— Зачем вообще понадобилось бросать вызов богам?

— Люди посчитали, что они равны богам, за это и поплатились.

— Но и сейчас немало таких людей…

— С этим трудно не согласиться.

— А значит… — Девушка осеклась и посмотрела на Виталия. В глазах ее застыл ужас.

Леонид и Катя стояли под раскинувшейся пальмой.

— Тебе не кажется странным, — сказал он, дотрагиваясь до листа, — что мы все время говорим обо мне, моих непростых отношениях с родителями, далеких предках, а о тебе я почти ничего не знаю.

— Вряд ли моя жизнь покажется тебе интересной. По крайней мере у меня нет такой родословной. Я живу обычными заботами.

— А ты думаешь, что у меня нет обычных забот? — рассмеялся Леонид. — Происхождение еще ни о чем не говорит.

— О чем ты хотел бы услышать?

— Обо всем. Обещаю хранить тайну исповеди.

— Ну, моя биография уместится на одном тетрадном листочке, — неохотно начала Катя. — Меня воспитала мать. Отец ушел к другой женщине, когда мне было десять лет. Училась я в средней школе, причем неплохо. Любимый предмет — биология. Терпеть не могла геометрию. Поступила в медицинский институт, где сейчас осваиваю с переменным успехом профессию стоматолога.

Леонид невольно вздрогнул.

— Что-то не так? — сразу насторожилась она.

— Открою тебе страшную тайну: я ужасно боюсь лечить зубы. Несмотря на то что сейчас это делают совершенно безболезненно.

— Типичный мужской синдром, — с важным видом выдала диагноз девушка. — Будем лечить.

Леонид улыбнулся:

— Если я попаду в твои руки, то мне ничего не страшно.

— К сожалению, это произойдет не скоро. Мне еще два года пилить гранит науки. — Девушка пожала плечами. — Вот, собственно, и все. Больше мне нечего рассказывать.

— Ты еще ни словом не обмолвилась о своих многочисленных поклонниках.

— Я не богатая принцесса.

— И все-таки…

— Да какие там поклонники, так… — отмахнулась Катя.

— Это же прекрасно, когда в тебя влюбляются. Иначе я бы подумал, что в России перевелись настоящие мужчины. А так все в порядке.

— Да уж, кое с чем у них действительно все в порядке. А вот с интеллектом… — Девушка замолчала, подыскивая слова. — Не у всех все в порядке.

— Как и во всем мире.

— Но у меня есть прекрасная подруга Саша Гордиенко. Красавица, ноги от ушей растут, а умная — просто ужас. Правда, о мужчинах мы с ней почти не говорим. Есть более достойные темы.

— К примеру?

— Ну, к примеру, мы обсуждаем вопрос о метафизическом истолковании этического первофеномена в свете теории Шопенгауэра.

Леонид от удивления открыл рот. Довольная произведенным эффектом, Катя весело рассмеялась:

— Шутка!

Шавуазье облегченно вздохнул.

— Она сейчас дуется на меня. Я же ей не сказала, что отправляюсь в путешествие на «Титанике». Все по-дурацки получилось… Да и Саша вечерами где-то пропадала.

— Наверное, у нее появился бой-френд.

— У Сашки-то? — Катя посмотрела на него так, будто этот отпрыск древнего рода сморозил величайшую глупость в мире.

— Почему бы и нет?

— Нет, Гордиенко не такая. Она осторожная. И не бросится на шею первому встречному, даже если это будет Ди Каприо. — Катя осеклась, подумав, что сама-то вовсю флиртует с незнакомцем и не испытывает при этом ни малейших угрызений совести.

Неизвестно, о чем подумал Шавуазье, но он, как и подобает настоящему джентльмену, не стал заострять внимание на последних словах девушки.

— Полагаю, самое время подкрепиться, — сказал Леонид. — Леди не возражает, если мы пройдем в уютное кафе «Паризьен», где подают лучший кофе на этой морской птице?

— Почему лучший?

— Потому что другого кофе здесь не подают.

— Прекрасно, и мы возьмем столик у окна, — радостно подхватила Катя.

Виталий Лутовинов, оставшись один, сел в кресло и погрузился в мрачные размышления.

В жизни происходят иногда просто удивительные и необъяснимые вещи. То, что еще вчера казалось ему таинственно-мистическим, сегодня начинало принимать вполне конкретные очертания. Плоть и кровь. Какая судьба уготована Кате Шадриной, этой девчонке из уральского города? Разве мог он предположить, что его фантазии — вовсе и не фантазии? Неужели он заглянул в будущее?

По одной из ученых теорий, вокруг Земли существует информационный слой, где записано наше прошлое и будущее. Надо только подключиться к нему. Древнеегипетские жрецы умели это делать, поэтому владели абсолютными знаниями, которыми не обладает ни один современный человек. Этим можно объяснить и феномен предсказателей. Они подключаются к информационному слою, после чего сообщают, что нас ждет в будущем.

Над «Титаником» словно висело какое-то проклятие. Причем даже над теми, кто имел к нему лишь косвенное отношение. «Карпатия», которая спасла чудом уцелевших пассажиров с «Титаника», через год была потоплена германской подводной лодкой. В 1939 году в том же районе Атлантики, где потонул выдуманный писателем Робертсоном «Титан» и реальный «Титаник», ночью плыл другой корабль — «Титаниан». Внезапно чутье что-то подсказало рулевому, и он отдал команду остановиться. Когда судно резко сбавило ход, из темноты вдруг вынырнул огромный айсберг и нанес по корпусу сильный, но, к счастью, не смертельный удар.

Произошло еще несколько странных событий. Виталий, разумеется, не стал рассказывать о них Александре, иначе у нее мог случиться нервный срыв.

За месяц до гибели космического челнока «Челленджер» в 1986 году с семью астронавтами на борту доктор Роберт Баллард заявил: «Я думаю, что есть параллель между НАСА и людьми, которые построили «Титаник»… Когда мы сможем одержать победу на принципиально новом этапе развития технологий, тогда и будем неуязвимы. Пока же это напоминает больше игры со страшными игрушками».

Лутовинов помнил высказывание Балларда дословно, ибо не раз мысленно полемизировал с ним. Виталий придерживался иного мнения: чем выше технологии, тем уязвимее человек. Кто-то же должен следить за теми, кто играет в опасные игрушки. И кто-то должен напоминать время от времени об уроках истории.

Зачем понадобилось Роберту Балларду исследовать обломки «Титаника»? Ради чего понадобилось нарушать покой подводной могилы?

Лутовинов выстроил для себя логическую цепочку: Баллард находит «Титаник» на батискафе «Атлантис», а четыре месяца спустя разбивается «Челленджер», у которого в первые секунды старта вся пусковая установка обледенела…

Но почему катастрофа произошла не с другим космическим кораблем — «Атлантисом»? Или Кронос не захотел ждать слишком долго, или же потому, что полет «Челленджера» был обставлен с такой же помпезностью, как и плавание «Титаника»?