И все сделано в таких приятных сине-голубых оттенках, с морской тематикой, что прямо загляденье. Интересно, сами оформляли или нанимали кого-то?

Горячая вода придала бодрости, смыв усталость и хорошенько освежив. Я провела ладонью по запотевшему зеркалу и задумчиво посмотрела на свое отражение.

– Что, Полина Константиновна, – пробормотала я, – хочешь тут остаться и жить царицей в большом доме, возле заботливого и симпатичного мужчины? И… и… его котика.

Внутри пока была тишина. Однако я прекрасно понимала, что девичье сердце не устоит, если тут будет тепло, сытно, уютно, сухо и комфортно. В конце концов, мы все в этой бесконечной дороге жизни ищем местечко, где будет хорошо. Бабочки в животе – это замечательно, но я за более конкретные бонусы в отношениях.

Улыбнувшись, я быстро надела джинсы и простенькую футболку с забавным грифоном, только вылупившимся из яйца. Заплела волосы в короткую косу и вышла в коридор.

И тут же замерла, не понимая, что произошло. Стало ощутимо прохладнее. Все та же обстановка, те же картины на стенах, тот же серебристый тонкий провод, который идет прямо под потолком. Сама не знаю, почему обратила на него внимание. Однотонная темно-серая дорожка.

Я невольно обхватила себя за плечи и провела ладонями аж до локтей. Видимо, распарилась сильно, надо было воду делать холоднее.

– Арне! – позвала я, однако никто не ответил.

Наверное, говорит с братом и не слышит меня. Я направилась на кухню.

Тут было просторно. Можно и готовить, и есть. И поместится значительно больше народу, чем у нас. Мебель, плита, духовой шкаф, микроволновка. Так, а что тут? Ага, полка со всевозможными приспособлениями, от кофемолки и миксера до йогуртницы. Или тут кто-то неплохо управляется с кулинарией, или Арне основательно готовится к появлению в доме женщины.

За окном шел дождь. Он был и когда мы ехали сюда, лишь на короткое время прекратился, как раз когда мы прошмыгнули в дом.

– А погодка-то не радует, – вздохнула я и снова позвала, на этот раз погромче: – Арне! Где ты?

Я быстро прошла в гостиную. Хм, тоже никого. Не мог же он уйти, в конце концов. Или у них тут звукоизоляция такая, что могу во все горло распевать песни Dzidzio, а мне только улыбнутся и скажут: «Какая ты талантливая!»

Я уже думала выскочить на улицу, но накрапывающий дождь разубедил. Поэтому быстро поднялась по деревянным ступенькам на второй этаж. Так, тут вроде бы четыре комнаты. Дверь одной выглядит вполне прилично, наверное, младший брат живет. А вот в конец коридора лучше не ходить, ибо там… окно кирпичом заложено, куча каких-то ящиков, да и с потолком определенные проблемы. Ремонт, в общем, нужен.

Но Пожидаеву бедламом не испугать, и я все же решила подойти ближе. Любопытство – мой порок, но если оно почти любознательность, то сразу не порок, а интересное качество.

– Да уж, ребятки, захламили, – пробормотала я под нос. – Это же надо было так. Будто не часть этого дома вовсе.

Так, вроде бы ничего особенного, надо спускаться.

Неожиданно мне на плечо опустилась чья-то рука и до боли сжала. Шею и спину обдало ледяным воздухом, и я почти закричала от резко накатившего липкого ужаса.

Время превратилось в прозрачный мед, густой и безвкусный, только сковывающий все движения и мысли. Я вмиг ощутила себя маленькой и совершенно одинокой девочкой, которая забрела в темный и жуткий подвал и не смеет обернуться, потому что за спиной стоит чудовище из ее самых страшных снов.

– Полина, – выдохнуло оно.

И вдруг я осознала, что в голосе нет ни шипения, ни хрипения, ни жуткого скрипа… ничего такого, что должно ввергать в дрожь и буквально валить впечатлительную девушку с ног. А вспомнив про свою любовь к штангенциркулю, бите и мотоциклам, тут же взбодрилась и смело обернулась.

И сразу во рту пересохло. Передо мной стоял незнакомец. Высокий, широкоплечий, в белой рубашке и светлых брюках. Его кожа была бледнее моей. Если бы кто-то там наверху решил создать людей из снега и света, то именно так выглядели бы снежные творения. Правильные черты лица, ни малейшего изъяна, будто не живое существо, а мраморная скульптура. Глаза… ох, арктический лед такого глубокого синего оттенка, что смотришь – и голова идет кругом. Прямой нос, губы плотно сжаты, словно он не привык улыбаться. Волосы тоже не уступают снегу – белые-белые, даже с каким-то серебристым отливом. Стильная стрижка, кстати, с выбритыми висками и более длинными прядями, аккуратно зачесанными назад. И взгляд… смотрит так, будто нашел самое дорогое сокровище на свете. При этом одновременно не может решить: спрятать это самое сокровище немедленно или чуть-чуть попозже.

– Вы кто? – осторожно поинтересовалась я.

Мужчина протянул руку и коснулся моего подбородка. По телу словно пронеслась ледяная молния. Но через секунду стало непереносимо жарко. В синих глазах вдруг вспыхнуло такое пламя страсти, что из головы исчезли все приличные мысли.

Широкие ладони мужчины легли на мои бедра, скользнули вверх, сминая футболку. Кровь забурлила в венах, дышать стало невозможно.

«Бежать, скорее! – мелькнула паническая мысль. – Прямо сейчас!»

Но додумать не удалось, не говоря уже о том, чтобы осуществить. Незнакомец склонился надо мной и прижался к губам в таком страстном поцелуе, что голова пошла кругом, а сердце заколотилось как бешеное.

А потом вдруг перестало хватать воздуха и я упала в обморок.

Рядом звучали голоса, меня пытались привести в чувство, но подлое сознание ускользало танцующей походкой в туман, давая понять, что не собирается сейчас возвращаться на место.

Я ему мысленно даже погрозила кулаком, однако сознание мерзенько захихикало и скрылось в тумане. После этого небытие накрыло тягучей черной волной, утягивая в какой-то нереальный… до ужаса неприятный водоворот.

Даже нормально сознание не могу потерять!

– И пока не надо, – вдруг прозвучал высокий женский голос.

Я вздрогнула и завертела головой по сторонам, с удивлением осознав, что вполне себе стою на ногах, а не лежу. Только вот непроницаемая тьма колыхалась огромным куполом, не давая ничего разглядеть вокруг.

– Вы кто? – робко повторила я вопрос, который еще совсем недавно задавала поцеловавшему меня мужчине.

При воспоминании о поцелуе снова бросило в жар, а фантазия вдруг обрела размах невиданной доселе широты. Хм, кто бы мог подумать, что я так хорошо помню эти тридцать последних страниц Камасутры!

– Долго объяснять, – хмыкнула женщина. – Зови меня Сванен. Так, что это за безобразие?

Тьма вдруг развеялась в мгновение ока, и я невольно зажмурилась от хлынувшего со всех сторон яркого света. Несколько секунд я моргала, как несчастная сова, которую вдруг вытряхнули из ночного леса, и пыталась прийти в себя. А когда пришла, поняла, что сделала это зря.