— Говорил я вам, что бывает с теми, кто любит ходить по театрам.

Ткань куртки и рубашки, не выдержав веса тела, порвалась, и Грэшем самым неподобающим образом рухнул на пол, сбив с ног Маниона и перепачканную в крови Джейн.

Еще мгновение — и слова Маниона показались самой смешной шуткой на свете. Младший Гарри, несмотря на глубокую рану в голове, захихикал, сначала тихонько, а затем все громче и громче. Этот его глупый смех оказался заразительным. Вскоре хохотали уже все остальные — и сам Манион, и Грэшем, и Джейн. Да что там смеялись! Просто покатывались со смеху, и от этого дружного хохота содрогался пол.

Правда, веселье длилось недолго. Смех смехом, но многие из слуг сэра Генри были ранены. Один из их товарищей лежал без сознания, другой едва подавал признаки жизни. Трое были с головы до ног перепачканы кровью и плохо соображали, что происходит вокруг. Они зажимали руками раны и еле могли передвигать ноги. У одного точно сломана рука. Другие, придя в себя, вскоре тоже обнаружат, что у них повреждено — у кого палец, у кого ребро. Те, кто держался на ногах, поднялись, те, кого ранило, растерянно смотрели, как по одежде расползаются, темнея на глазах, кровавые пятна.

— Неплохо для начинающих! — спокойно произнес Манион. — Очень даже неплохо.

Его подопечные прониклись гордостью. Впрочем, им было чем гордиться. Тем, что сумели постоять за себя и за хозяина. Тем, что сумели предотвратить страшную беду. Тем, что служат такому человеку, как Грэшем, — еще бы, ведь тот сумел с самого начала обернуть обстановку в свою пользу. А как он ринулся навстречу обидчикам! Как рисковал собственной жизнью, как воодушевлял их своим примером! Ведь сэр Генри даже не приказывал им, а вроде как просил, словно то был их собственный выбор. А еще, если уж на то пошло, слуг распирала гордость за хозяйку. Никакого визга, никаких обмороков! Она словно тоже, как и они, стала солдатом, как и они, подчинялась приказам. Ну, кто бы мог подумать, что женщина способна на такое мужество! Леди Джейн заслуживала не меньшего уважения, чем любой из мужчин.

— Спасибо вам, — поблагодарил Грэшем слуг.

Его «солдаты» дружно кивнули. Вот и все, что от них требовалось. Оружие уже сказало свое веское слово — как, впрочем, и их тела, и их мужество.

— Нужно доставить младшего Гарри домой. Пусть ему промоют рану и перевяжут голову, — произнес Грэшем. — А еще не следует забывать, что снаружи нас может поджидать враг.

Эти его слова всех отрезвили. Верно, кто поручится, что бандиты, чье нападение они только что отбили, не поджидают их где-нибудь в узком переулке.

* * *

Между тем слух о побоище в театре уже распространился по всему городу. На улицах царил переполох, женщины сбивались кучками на углах, и когда Грэшем и его бойцы шли мимо них, перешептывались и показывали пальцами. Гарри шел в центре вместе с Джейн, которая не стесняясь поддерживала его, помогая держаться на ногах. Толпы народа таращились на идущих, отпускали в их адрес замечания, перемывали косточки, расступались перед ними, а те с видом победителей, гордо подняв головы, шагали по улицам по направлению к пристани. По пути не произошло ничего из ряда вон выходящего, если не считать толпы уличных мальчишек, увязавшихся за ними по пятам. Но даже те сегодня вели себя тихо, явно напуганные и насупленным видом Грэшема, и окровавленным платьем Джейн. В театре она попыталась привести себя в порядок — впрочем, без особого результата.

— Не желаете нанять пару человек, чтобы переправить вас на ту сторону реки? — поинтересовался неприветливый лодочник.

— Ну как, нужна нам чья-то помощь? — спросил Грэшем. Лица его слуг приняли оскорбленное выражение. — Благодарю вас. Помощь нам не нужна.

