я впервые отправляюсь в путь! Да если уж на то пошло, нет на свете более опытного и высокоорганизованного путешественника!

Стоило встать с чемодана, и его крышка сразу же приподнялась, а тряпки поползли обратно, как дрожжевое тесто из кастрюли. А на кровати лежали ещё два платья — забыла! Часы на смартфоне показывали какие-то невероятные цифры.

— Володя, мне некогда говорить, ужасно опаздываю! — крикнула я в трубку. — Всё ещё в гостинице!

— Ну, ты даёшь! Надо было выехать заранее, что ж ты так.

— Обалдеть! Точно! Какая верная мысль! — язвительно ответила я и снова села на чемодан, предварительно засунув в него два последних платья. Едва не сломала ногти — собачка молнии отказывалась двигаться, она упиралась так, словно её тащили на бойню.

— А вдруг ты попадешь в пробку?

— Действительно!

— Ты опять грубишь, — вздохнул Константинов. — И что с тобой происходит? Не понимаю. Ты ничего не объясняешь.

— Но это же элементарно! Я! Опаздываю! На! Самолёт!

Но мысленно проорала совсем другой текст:

У тебя! Есть! Любовница!

И к каждому восклицательному знаку в этой фразе я прилепила зверское ругательство. А к последнему — целых три. Но всё это молча, беззвучно.

— Набросилась на меня… Просто волнуюсь, как ты там… — обескураженно пробормотал Константинов. — Ладно, не буду отвлекать.

— Вот и чудесно! Сам-то уже вернулся?

— Вернулся, но опять уехал. В Нижний Тагил.

— Не очень далеко от дома.

— Тебя встретить в аэропорту?

— Если спрашиваешь, то не надо!

— Просто не уверен, что успею тут закончить.

— Ничего не придумывай, занимайся своими делами.

— Ладно, пока, — окончательно расстроился Константинов. — Приятного полёта, мягкой посадки.

— Спасибо.

Молния всё-таки застегнулась. Через мгновение я пожалела, что разговаривала с мужем так резко. Но разве он не сам виноват в том, что у меня нервы на пределе?

…Пробок не было, мы с Юмико быстро добрались до аэропорта. Я предлагала моему личному гиду не ехать, но милая японка настояла на пышных проводах. Похоже, ей не хотелось со мной расставаться. Сейчас Юмико прижимала руки к груди, вздыхала и выглядела взволнованной.

Я вспомнила о том, что окончание «ко» в её имени означает «ребёнок». Для японских женских имён это очень распространённый компонент. Но так как сейчас он считается немодным, Юмико могла бы от него избавиться и превратиться в Юми. Она этого не сделала, и правильно. Её милое «детское» имя очень ей шло.

Я не знала, позволяют ли нормы делового этикета нахваливать начальнику его подчинённую. Выполняя приказ руководства, Юмико превратила мою неделю в Японии в сказочный сон. Она не только была преданным экскурсоводом, но и внимательным, всё понимающим психотерапевтом. Поэтому я планировала донести до Такады-сан мысль, что он владеет настоящим сокровищем. Обязательно отправлю ему по почте благодарственное письмо. У меня есть бланки с золотой виньеткой — специально заказала в типографии, чтобы поощрять клиентов и деловых партнёров. Многие из них радуются как дети, получив от меня нарядный диплом, и даже вешают его в рамке над рабочим столом.

— Я скучать, — грустно сказала Юмико. — Очень-очень.

— Я тоже буду скучать, — призналась я. — Но у меня возникла одна идея. Давай ты приедешь ко мне в гости?

Юмико удивлённо заморгала.

— Россия? Гости? Лететь?

— Да, ко мне. У тебя же будет отпуск? Вот и прилетай.

— О-о-о… — восхищённо выдохнула Юмико, её глаза заблестели. Но она тут же сникла и покачала головой. — Нет, нельзя. Дорого, очень дорого.

— Неважно, я всё тебе оплачу. Сейчас есть прямой рейс — это так удобно. Ты только сообщи, когда собираешься приехать, и мы всё организуем. Тебе необходимо окунуться в языковую среду, тогда ты свободно заговоришь по-русски.

— Это мечта, — сказала Юмико. — О-о… Спасибо! Спасибо!

Я пристроилась в хвост очереди к стойке регистрации, и пока удалялась, лавируя по коридору из натянутых лент, моя чудесная маленькая подружка послала мне вслед два миллиона японских поклонов.

Я помахала ей рукой, ощущая странные спазмы в горле.

Что со мной?

Это Япония сделала меня такой сентиментальной?

26. Рейс 2579. От меня не отделаешься!

— Нагулялась? Поболтала с девушками? — Валерия подняла глаза от ноутбука. Она что-то быстро печатала, сверяясь с ворохом бумаг на соседнем кресле.

— Угу.

— Что говорят?

— Что не убивали Беату. Но особой печали по поводу её гибели я не заметила. Ира, конечно, яростно страдает, но, если честно, всё это как-то утрировано.

— Да нет, Лен, она действительно потрясена смертью Беаты.

— Подозреваю, она специально себя накручивает, чтобы все видели, как она переживает.

— Ты не права. Ты же не знаешь Иру. Она добрая и искренняя. Чистая душа.

— О’кэй, убедила. А про Ядвигу что скажешь?

— Разве мы с тобой её не обсудили? Ядвига — несчастная женщина, подло преданная любимым мужем.

Проклятье!

То же самое можно сказать и обо мне.

Четыре года восторженного полёта — и вот я с размаху ударилась о землю. Теперь валяюсь с переломанными крыльями и не могу пошевелиться. Превратилась в заурядную обманутую жену, каких миллионы…

Юмико сказала, надо простить. Но что она понимает — глупая девчонка!

— Ещё она отличный профессионал, — донеслось откуда-то сбоку.

Это Валерия продолжала составлять устную характеристику для своей коллеги.

— Ядвига хорошо работает, на неё всегда можно рассчитывать — не подведёт. Душевное равновесие после развода она восстанавливает с помощью Мартецкого, нашего красавчика-донжуана. Вот и всё.

— Но был ли у неё мотив убить Беату? И достаточна ли она хладнокровна?

— Хладнокровна? Вполне.

— Смогла бы она провернуть операцию с дозатором?

— Конечно.

— Впрочем, это не сложно. Всего-то — приберечь орешек арахиса, растолочь его айфоном или тюбиком губной помады, а потом подсыпать ореховой пудры в дозатор с витаминами и поменять коробочки. Ерунда. Тут и ребёнок бы справился… Но только не истеричка Ира Ромохова.

— Нет, она бы не смогла, — согласилась однокурсница. — Нервы не те. Да ей и незачем. Не было у неё повода ненавидеть Беату. Конечно, та постоянно отпускала шпильки в адрес Ириной внешности. Но разве за это убивают?

— Как сказать… Я бы терпеть не стала, сразу послала бы куда подальше… А если не подействует — могу и в бубен дать.

— Лен, да ты что?! — испугалась однокурсница. — Ты стала такой агрессивной?

— Жизнь заставила. Знаешь, с кем меня сравнивает Константинов? С Джиной Карано.

— А кто это?

— Чемпионка мира по боям без правил. Изумительная девушка, ловкая и сильная. Володька стал меня так называть после того, как в ресторане, замахнув капелюшечку текилы, я покрошила в щепки всю мебель.

— Что же ты не предупредила! — улыбнулась Лера. — Раз ты так опасна, я бы с тобой