– Да что это такое! – захныкал телохранитель. – И зачем ты ее пригласила, только все испортила!

– Рассказывай, или я ухожу, – Виолетта демонстративно схватила сумку.

– Ладно, ладно! Расскажу, но тут нет никакого криминала. Что ты хочешь знать? – он зыркнул глазами на Елизавету.

– Ты видел конфликт в ресторане?

– Ничего не видел. Сама же знаешь, был с Виолой на природе.

– Кто тебя просил дать такие показания? Кто-либо из потерпевших?

Коровин мялся в нерешительности.

– Говори! – Виолетта подняла столовый нож и красноречиво повертела им под носом любовника.

К их столику подбежал метрдотель:

– У вас проблемы? Дамам нужна помощь?

– Какая помощь? – почти простонал Коровин. – Мне нужна помощь.

– Мы беседуем, – солнечно улыбнулась Скороходова. – Спорим, есть ли жизнь на Марсе. Вот он не верит.

Метрдотель удалился. Дамы возобновили допрос.

– Все! Сдаюсь, – прохрипел поверженный «конь». – Меня просил об этом Дьяков. Ваш коллега.

– Дьяков?! – удивилась Елизавета. – Чушь какая! Ему-то это зачем?

– Вот пойди и спроси, – зло бросил Коровин. – Только имей в виду, вы меня в это впутали, вы и отвечать будете! Заявлю, что вы вместе принудили меня к даче ложных показаний.

– У тебя ничего не выйдет, – растерянно пробормотала Елизавета. – Первую ложь ты выдвинул еще на следствии. Я тогда в деле не участвовала. Никак в толк не возьму, зачем это нужно было Дьякову.

– Помочь он хотел своему подзащитному, да и твоему тоже. Так он сказал! А теперь иди, дорогая, мамой прошу, у меня голова кругом идет. Чувствую, бэби, что в постели от меня сегодня не будет толку. Я словно выжатый лимон!

– Ладно, я пойду, – миролюбиво произнесла Лиза. – Спасибо за прекрасный вечер.

– А уж как я тебе благодарен. Даже слов нет, – проскрипел Коровин.

Елизавета бросила на стол скомканную денежную купюру и направилась к выходу. Странный это был вечер.

Полич самым внимательным образом выслушал Елизаветины последние новости.

– Вы понимаете, что все это значит, Виктор Павлович? Не было никакой ссоры в ресторане между Переваловым и Макаром. А если не было ссоры, значит, отсутствует и мотив убийства. Я это чувствовала с самого начала. Натяжка была настолько очевидная, что только слепой ее мог не заметить.

– Кто бы мог подумать, Елизавета Германовна! Значит, этот прохвост Коровин водил за нос следствие и суд? Так вы говорите, он уничтожил фотографию?

– Конечно. Прямо у меня на глазах!

– Жаль. Ведь это, как я понимаю, была единственная улика против него. Неужели теперь ничего нельзя сделать?

– Как бы не так, – хмыкнула Елизавета. – Я собираюсь бороться до конца. Для начала я схожу в охранную фирму, где работал этот негодяй. Затем пообщаюсь с кем-нибудь из ресторана, где якобы происходила ссора. Вот увидите, что-нибудь я раскопаю.

Поличу, судя по его реакции, решимость Елизаветы понравилась.

– Отлично, Елизавета Германовна. Рассчитывайте на мою помощь.

– Но, Виктор Павлович, мне, честное слово, неловко. Вы так заняты…

– Я не приму возражений! А кроме того, как вы собираетесь получить в «Кокосе» нужную информацию?

– Ну… Я спрошу, работал ли Коровин 27 августа прошлого года. Если он был в отпуске, тогда все сразу станет ясно. Кроме того, не мог же он валяться на сеновале с оружием! Значит, он его сдал в «Кокосе». Логично? Я просто проверю в охранной фирме нужные документы и утрясу этот маленький вопросик… Кроме того, у меня будет возможность побеседовать с одним из свидетелей обвинения, Гавриловым. Он, по всей вероятности, сейчас заправляет всей охранной империей города. Наверняка это будет любопытно!