Навстречу им, держа в руках кувшин с водой и на редкость чистую тряпицу, выбежала жена лодочника — невысокая пухлая женщина с румяными щеками и тремя подбородками. На лице ее читались беспокойство и испуг.

— Моя дорогая… госпожа… Я подумала, что вам захочется… не знаю, что там у вас произошло, но…

Джейн молча посмотрела на нее сверху вниз. Было заметно, что добрая женщина уже засомневалась, правильно ли поступила, обратившись к благородной даме «моя дорогая!». И как только такое сорвалось у нее с языка? Не иначе, нечистый попутал… Но что это?

Джейн положила ей руки на плечи. Удивленная женщина подняла голову, и Джейн запечатлела у нее на лбу поцелуй.

— За всю свою жизнь я не видела никого добрее вас, — произнесла она.

— О, миледи!.. — вскрикнула женщина, заливаясь краской смущения. — Можете оставить себе и кувшин, и тряпицу.

С этими словами она бросилась назад в деревянный дом, в котором жила вместе с мужем. Спустя пару минут руки и лицо Джейн были чисты.

— Ты могла бы одновременно управлять кораблем и отражать атаку врага? — спросил ее Грэшем.

— Да я бы своими руками построила корабль, лишь бы тот доставил меня домой и прямо в ванну, — пробормотала Джейн и, подняв юбки, шагнула в лодку, где деловито взялась за руль. Правда, часть ее «я» по-прежнему оставалась в шоке и плохо осознавала происходящее.

Лишь трое слуг были в состоянии грести. Манион и Грэшем переглянулись.

Сэр Генри сбросил куртку. На рубашке, в том месте, где выпущенная из арбалета стрела задела грудь, запеклась кровь, а воротник был порван. Манион занял место рядом с хозяином, заменив младшего Гарри и тех, кто получил серьезные ранения. Видя, что господин взял на себя их роль, слуги заулыбались.

— Послушай, старина, — обратился к Маниону Грэшем. — Делай что хочешь, только не дыши на меня!

Манион с довольным видом рыгнул и энергично взялся за весло.

— А теперь гребем!

Они отошли от пристани. По сравнению с той стремительной скоростью, с какой всего пару часов назад сэр Генри и его люди перебрались на этот берег, сейчас лодка двигалась еле-еле. Однако им удалось привлечь к себе взгляды не одного десятка глаз. Еще бы! Ведь не каждый день увидишь, как на весла садится благородный джентльмен, раненые слуги сгрудились на корме, а рулем управляет прекрасная леди. В общем, столь удивительное зрелище привлекло к себе большее внимание, нежели Великая Армада, когда та приблизилась к берегам Англии. С других лодок и баркасов доносились крики и свист, что, в свою очередь, приковывало к ним взгляды все новых и новых наблюдателей. Не прошло и пары минут, как вслед за Грэшемом увязался целый эскорт из лодок, лодчонок и даже нескольких крупных барок. Любопытным не терпелось узнать, куда же держит путь столь необычная компания.

* * *

Похоже, в Доме уже заметили их приближение и заподозрили неладное. На пристани начали собираться люди. С каждой минутой их становилось все больше и больше, пока там не оказались все до единого обитатели Дома. Челядь приветственно махала руками, радуясь возвращению хозяина и хозяйки, однако как только лодка приблизилась к берегу, все — от стюарда до кухонных мальчишек — словно по команде умолкли, как громом пораженные увиденным зрелищем: пропитанная кровью рубашка Грэшема, испачканное платье Джейн, раненые слуги на корме. Стоявшие на причале тут же принялись пересчитывать людей в лодке. Все ли вернулись? Младший Гарри поднял голову и заставил себя улыбнуться, кто-то другой из слуг помахал рукой. Как только стало понятно, что вернулись все, хотя и израненные, но на своих ногах, у собравшейся на пристани толпы вырвался рев облегчения. Восторг был бурным: народ кричал и прыгал от радости, так что доски пристани ходили ходуном.