Неохотно перезваниваю маме, которая просит одуматься пока не поздно.

- Мама! – запираюсь в ванной. - Как ты не поймешь, человек попал в трудную ситуацию. Я не могу остаться в стороне. И девочка… Она же совсем ребенок.

- Все могут, а ты не можешь. Вот посмотришь, твоя доброта тебя погубит.

Глеб

В какой-то степени, чувствую себя Тутанхамоном. Замурованной мумией в бинтах, которая смиренно лежит на твердой больничной кровати. В моем состоянии мне лишь подвластно открывать глаза и шевелить губами.

Самое обидное, что в ее глазах я не хочу казаться таким. Куском разорванного мяса, которому даже сложно взять в руки ложку.

Она не такая, как все. Живой взгляд, легкость, изящность. Хочется смотреть на нее. Изучать. В ней чувствуется энергия, которая заставляет идти вперед, смотреть дальше. Подняться с неудобной кровати, даже когда у тебя сложный перелом.

Вера… Вера – это моя вера в светлое будущее. Что все будет хорошо, не смотря на то, что сейчас у меня полный гейм овер.

А потом приходит врач в сопровождении двух молоденьких медсестричек. Рыжеволосый мужчина в белом халате и с черной папкой в руках. Смотрит на меня исподлобья, кивает. Что-то шепчет на ухо своим спутницам. Вот он повелитель моей гробницы. Собственной персоной.

- О доктор! Как я рад. Скажите, я вылечусь? – хочу встать, но чувствую, как сильно колит в груди. Пока бросаю эту затею и продолжаю смирно лежать.

- Самому интересно. Но все в ваших руках. На лицо стойкая ремиссия. Недельки три поваляться на больничной койке придется. А потом сложный этап восстановления. Ваша нога. Придется немного попотеть, чтобы вы смогли ходить, как прежде. А в остальном – все заживет, как на собаке.

- Да ладно вам доктор. Вы сейчас так говорите, мне остается только порадоваться за себя. На что вы намекаете? На то, что я могу остаться хромым?

- Я пока ни на что не намекаю, но на данный момент ситуация вырисовывается именно такая.

Ничего не отвечаю. Порадовал, так порадовал. До глубины души. Теперь понимаю, что после этой чертовой аварии ничего не будет, как прежде. Да, это тебе не шубу в трусы заправлять. Все гораздо сложнее.

Рыжеволосый проводит осмотр, поднимает мне веки, светит туда фонариком. По его восторженному лицу можно отметить, что он там ничего не нашел, но что-то его явно рассмешило.

А потом в палату заглядывает еще один посетитель. Это мой босс, режиссёр программы, в которой я работаю. По его лицу тоже можно сказать, что пришел он не слишком с радостными новостями.

- Вот угораздило тебя врезаться в машину прокурора, - начинает он разговор, когда доктор завершил осмотр и покинул палату. Ладно, там страховая компания все оплатит. Но он уверяет, что в аварии ты виноват. Выехал на запрещающий знак и спровоцировал аварию. И спорить с ним – все равно что идти против гранатомета. Так что пока ты тут в больничке, твой новый знакомый рвет и мечет. Даже к нам в студию приходил.

- Моя полиция меня стережет, - делаю вывод. – Ты веришь, мне что я не виноват? В нашем городе вообще есть лишь один запрещающий знак – это бетонный блок поперек дороги. Остальные – предупреждающие.

- Это ему расскажешь, когда с больнички выпишешься. Про знаки судьбы и все такое, - тихо произносит шеф и проводит своей большой ладонью по лысой голове.

- После презентации я не спал сутки, а потом поперся в театр. Да,  устал, но я столько лет за рулем и у меня всего один штраф. Ну поговори ты с ним, с гаишниками, очевидцами, дай денег ему в конце-концов! – возмущаюсь и чувствую, как меня начинает мутить. Голова кругом. Кажется, во мне разбудили зверя, который и так не выспался.

- Ладно, отдыхай. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Нет, неразрешенных ситуаций.

А мне уже плевать. Меня постигло полное разочарование. Две сногсшибательные новости в один день. Самое главное, чтобы с Варюшей все было хорошо. За нее переживаю больше всего. Как говорят моя сладкая бусинка: «Это раньше ты был человек, сейчас ты просто папа». И как настоящий отец, я обязан встать с этой чертовой кровати и пойти. Побежать! На встречу к своей любимой девочке.

- Знаешь, что Лисицын, думаю мне нужно переговорить с твоими родителями. Ты зачем Нику ударил? Бить девочек – это же последнее дело. И по математике у тебя дырки. Большие такие пробоины. Залатать их с каждым днем все сложнее и сложнее. Хотя проблемы у тебя не только по математике.

Мальчик стоит напротив меня с опущенной головой и тихо бубнит себе под нос:

- За мной папа сегодня приедет. Он во всем разберется.

- Папа… Может быть и разберется, - в какой-то степени понимаю, что школа не простая, на детей давить сильно нельзя, но тут совсем без вариантов. Ударить девочку. Сколько же жестокости должно быть в ребенке.

Тем более я недавно слышала, что его отца вызывали к директору школы и поговаривали об отчислении его. Мне бы тоже было интересно поговорить с ним.

У Ники опухла щека, девочка вся в слезах. Этот инцидент не скрыть. Поэтому хочешь, не хочешь – разговор должен состояться. За свои поступки нужно отвечать. Рано или поздно. За папиной широкой спиной сильно не спрячешься. 

Как оказалось, отец Лисицына - Лисицын-старший более сговорчив, чем его сын.

Высокий мужчина в светло-синей форме с погонами на плечах и идеально завязанным галстуком зашел в пустой, класс, как какой-то магистр. Я сидела за столом, проверяла тетради, но при его появлении слегка приоткрыла рот. Он выглядел представительно, я бы сказала мощно.

Седые виски, проникновенный взгляд. Гладко выбрит, на правой руке – дорогие часы на кожаном ремешке.

К удивлению разговор у нас с ним получился конструктивным. Он просил посодействовать, позаниматься с его ребенком. Но в какой-то степени понимала, заниматься с таким учеником – все равно, что вешать петлю на шею.

- Это уже третья школа. Даже не знаю в кого он такой…, - раздается его усталый хриплый голос. – Я поговорю с ним. Жестко. С ремнем и всеми вытекающими. А вы поговорите с директором, может она послушает вас.

- Ваш сын сильно напугал девочку. И директор настроена решительно.

Он старается меня уговорить. И хотелось бы отметить, что у него неплохие дипломатические способности.

Ребенок у него действительно сложный. Никто не хочет углубляться в проблему, искать ее корни и прочее. Сейчас легче избавиться от проблемы, перевалить на чужие плечи, чем решить ее.

К единому согласию мы так и не пришли. Надеюсь, что пока не пришли.

А после уроков у  меня по плану поход в магазин. Затем встреча с Варюшей и вместе поедем к Юдину. Я уже успела ему сообщить, что сегодня вечером, мы приедем с Варей. Она очень хочет увидеть папу. Сначала, Глеб был категорично настроен, так как не слишком респектабельно выглядит, перед визитом таких важных дам. Но потом даже закашлялся от радости.