– Зачем мы здесь? – спросила Тори, когда Спенс спрыгнул на землю.

– Мы отправляемся в небольшое путешествие, – ответил он, даже не взглянув на нее.

– Путешествие?

Тори испугалась. Она снова подумала, что ничего не знает об этом человеке. А правда ли, что он действует с ведома ее отца? А если нет? Вдруг он вовсе не собирается на ней жениться? Кинкейд протянул ей руку, но она в страхе отпрянула от него.

– Я думала, мы собираемся пожениться, – пролепетала она.

– Похоже, вы мне не доверяете. – Он обиженно смотрел в ее испуганные глаза.

– Я не знаю, что у вас на уме, мистер Кинкейд, но я…

– В чем дело? – Он усмехнулся. – Вы решили, что я хочу вас похитить?

– А каковы ваши истинные намерения?

– Исключительно честные и серьезные.

Тори оглядела причал. Там не было ни одной живой души. Зато на яхте несколько человек с любопытством смотрели на них, перевесившись через поручни. Это, несомненно, были люди Кинкейда.

– В любом случае сейчас вы выйдете из экипажа и последуете за мной. – Спенсер не двигался, но тон его не допускал возражений.

– Я… я не позволю обращаться со мной подобным образом!

– Через плечо, как мешок, или на руках, как принцесса. Выбирайте.

– Нет! – Тори гордо вскинула подбородок, скользнула по сиденью и вышла из экипажа с другой стороны.

Камни причала, на которые она ступила босыми ногами, оказались ледяными и острыми. Но она сдержала крик боли, выпрямила спину, как учила ее мать, и побрела к трапу.

– Вы удивительно упрямы, – хмыкнул Спенс, предлагая ей руку. Но Тори расслышала уважение в его голосе и улыбнулась.

– Посмотрели бы вы на меня, когда я действительно заупрямлюсь.

– Что-то мне подсказывает, что я очень скоро смогу насладиться этим увлекательным зрелищем.

Когда они поднялись на палубу, к ним подошел плотный светловолосый человек:

– Добрый вечер, мистер Кинкейд. А это, должно быть, мисс Грейнджер?

Тори поплотнее запахнула пиджак Кинкейда, страстно желая оказаться подальше от всех этих любопытных глаз.

– Капитан Амос Харли, позвольте представить вам мою невесту – мисс Викторию Грейнджер, – церемонно произнес Спенс.

– Мисс Грейнджер, – капитан протянул ей руку, – мы вас ждали.

Тори пожала твердую ладонь. Рука его была теплой, а пожатие искренним.

– Все готово, мистер Кинкейд, – обратился капитан к хозяину. – Следуйте за мной.

Ветер раздувал полы пиджака. Он доходил Тори до колен, но ей все равно казалось, что она голая. Хорошо, что еще не рассвело, – темнота служила хоть какой-то защитой.

– Почему вы не позволили мне одеться? – шепотом спросила она Кинкейда, шагая рядом с ним по палубе.

– К чему тратить время? – усмехнулся Спенс двусмысленно.

Щеки Тори вспыхнули. Но самое ужасное, где-то внутри ее тоже прокатилась жаркая волна. Это наверняка от возмущения, торопливо заверила себя Тори, не в силах поверить в предательство собственного тела.

Капитан Харли отдавал приказы команде, пока они поднимались на верхнюю палубу. Над их головами захлопали паруса.

– Мистер Кинкейд, – решительно заявила Тори, – я никуда с вами не поеду, пока мы не вступим в законный брак.

– Ну что ж, в таком случае не будем откладывать, – пожал плечами Спенс.

Она стояли уже у входа в кают-компанию. Кинкейд открыл дверь, и Тори увидела множество цветов в серебряных вазах. Между ними оставался проход, устеленный белым ковром, и на этом ковре стоял капитан Харли в парадном темно-синем кителе. В руках он держал открытую Библию. Воздух был наполнен нежным ароматом белых роз и изысканных гардений.

– Прошу вас. – Кинкейд предложил Тори руку.

Она застыла, ощущая босыми ногами теплый ворс ковра. Всю жизнь она, как любая девочка, мечтала о самой красивой на свете свадьбе, но не могла даже представить себе, что будет выходить замуж в ночной рубашке и мужском пиджаке.

– Мисс Грейнджер, вы не передумали?

– Ах, если бы я могла!.. – простонала Тори и оперлась на руку Кинкейда.

– Можете поцеловать новобрачную.

Тори плохо слышала слова капитана – от волнения у нее шумело в ушах. Но теперь, похоже, все позади. Или нет – все только начинается.

В следующий миг дыхание Спенса – теплое и свежее, словно он пил чай с мятой, коснулось ее щеки. Губы прижались к ее губам – нежным, ласковым поцелуем, от которого зашлось сердце. Когда Спенсер отпустил ее, ноги у Тори дрожали, а в душе царило смятение.

Капитан и моряки, выступавшие в роли свидетелей, поздравили новобрачных. Кинкейд подхватил жену на руки и под приветственные крики экипажа отнес в каюту. Там он опустил ее на пол и поклонился.

– Добро пожаловать, миссис Кинкейд.

Тори осмотрелась. Каюта утопала в красных розах. Они стояли в вазах на столе, на полу, вдоль стен. Но и это не все – вся каюта была выдержана во всевозможных оттенках красного цвета – кроваво-красные цветы, стулья и диван, обтянутые темно-красным бархатом, бордовые занавески на окнах.

Тори смущенно покосилась на огромную кровать у противоположной стены. Темно-вишневое покрывало было откинуто, под ним тускло блестели черные шелковые простыни. «Боже, да он, наверное, считает меня женщиной легкого поведения!» – возмутилась она. Повернувшись к Кинкейду, чтобы высказать свое недовольство, она увидела, что он снял галстук и теперь расстегивает рубашку.

– Что это вы делаете?

– Ну вы же мечтали заполучить жеребца. – Он вытянул рубашку из брюк. – Я к вашим услугам. Техасский племенной.

Усмехнувшись, он снял рубашку и швырнул ее вслед за галстуком.

Тори второй раз в жизни видела обнаженного по пояс мужчину. Судя по тому, что Спенс возился с застежкой брюк, ей предстояло увидеть его абсолютно голым. Не в силах вымолвить ни слова, она молча смотрела на него расширенными от ужаса глазами.

Кожа Спенса отливала ровным бронзовым загаром, на руках и плечах бугрились мускулы. Грудь была покрыта завитками мягких на вид волос, узкой дорожкой спускавшихся по животу и исчезавших где-то внизу… О Господи, она совсем не готова к этому!

– Подождите! – Она шагнула к Спенсу и схватила его за руку.

– Мисс Грейнджер?

– Нам нужно кое-что обсудить, до того как мы… прежде чем… Пожалуйста, подождите!

– И что именно вы хотите обсудить? – улыбаясь, спросил Кинкейд, засунув большие пальцы за пояс брюк.

Над поясом показалась полоска светлой кожи. При виде ее Тори вновь охватила странная дрожь, и она рассердилась еще сильнее – из-за того, что он обладает над ней такой властью. Собравшись с мыслями, она заявила: