Голос Руслана проходит фоном, я стою, широко распахнув глаза, абсолютно не знаю, что говорить и тем более делать в такой ситуации.

Освещенная фонарями улица, громкий голос Одинцова, который приковывает к нам чужое внимание…

Марк бросает на меня гневный взгляд. Он зол. Еще немного, и пар из ушей повалит.

– Свали отсюда, – цедит сквозь зубы, обращаясь к Максу, и выдирает мою руку из его захвата.

Я едва успеваю отшатнуться в сторону, прежде чем Максим кидается на Марка с кулаками. Тот успевает поставить блок, но заваренной потасовки уже не избежать.

Жена Руслана громко взвизгивает. Этот звук окончательно топит меня.

– Руслан, он его сейчас убьет! Нужно вызвать полицию! – она продолжает кричать, а я – стоять, как статуя, в страхе пошевелиться.

Слышу удары, выхватываю лишь какие-то картинки. Одинцов бьет Марка по лицу. Струйка крови, стекающая по его губе, фиксируется в памяти, как и подоспевший охранник Руслана. Он разнимает их, случайно задевает меня плечом, и я, растерявшись от этого толчка, в прямом смысле этого слова сажусь в лужу.

Чувствую, как холодная вода затекает под платье и как на глазах наворачиваются слезы.

Кажется, это конец. Всему.

Глава 17

Охранник в два счета скручивает Макса, и все, что тому остается, это выкрикивать грязные ругательства в мой адрес. Хотя словесно достается и Валиеву.

– Герман, убери его отсюда, – жестким голосом командует Руслан и переводит недобрый взгляд с Марка на меня.

Когда его глаза встречаются с моими, внутри все сковывает от страха и стыда. Каждый орган покрывается острой, хрустящей пленкой, которая вот-вот начнет впиваться в плоть и пускать кровь. Я продолжаю сидеть в луже, упираясь ладонями в мокрый асфальт. Глаза щиплет от подкатывающих слез, но я держусь изо всех сил, чтобы не разреветься на глазах у чужих мне людей.

И, честно говоря, дается это с трудом. Проходящие мимо люди не проявляют открытого интереса, но я же вижу, что все равно косятся на разыгравшуюся сцену и меня, усевшуюся в лужу.

Руслан сжимает пальцами переносицу и, дернувшись чуть в сторону, резко замирает на месте. Пару секунд он стоит без движений и только потом направляется к Марку, который старательно отряхивает свое пальто в области предплечий.

Они о чем-то тихо переговариваются. Валиев задевает меня взглядом, кивает и снова что-то говорит своему дяде. Выглядят они оба вполне спокойно, но я уверена, что это лишь маски приличия.

Шмыгнув носом, смотрю на промокший подол платья. Если бы я знала, что все обернется именно так, не стала бы так заморачиваться по поводу своего внешнего вида на пути сюда.

– Поднимайся.

Рука Марка появляется передо мной неожиданно. Когда он успел подойти, я понятия не имею.

Наверное, у меня шок, но я не тороплюсь принять его помощь. Даже наоборот – медлю. Провожу ладонью по мокрому, прилипшему к икрам подолу, тянусь чуть ниже, поддевая задник туфли, и стягиваю ее со стопы. То же самое проделываю со второй.

Если бы не эти кандалы, я б, возможно, вообще не упала!

Либо я сильно торможу, либо Валиев горит нетерпением, но еще через секунду он просто вытаскивает меня из этой лужи, подтянув вверх за подмышки, как какую-то куклу.

Тонкий черный капрон мгновенно пропускает холод от соприкосновения стоп с асфальтом, и я с грустью смотрю на лежащие рядом туфли. Наклониться, чтобы их забрать, нет сил. Меня будто придавило бетонной плитой, любое движение сейчас – настоящее достижение. Но, несмотря на это, я снова провожу ладонью по мокрой ткани платья в какой-то безуспешной попытке его отряхнуть.

– Вряд ли это поможет.

Голос Марка над ухом напоминает, что он все еще здесь. А вот Руслана с женой тут нет. Как и когда они уехали, осталось без моего внимания.

– Поехали.

Валиев вцепляется в мою руку и подталкивает в сторону своей машины.

Задавать вопросы я не хочу. Извиняться за Макса пока не готова. Марк сам меня в это втянул. Знал, что у меня есть отношения, но его это не остановило, так что я тут как бы и ни при чем…

Надеюсь, он думает так же.

– Держи, и пошли уже.

Валиев сует мне в руки туфли и снова толкает к машине. Теперь уже с напором. Когда его пальцы касаются моей спины, я напрягаюсь и ускоряю шаг. Быстро перебираю ногами к парковке, стараясь не смотреть по сторонам.

Люди, которым «посчастливилось» видеть наши разборки, уже давно разбрелись по своим делам. Но чувство неловкости во мне все еще зашкаливает. Марк же, напротив, сама невозмутимость. У него на лице и мускул не дрогнул, когда все это началось. Разве что в глазах промелькнула злость.

Как Макс мог так со мной поступить? Откуда он узнал, где я? Кажется, днем ему было вообще фиолетово, существую ли я. Он отсыпался от похода в бар. Вот и спал бы дальше.

У машины медлю, смотрю на сиденье, а потом на свое платье. Оно облепило ноги тонкой перчаткой, подчеркнув все достоинства.

– Они кожаные. Садись уже. Закажу химчистку, – подает голос Марк, устроившийся за рулем.

Из-за того, что открыта дверь, салон освещен, и я прекрасно вижу его разбитую губу, из которой все еще немного сочится кровь.

– Извини, что так вышло, – пристегиваюсь и закатываю подол платья к коленям. Внизу с него даже капает.

– Потом обсудим, – Марк тянется к бардачку и, вытащив оттуда пачку салфеток, протягивает мне.

– Спасибо.

Слабо улыбнувшись, распечатываю упаковку и тщательно вытираю руки. Очень хочется снять колготки, забившаяся в капрон водичка вызывает уже не просто легкий дискомфорт, а самое настоящее раздражение. Материал будто въелся в кожу и вызывает зуд.

– Слушай, ты не мог бы отвернуться?

Марк выполняет мою просьбу без слов. Просто отворачивается к окну, чуть откидываясь затылком на подголовник.

Это стоит принять за какой-то недобрый звоночек или мы все сейчас в легком шоке?

Ладно, разберусь с этим позже. А пока есть возможность, нужно и правда избавиться от ненавистных колгот.

Упираясь пятками в пол, отрываю попу от сиденья и быстренько стаскиваю капронки. Не сказать, что стало намного лучше, но хотя бы мне больше не хочется чесаться.

– Спасибо, – благодарю, усаживаясь удобнее.

Марк заводит машину, и мы выезжаем с парковки. Из динамиков льется какая-то хитовая музычка, а я вот неслабо задаюсь вопросом, как я в таком виде покажусь в общаге? Да и что буду делать, если встречусь там с Одинцовым сегодня?

Стоит о нем вспомнить, и телефон в