Сделав глубокий вдох, Алекс вновь повернулся к Марии.

— Что ты сказала моему отцу? — холодно спросил он. — В начале вашей встречи он был вполне здоров.

— Не был. Король выглядел больным.

— Отвечай на вопрос! Что же ты ему сказала, чтобы спровоцировать приступ?

Она обхватила себя руками за плечи, вздернула подбородок и заставила себя посмотреть Александросу в глаза.

— Я сказала ему о короне. И это огорчило его. Мне очень жаль, но я сама была настолько шокирована, что мои слова… вылетели непроизвольно.

— Какие слова?

Мария сглотнула ком, забивший горло. Ее возлюбленным был принц королевского дома Каредес. И он имел право знать правду.

— Я сказала королю Эгею, что половина алмаза Стефани в короне Аристо — подделка.

После долгого и красноречивого молчания Алекс расхохотался. И это испугало Марию.

— Ты сказала, что бесценный камень в его короне — подделка? — Смех оборвался так же резко, как и начался. — И как он назвал тебя? Лгуньей? Дурой? Идиоткой?

— Алмаз ненастоящий, — тихо, но решительно повторила Мария. — Это великолепно выполненная подделка.

Лицо Алекса помрачнело.

— Он должен был вышвырнуть тебя за порог после этих слов!

— Послушай, Алекс…

— Нет, glykamou, это ты меня послушай! Я не знаю, чего ты хотела добиться этой ложью, но…

— Камень фальшивый! — Мария схватила корону со своего рабочего стола вместе со стопкой бумаги и сунула ему в руки. — Вот корона…

— Ты взяла ее из дворца?!

— Я не хотела, но так получилось. Посмотри мои записи. Я провела множество тестов, а затем позвонила Хоакину, чтобы он подсказал мне, не упустила ли я чего-то из виду. Оказалось, что ничего не упустила. Розовый камень в короне — вовсе не алмаз!

Алекс смотрел на Марию во все глаза. Потом стал перебирать бумаги, сначала быстро, потом медленнее, внимательно вчитываясь в написанное ею.

Наконец он поднял на нее взгляд:

— Не понимаю. Кто мог сделать это? И как? Корона всегда находится в хранилище.

Мария развела руками:

— У меня нет ответов, Александрос. Но я точно знаю, что алмаз в короне — подделка.

Алекс положил корону и бумаги на стол и провел руками по волосам.

— Ты уверена? Ошибка исключена?

— Я сертифицированный и опытный эксперт по драгоценным камням, Александрос. И Хоакину я позвонила потому, что он очень компетентен в этом вопросе и абсолютно надежен.

Губы Алекса презрительно поджались.

— Не стану спорить.

— Черт возьми, Алекс! Не будь глупцом. Тем утром я звонила ему из твоей квартиры, чтобы сообщить, что у меня хорошие шансы выиграть конкурс, потому что знала, как много это значит для него и его жены. Он мне не любовник и никогда им не был. Хоакин женат на моей лучшей подруге. Я доверяю ему и знаю, что он сохранит тайну.

На щеке Алекса дернулась мышца. Мария была права. Необходимо держать новость в тайне. Этот алмаз бесценен не только с точки зрения своей стоимости, но и как символ государства. Ни один правитель не короновался без короны. Кроме того, это было завещанием деда — короля Кристоса, который верил, что две половинки алмаза Стефани будут когда-нибудь снова соединены в короне Адамаса как символе единения двух королевств — Аристо и Калисты.

Но кроме этой проблемы была еще одна. Мария Сантос.

Мария, принесшая ему столько радости, сколько не приносил никто и ничто. Она приехала в Аристо, потому что он принудил ее… Но это все в прошлом. Она здесь, с ним, потому, что они оба этого хотели. Алекс уже не мог представить себе, что в конце дня они не стоят, обнявшись, наблюдая закат солнца. Не мог представить, что просыпается утром, а ее нет рядом.

Какой он все-таки глупец! Обвиняя ее во всех грехах, он ведь в глубине души знал, что она не лжет. Мария никогда так не поступила бы. Он немедленно должен сказать ей о том, как много она для него значит, что он не хочет, чтобы она покидала его.

— Я жалею только о том, — срывающимся голосом произнесла Мария, — что не сообщила твоему отцу о подделке как-то по-другому. Если бы я…

— Все в порядке, glykamou.

— Нет, Александрос. Я огорчила его, и его сердце…

— Да, у него был приступ. Отец еще в больнице, но уже в сознании и весьма бодр.

— Слава богу! — И Мария заплакала.

— Дорогая моя! — Алекс схватил ее в объятия. — Не плачь!

Мария разрыдалась еще горше, уткнувшись ему в плечо. Алекс чувствовал, как от ее слез промокает его рубашка.

— Прости меня за то, что обвинил тебя в случившемся с отцом. Должно быть, новость о фальшивом камне в короне оказалась для него шокирующей.

Мария подняла к нему заплаканное лицо:

— Это было ужасно. Ужасно, Александрос! Я сама никак не могу поверить в это. Только поэтому я и позвонила Хоакину…

— Порой я сначала говорю, потом думаю, — хрипло произнес Алекс, беря ее лицо в ладони. — Ты простишь меня?

Их глаза встретились, его — полные муки, ее — слез. Простит ли она его? Как она может не простить? Она любит этого человека всем сердцем. А он, должно быть, испытал шок, узнав о том, что случилось с отцом.

И она же носит его ребенка…

Она должна сказать ему об этом! Мария понимала, что должна, ведь эту маленькую, хрупкую жизнь они сотворили вместе.

Не важно, какими будут последствия ее признания. Александрос имеет право знать о ребенке. Она — не ее мать, а он не такой, как ее отец.

— Мария, скажи, что ты простишь меня.

— Ты же знаешь, что прощу, — нежно ответила она, улыбаясь сквозь слезы.

Алекс облегченно вздохнул:

— Дорогая, мы должны поговорить о нас.

— Да, должны.

— Но не сейчас. — Он прижал ее крепче. — Следующие несколько дней будут просто сумасшедшими. Я должен сообщить семье правду об алмазе Стефани.

Нужно будет собрать совет, чтобы решить, как быть. И еще, конечно, юбилей матери…

— Нельзя ли отложить празднование?

— Отец настаивает на том, чтобы все шло по плану.

— Но он же болен.

— Это национальный праздник, дорогая. Долг перед народом превыше всего. — Алекс нахмурился. — Теперь, когда я знаю о короне… Если с отцом, не дай бог, что-то случится и должна будет состояться коронация… До этого необходимо найти настоящий алмаз и возвратить его на место в короне. Ты меня понимаешь?

Алекс наклонил голову и поцеловал ее. Потом долго шептал нежные слова у самых ее губ. Руки Марии крепко обнимали его шею.