– Ну же, не стоит так переживать по этому поводу. Я не сомневаюсь, они думали, что у вас совсем иное мнение на этот счет… и в самом деле не понимаю, почему бы вам не принять их предложение. Ладно. Расскажите мне, что случилось той ночью, когда врачи от меня отступились – меня это очень интересует.

Джоанна в нескольких словах пересказала Генри события той ночи, причем так живо и ярко, что он словно воочию увидел себя лежащим без сознания на кровати… смерть все ближе… доктора наблюдают и шепчутся между собой…

– Вы были здесь все это время, Джоанна? – с любопытством спросил Генри.

– Большую часть времени – пока могла быть хоть чем-то полезна. Потом – нет, я не могла больше вынести…

– Что же вы сделали?

– Я пошла к себе в комнату.

– И что делали у себя в комнате? Легли спать?

– Спать! Я чуть все сердце не выплакала… Я молилась.

– Очень любезно с вашей стороны проявить ко мне такое внимание! – шутливым тоном начал Генри, но быстро понял, что девушке не до шуток, и переменил тему. – А остальные? Что делали они?

– Они все сидели в гостиной. Ждали там, пока совсем не стемнело, но они так и сидели в темноте, потому что боялись, что сейчас выйдут и скажут им, что вы умерли… Потом у вас случился кризис, и доктор Чайлдс пошел сказать им. Я услышала его шаги и побежала за ним. Это, конечно, было не мое дело – идти к ним в гостиную, но я ничего не могла с собой поделать. Доктор вошел в гостиную и пытался разглядеть в темноте, кто где сидит… была такая ужасная тишина. Доктор заговорил с вашей матерью и сказал, что по милости Небес вы будете жить.

– Да… – зачарованно протянул Генри. – А что же они на это сказали?

– Никто ничего не сказал, только мисс Левинджер страшно закричала и упала на пол, в обморок.

– Почему? – удивился Генри. – Наверное, они просидели весь день без обеда, вот у нее нервы и расстроились.

– Конечно, сэр! – довольно саркастически заметила Джоанна. – Нервы расстраиваются у большинства женщин, которым неожиданно сообщают, что мужчина, с которым они помолвлены, вернулся практически с того света!

– Возможно, возможно, но я не очень понял, о какой помолвке…

Джоанна медленно поднялась со стула, и ее шитье упало на пол.

– Я не совсем понимаю вас, сэр… Вы хотите сказать, что не помолвлены с мисс Левинджер?

– Помолвлен с мисс Ле… Конечно, нет! Что бы там ни было потом, когда я окончательно поправлюсь, в настоящий момент я не имею никаких обязательств ни перед одним человеком на свете!

– Тогда мне жаль, что я сказала лишнее, – отвечала Джоанна. – Пожалуйста, забудьте мою глупую болтовню, я допустила ошибку. Кажется, тетушка идет… вы меня извините, я выйду, мне надо немного проветриться!

С недоумением глядя ей вслед, Генри подумал: «Все это для меня темный лес… Разумеется, Эллен ошибалась! Это полная чепуха, глупость, и я больше не стану даже думать об этом!»

Утром у Генри состоялся первый долгий разговор с матерью и Эллен; они снова в подробностях рассказали ему о событиях последних недель, в особенности же – о том вечере, когда он едва не умер. Эллен присовокупила к рассказу свою версию обморока Эммы, которая, впрочем, не слишком отличалась от того, что рассказала Джоанна. Когда она остановилась передохнуть, Генри заметил:

– Я уже слышал об этом. И сожалею, что моя болезнь причинила такие страдания мисс Левинджер.

– Ты слышал? Кто же тебе рассказал, доктор Чайлдс?

– Нет, Джоанна Хейст, которая ухаживает за мной.

– Тогда должна заметить, что это ее совершенно не касается. И без того достаточно плохо, что эта женщина навязала нам свои услуги в такой тяжелый момент, но еще хуже то, что она шпионила за несчастной Эммой, а потом еще имела наглость прийти и доложить тебе обо всем!

– Ты меня извини, Эллен, – отвечал ее брат, – но лично я могу только благодарить Джоанну Хейст – если бы не ее забота, я сомневаюсь, что мы сейчас разговаривали бы здесь. И тебя не должно удивлять, что она интересовалась моим состоянием – она вовсе не шпионила за вами, а желала услышать, что скажет врач.

– Интересовалась – это мягко сказано! – сухо заметила Эллен, однако продолжать не стала, поскольку леди Грейвз бросила на нее предупреждающий взгляд, а затем переменила тему разговора.

Потом она вышла из комнаты, чтобы переговорить с миссис Джиллингуотер, оставив Эллен и Генри наедине.

– Прости, дорогой, что я была так резка, – сказала Эллен. – Я довольно строптива и люблю спорить, а тебе сейчас это вредно. Однако, честно говоря, мне немного досадно, что ты так равнодушно воспринял известие об обмороке Эммы… кроме того, мне хотелось первой рассказать тебе обо всем.

– Я вовсе не равнодушен, Эллен, могу только повторить: мне очень жаль, что девушка с таким темпераментом, как мисс Левинджер – у которой, к тому же, не было никакого опыта тяжелой болезни ее близких друзей или знакомых – подверглась такой психической нагрузке.

– Ты сказал – близких друзей? – Эмма изумленно изогнула брови.

– Ну, да, по крайней мере, я полагаю, что могу себя таковым считать! Что опять не так, Эллен? – добавил Генри уже несколько раздраженно.

– Знаешь, Генри, ты меня просто поражаешь. Либо ты и в самом деле простак – либо притворяешься простаком из врожденного чувства противоречия.

– Объяснись, если не возражаешь, Эллен – это сильно упростило бы дело. Я никогда не был силен в отгадывании загадок, и падение с башни не обострило мой ум.

– Да что ты говоришь! Разве ты не помнишь, что я тебе рассказала, когда ты только вернулся домой?

– Ты мне много чего рассказывала, Эллен, в основном – про неприятности.

– Я тебе сказала, что Эмма Левинджер уже почти влюблена в тебя.

– Это я помню – и не верю в это.

– Ну, так поверишь сейчас, когда я скажу, что она влюблена в тебя, и не почти, а всем сердцем – как только женщина может быть влюблена в мужчину!

– Нет! – Генри покачал головой. – Я не хочу снова спорить с тобой, но в подобное верить отказываюсь.

– Да что же за упрямец! Послушай, если ты не веришь мне, спроси у мамы! Спроси у мистера Левинджера, спроси саму Эмму, в конце концов!

И Эллен слово в слово повторила страстное признание бедняжки Эммы, произнесенное ею перед обмороком.

– Теперь ты мне веришь?

– Кажется, мне придется поверить, – сказал Генри после недолгой паузы. – Впрочем, вполне возможно, что эти слова вырвались у мисс Левинджер в момент крайнего волнения и нервного напряжения, и на самом деле она вовсе не имела этого в виду. Кроме того, Эллен, мне кажется, что тебе должно быть стыдно за то, что ты передала мне ее слова без ее согласия и ведома, поставив ее, таким образом, в ложное положение. Представь, что доктор Чайлдс или Джоанна Хейст начнут пересказывать тебе все, что я болтал в бреду – интересно, что сможешь из них заключить? Наверное, я отчасти виноват – ведь я вынудил тебя проговориться, и ты с удовольствием это сделала, но теперь, видишь ли, я просто не знаю, как мне смотреть в глаза этой несчастной девушке. И знаешь… я немного устал. Позови миссис Джиллингуотер или кого-нибудь.