Первый секретарь, которым был в то время Н.С. Хрущев, державший нос по ветру. А может, он уже знал через свои возможности в советской столице о готовящемся сообщении ТАСС. Тем более Хрущев понимал, что Сталин и его ближайшее окружение не меняют своих убеждений, потому что, может, знают больше, чем партийные функционеры на местах…

Тем не менее партийная депеша из Киева в Москву не пошла.

А в это время в советской столице начальник военной контрразведки НКО СССР Анатолий Николаевич Михеев докладывал наркому С.К. Тимошенко самый свежий по обстановке документ, собранный в основном армейскими чекистами пятой и шестой армий. Концовка письменной докладной заканчивалась четким выводом:

«По данным наших закордонных источников и показаний разоблаченной агентуры противника, немецко-фашистское руководство перед своими разведывательными и контрразведывательными органами неслучайно поставило весьма обширные и далекоидущие задачи. Немцы стремились и стремятся собрать исчерпывающую информацию о боеспособности наших частей западных военных округов для войны в целом, а также подготовить в разведывательном отношении проведение начальных операций по быстрому разгрому передовых частей Красной армии».

Семен Константинович читал обобщенную справку начальника контрразведки внимательно, подчеркивая красным карандашом наиболее важные абзацы. Прочитав ее всю, тяжело выдохнув, он с волнением в голосе произнес:

— Анатолий Николаевич, все, что здесь заложено и изложено, — все вполне объективно. Я полностью разделяю ваши выводы. Кстати, для меня это будет подспорьем при написании доклада правительству. Вас хочу информировать, что руководство наркомата обороны продолжает принимать все необходимые меры для отражения возможной агрессии со стороны любого противника.

Только вчера я приказал Киевскому округу выдвинуть к границе пять стрелковых корпусов. Шестой прибыл из Харьковского военного округа. В распоряжение Кирпоноса передается часть армии Лукина из Забайкалья. С Северного Кавказа на Украину заканчивается переброска третьей по счету армии. Под контролем вместе с вами держим боеготовность пятой и шестой армий, обеспечивая их необходимым запасом боеприпасов и укомплектовывая соединения по штатам военного времени. Заканчиваем строительство полевых фронтовых командных пунктов и дооборудуем укрепрайоны. Только бы успеть и не дать возможность спровоцировать войну с Германией…

Слушая наркома обороны, Михеев понял, что война неизбежна.

«Значит, все-таки война, — рассуждал про себя Анатолий Николаевич. — Но тогда почему не хотят верить в ее неизбежность некоторые политики и сам Иосиф Виссарионович? А может, они знают что-то другое? Нет, чиновники проводят осторожную политику Сталина — не спровоцировать боевые действия, готовиться к войне не спеша, без брызг преодолевать ночной брод, чтобы не спугнуть противника».

* * *