– Забыть, ты мне говоришь? – отсутствующий взор Тессия устремлен куда-то за огневую кромку.

За линию, где сходятся небеса и море.

– А ты вот сам… сумел бы ты оставить свои полеты? А, Селий?

ДВИЖУЩИЕСЯ СТЕНЫ

В такие окаянные глубины не забирался, верно, еще никто…

И даже: глубина это или нечто, где нет ни верха, ни низа? Я думаю об этом «глубины», а постоянно чувство, как будто нахожусь на огромной, немыслимой высоте.

Хотя вокруг меня – стены. И над головой потолок. И делается он, иногда, неимоверно высоким, и не могу даже рассмотреть его в полутьме, что властвует постоянно. И непонятно, почему здесь не полный мрак. Ведь неоткуда приходить свету. По-видимому, сами эти неровные стены светятся – слабо, неравномерно… или же переменчивое и зыбкое сияние испускает пол? То есть, тут под ногами не пол, а какие-то бесконечные прерывистые карнизы, плывущие… ненадежные…

Все зыбко и переменчиво. Лишь постоянен впереди узкий, серпом изогнутый коридор. Как будто тутошнее пространство выгнуто на манер гигантской окружности. Правая стена коридора имеет нескончаемый плоский выступ, карниз, и я иду по нему вперед. Или возвращаюсь назад? Это невозможно определить, и я оставил давно какие-либо попытки ориентироваться. Зачем тогда вообще куда-то идти? Для чего я двигаюсь? Как было бы хорошо сесть, прислонившись спиной к стене, обхватив колени… Хотя бы на какое-то время найти покой. И он, покой, подсказал бы мне тогда, что мне делать.

Но именно покоя здесь нет! Левая стена коридора безостановочно движется. Я словно заключен между гигантскими жерновами, прилегающими неплотно… Перемещающаяся стена – не сплошная. В ней попадаются широкие отверстия – пронизывающие ее ходы. А иногда торчат огромные выступы, каменные кулаки, гладкие и отвесные, не менее чем в четыре человеческих роста. Они внезапно возникают из мрака, что впереди, и приближаются с большой скоростью.

От пола и противоположной стены эти желваки камня отделяет лишь небольшой зазор. Как раз, чтобы после безуспешных попыток удержаться на вертикальной поверхности туда затянуло тело, и тогда участь – медленно превращаться в месиво из перемалываемых костей, разрываемых мышц…

Единственное спасение – высмотреть в этой движущейся левой стене отверстие, приближающееся раньше выступа. И быстро скользнуть в него, пока оно не пронеслось мимо. Или обнаружить отверстие в противоположной стене… Такие норы представляют собой короткий сквозной проход. По выходе из него снова открывается коридор, у которого одна стена – движется…

Подолгу в этих проходах оставаться нельзя. Они как будто прожжены ядом, разлагающим даже камень. Их влажная и теплая поверхность разъедает ступни, и нужно проходить по ним очень быстро. А по другую сторону их – все то же…

Соединительные ходы встречаются иногда лишь в одной стене, иногда – в обеих. Бывает, что щербат пол-карниз, и тогда приходится перепрыгивать через бездны, в которых различается смутно вращение огромных колес в немыслимой глубине.

Встречаются иногда косые, почти отвесные, жерла узких колодцев. И стенки их имеют беспорядочные скользкие выступы. По ним возможно пробраться – если не сорвешься и не упадешь с высоты – и выйти на карнизы более высокого или низкого уровня, на иные орбиты. Но там – все то же…

Кто выстроил этот ад? Какое колдовство приводит в согласованное движение огромные массы камня? Что это? Безумие… смертельная болезнь и распад… вырождение Лабиринта? Здесь всякий его участок постоянно меняет расположение относительно остальных участков. Свободен путь во все стороны. Но только какое направление ни избрать – всё движешься в никуда…

Как вырваться из этого безостановочного каменного кружения? Как определить и, главное, удержать направление выхода из этих пораженных распадом мест? Выбраться туда, где – пусть как угодно запутанные ходы, но твердые в постоянстве, не переменивающиеся под ногой каждый миг…

Потерян ли ты для меня теперь навсегда, благословенный мой Остров солнечный? Лучшее, что только есть в бытии миров! Где ты?… Где-то неизмеримо высоко или же в недосягаемых безднах? По правую ты или по левую от меня руку?… Или – в таких пространствах, которые не соотносимы с этим столпотворением движущихся громад вообще никак?

Все спутало это безостановочное завораживающее кружение… Неужели мне ничто не поможет?! Я схвачен и унесен бескрайним водоворотом, как дерево без корней…

Ты, белая сияющая чаша совершенного дня!… Ты, красный огневой Круг ночи!… Вы держите мое сердце. И – вы вернете меня себе, если только я буду честен в сердце своем!

Если, наконец, я стану с самим собою предельно честен.

Ведь корни мои – не в том, что я поклялся совершить месть. Не в жажде обрести для нее оружие, как будто бы неизбывной.

Она не та, моя жажда… Чего же я ищу здесь? Чего я желаю вправду – неизлечимо, горячечно… от самого себя прячась??

Вдруг словно черная молния вспыхивает перед глазами Тессия. В единое мгновенье одевает все тьма, словно он ослеп.

Здесь это верная смерть.

Но Тессий отмечает это с какой-то тихой, остановленной отрешенностью.

Непроницаемая темнота стоит – и замер без движения Тессий, который все превзошел и на все согласен. Боится ли сейчас верной смерти? Нет. Потому что знает: все, жизнь и смерть – все совершается по сокровенному твоему желанию. И власти сокровенного своего желания избежать – ты все равно не можешь.

В глубокой непроницаемой тьме начинает проступать, медленно, оранжевого свеченья прямая нить.

Вся сразу, медленно разгораясь – прямая и бесконечная.

Сначала представляет она собой череду огневых несильных пульсаций, прошивших мрак. Затем дыхание световых узлов сливается воедино и вот уже она – луч, непеременчивый, сильного и постоянного света. И – не рассеивающийся. И луч подобен бесконечной длины сияющему копью.

Тьма, которая обрушилась так внезапно, начинает постепенно редеть. Вновь делается видим уходящий вперед карниз… и проступают по сторонам его стены: перемещающаяся и неподвижная. И наконец мрак полностью расточается.

Но не исчез луч, в нем рожденный. Он только делается теперь, вроде бы, немного более узким, словно дополнительно фокусируясь. И этот луч – как замечает с удивлением Тессий – исходит от его собственной груди. В точности от места, где сердце.

Противоположный конец луча упирается в движущуюся стену высоко над головой Тессия, скользит по ее поверхности.

Он проникает и дальше. Он достигает много, неизмеримо дальше!

Я знаю – я очень хорошо это знаю – куда идет этот луч!

Оранжевая спица есть указующий перст, путеводный знак.