– Любезная моя Елизавета Германовна, – снисходительно улыбнулся Полич, – а как вы рассчитываете получить правдивые ответы? Если с вами никто и разговаривать не станет? Что будете делать тогда?

– Но я же адвокат! А адвокат имеет право беседовать со свидетелями.

– Но только с их согласия. Вспомнили? Это, между прочим, требования Уголовно-процессуального кодекса, который вы знаете наизусть! Так что любой гражданин, даже не сведущий в этих ваших процессуальных дебрях, может отослать вас так далеко, как позволяет ему совесть и образование.

Лиза смутилась. Ответить взаимностью дрянному свидетелю и отослать его по тому же адресу она, к сожалению, не могла. Не этому ее в детстве учили мама с папой. Но ее огорчало совсем не это. Ей было неловко от того, что клиент уличил ее в некомпетентности. Конечно, она не знала кодекс наизусть. Откуда только Поличу все известно?!

– Вот что, дорогой мой адвокат. Не обижайтесь на мою фамильярность. Я много старше вас, так что мне позволено иногда знать чуточку больше. Отложите ваш поход в «Кокос» всего на один день. Я все хорошенько разузнаю и вам перезвоню. Вы ведь не откажетесь принять мою помощь?

– Благодарю вас, – Елизавета опять почувствовала себя неловко. На самом деле она не имела ни малейшего представления, как правильно действовать.

Полич, как и обещал, позвонил через день.

– Елизавета Германовна, у вас найдется листок бумаги и ручка? Записывайте. Главный офис «Кокоса» расположен на Преображенской набережной, дом 22. Вам следует обратиться с вопросами к некоему Самарину.

– Подождите, разве место Макара занял не Гаврилов? Он ведь был…

– Какая вам разница, кто занял место Макарова? Самарин, кстати, тоже свидетель по нашему делу. Так что вы имеете блестящую возможность с ним пообщаться. Сожалею, но у меня мало времени, слушайте дальше… Я не советую вам говорить, что вы адвокат.

– Но почему, я могу…

– Не перебивайте, Елизавета Германовна. Представьтесь журналисткой. Слабое место Самарина – его невероятное тщеславие. Впрочем, вы все сами увидите. Расспросите его о работе фирмы, побольше о нем самом. Интересующая вас информация может находиться в книге учета выдачи оружия. Подумайте на досуге, как плавно подвести беседу к тому, чтобы Самарин вам ее сам выложил.

– Ой, а вдруг мне откажут?

В трубке раздались гудки.

Елизавета приуныла. Ну какая из нее журналистка? У нее ведь напрочь отсутствуют способности к перевоплощению. Хорошенькое дело! Пусть даже ей и удастся обвести вокруг пальца этого самого Самарина. А что потом? Когда в зале судебного заседания он увидит на адвокатском месте вместо ушлой представительницы местной прессы ту девицу, которая ранее брала у него интервью. Вдруг он закатит скандал? Обвинит ее в мошенничестве? Вот так задачку поставил перед ней Полич!

Лиза вздохнула и отправилась в гардеробную. Так. Что тут у нас есть? Парик радикально белого цвета. Подойдет! Она надевала его всего лишь раз, когда на студенческой вечеринке изображала Мальвину. Нежные румяна на скулы, а губы пусть будут поярче. Конечно, не стоит превращать их в два украинских вареника, но подчеркнуть их блеском, конечно, не мешает. Готово! В зеркале хлопала наивными глазищами типичная пергидрольная блондинка. А теперь добавить еще мини и тонюсенькие шпильки. В самый раз! Ну каково? Получилась этакая Барби, существо бесхитростное, примитивное, образчик женственности в самом любимом мужском варианте. Ну, «Кокос», держись, будет тебе «Баунти»!