потому, что мне с тобой не нравится проводить время. Просто… день сегодня какой-то… идиотский, — улыбнулась грустно, едва не плача. — Знаешь, когда все идет не так, как планировалось.

— Не объясняй, — перебил меня мужчина, покачав головой. — Я тебя и так понял. Сейчас расплачусь и отвезу тебя домой, — поднял руку, подзывая к нам официанта.

А мне от его ободряющей улыбки еще хуже сделалось.

Он ведь не заслужил такого отношения к себе.

А я…

Неблагодарная!

Со всех сторон.

Отвергла чувства одного ради того, чтобы испортить жизнь другому.

Вот как это можно назвать?

Меня обозвать.

Только самыми нехорошими словами.

Но Тенгиз продолжал улыбаться, как ни в чем не бывало.

Хороший он все-таки.

А вот со мной ему не повезло.

— Прости, — произнесла, когда автомобиль остановился у ворот двора. — Я своим настроением испортила вечер, — пояснила на непонимающий взгляд.

— Этери, расслабься. У нас у каждого бывает такое настроение. Просто в следующий раз говори сразу и прямо, что тебе не хочется никуда идти. Обещаю, не сильно кусаться за это.

Кивнула с благодарной улыбкой и выбралась из автомобиля. И только тогда, оказавшись на улице, поняла, что именно он сказал.

— Что значит «не сильно кусаться»?! — обернулась я к нему с возмущением, глядя на него через приоткрытую дверцу, которую не успела захлопнуть.

И вот тут я впервые услышала, как Тенгиз смеется. Тихо, мягко, красиво. Как и улыбка его эта красивая. Не замечала до этого момента.

— Тебе идет, — сорвалось с губ на волне неожиданного открытия.

Мужские брови приподнялись в немом вопросе.

— Смех. И улыбка. Ты раньше всегда хмурился обычно в моем присутствии.

Пояснила и опустила глаза в землю, засмущавшись своей откровенности. Уж слишком пристально смотрел на меня Тенгиз. Как раз без тени недавней улыбки. Серьезно. Будто опять мысли считывал.

— Ну я пойду, — поспешила уйти. — Еще раз извини за вечер. И… я буду ждать твоего звонка, — вспомнила о его обещании.

И тут же поспешила сбежать.

— Этери, — окликнул меня Тенгиз, наравне с новым хлопком дверцы его автомобиля.

Вынужденно притормозила и обернулась.

— Ты забыла, — заметил мужчина с насмешкой, подходя ближе.

В руках он держал мою сумочку.

Да что ж такое!

Пришлось возвращаться.

— Спасибо. Я сегодня несколько рассеяна.

— Я заметил, — усмехнулся он, не спеша отдавать клатч. — Может поделишься, что тебя на самом деле беспокоит?

Вот он! Шанс! Все изменить! Достаточно просто сказать правду. О том, что я не хочу замуж. И не только в Ильясе дело. Я вдруг поняла, что не готова к такому ответственному шагу. И всему дальнейшему. Детям. Да я сама только школу окончила! И мне столько всего хочется попробовать, узнать, сделать. Вот и…

Промолчала.

— Это девичьи заморочки, не бери в голову, — отмахнулась.

Все равно он ничем мне не поможет. Исполнить мечту согласился и подумать над тем, чтобы отложить рождение наследника — и на том спасибо. Другой бы и слушать о подобном не стал. С учетом, что наши родители сообща будут требовать исполнения обязательств по договору в самые кратчайшие сроки. А значит, будут звонить, приезжать, наседать…

А я по-прежнему не видела нас с Тенгизом вместе.

— Отдашь клатч? — попросила.

Отдал. Но отпустил не сразу. Мы так и замерли ненадолго, держа его с обоих концов. Не знаю, о чем думал мужчина, а я размышляла о том, что он сегодня ведет себя очень необычно и странно.

— Тенгиз…

— Поцелуй меня, Этери.

Всеми ранними мыслями подавилась. И словами, готовыми сорваться с языка.

— Ч-что? — уставилась на него растерянно.

— Поцелуй меня, — легко повторил он.

Я ослышалась?

Да?

Не мог ведь он серьезно меня о таком попросить?

— Тенгиз, я…

— Поцелуй меня, Этери, — повторил Тенгиз уже более весомо.

Как если бы камни на плечи положил, так придавили его слова.

— Зачем? — не удержалась от вопроса.

Раньше он такого не просил.

Даже намеков подобного рода не делал.

Что вдруг изменилось?

— Замужем тоже целовать откажешься, отделываясь вопросами? — вдруг перешел на жесткий тон.

Меня затрясло.

Настолько резкая смена поведения выбила из колеи. Враз напомнив, что я если и имею право отказать ему, то не должна. Он в своем праве. А уж как мама будет недовольна, если сейчас оттолкну его…

Весь мозг вынесет.

Отругает и прощай относительная свобода еще до свадьбы. Вот и… сдалась. Подалась вперед, оставляя на мужской щеке невидимый след от своих губ.

— И это все? — заметил Тенгиз со смешком.

И повернул голову.

Не успела отстраниться, а он уже сам меня поцеловал. Ответно. Прямо в губы.

Я забыла, как дышать.

И на действия его не ответила никак.

Но не потому, что растерялась.

А просто.

Не то…

Он — не тот.

— Не те губы?

— Не те.

И…

О. Мой. Бог.

Что он сейчас сказал?

А что я ответила?!

Это ведь все только в моей голове произошло, да?

Не вслух?

Ведь правда?

По улыбающемуся лицу Тенгиза, от которого я шарахнулась в сторону, не понять.

Ладно хоть сумку отдал.

В нее я и вцепилась, как в спасательный круг.

— Вот видишь, не так уж это и страшно, да? — подмигнул Ахалая мне с весельем.

Да…

Наверное…

— Спокойной ночи, Этери, — пожелал мужчина уже на ходу, возвращаясь за руль.

Ага, спокойной…

Какое уж тут спокойствие.

Но кажется, обошлось.

Едва ли мужчина выглядел бы так довольно после обмена подобными репликами. Значит, правда лишь мое воображение.

Хвала Всевышнему!

Но страшно было все равно.

А если бы и правда вслух ляпнула нечто подобное?

Кошмар! Просто ужас какой-то!

Ей-богу, будь сейчас рядом Ильяс, я бы его поколотила.

За то, что мозг мне наизнанку вывернул своими признаниями.

Чувствовать заставил то, что я не должна чувствовать. Не к нему. А он… он…

Как издевается надо мной!

Потому что и шага не успела ступить из лифта, как из глубины пентхауса донесся его голос.

— Как погуляла?

И так это прозвучало, что я и впрямь себя неверной женой ощутила, хуже чем с Тенгизом. И поцелуй злосчастный у ворот вспомнила. Аж губы обожгло. И уши. И щеки. Хотя вроде и не сделала ничего плохого. Это Тенгиз повернулся ко мне губами. И поцеловал. Не я. Я даже не ответила. Вот и