— Какое забавное слово вы сказали: «Обитаешь».

Тетя Аня рассмеялась добро. Она разбрасывала отходы со стола по грязной земле, а куры, пуча глаза и давясь, дрались, глотая куски.

— Прости, если не так сказала… Живешь…

— Все нормально… Вы правильно заметили — обитаю… Не живу. А я хочу жить. И буду жить! Это мой план.

Тетя Аня подбадривающее улыбнулась Маше:

— О-го-го! Такие грандиозные планы! Дай Бог тебе самого лучшего в этой жизни!

— Спасибо. — Маша, скрывая улыбку, благодарно кивнула. В ответ заметила: — Но свой дом выгоднее, чем благоустроенная квартира.

— Конечно, выгоднее, — обрадовалась хозяйка, видя одобрительную заинтересованность на лице постоялицы. — Сам себе хозяин. Все необходимое под рукой — гараж, банька, огород на заднем дворе. Холодно или сыро — протопил печь. Не нужно ждать, когда наверху решат, когда давать централизованное тепло. Свет вырубят — не беда, мы с мужем купили автономную электростанцию, вон, видишь, на дачный насос похожа, японская. Заведешь, телевизор посмотришь, новости там. Только бензин жрет, стерва, не напасешься. Хотим ветряк ставить. Дорого — пятьдесят тысяч, говорят. Зато электричество потом бесплатное — раз заплатил, и все, больше ни от кого не зависишь. На худой конец в своем доме можно на печи еду сготовить. На костре! Свой дом — хорошо. Надежно.

Маша обошла пыльную машину, поднялась на крыльцо и вошла в дом. В спальне работал телевизор. Перед ним на стульях сидели хозяин дома и Павел.

Бодрый дядька вещал с экрана:

«Председатель областного собрания Прокопов Дмитрий Павлович не раз выступал в Совете Федерации, не раз обращался к сенаторам за поддержкой своей инициативы дать субъектам большую хозяйственную самостоятельность. Дайте нам самим заботиться о жизнедеятельности регионов, не надо этих перечислений из региона в Москву, там перераспределение, обратно из Москвы в регион, отсюда вечные задержки, вечное недофинансирование. Давайте фиксированную сумму, какую регион должен отчислять в центр, а остальное мы разделим сами. Москве — внешняя политика, нам — внутренняя. Да и многие вопросы мы тоже в состоянии решать напрямую с иностранными инвесторами, договариваться о сотрудничестве».

— Кто этот умник? — спросил Павел у хозяина.

— Свипольский. Зам Прокопова.

— Что он так не любит Москву? Смелый слишком.

— Не он, а Прокопов смелый, все ему власти мало, а этот — лизоблюд, шестерка.

— Дядя Гена, как насчет оптики?

— Принесу. Залог внесешь — и пользуйся.

— Идет. А насчет машины?

— Бери, но удовольствие денег стоит.

— Аренду оплачу. Сейчас ничего бесплатного нет… И никогда не было.

Дядя Гена ухмыльнулся:

— Шустрый ты парень.

✽ ✽ ✽

Хозяева спать легли рано, часов в десять вечера. Маша затворила дверь спальни, разделась и легла в постель, укрывшись простыней. Кровать безбожно скрипела от малейшего движения.

Павел все понял, скривил недовольную физиономию.

Маша рассмеялась:

— Не везет тебе.

— Давай на полу?

— О-го-го! Ты ложись на пол, а мне и в кровати хорошо.

— Вредина, — как-то легко смирился с невозможностью секса Павел, и Маше вдруг стало обидно, что он не продолжил ныть и уговаривать ее удовлетворить его желание, перебравшись на пол. Видимо, таково желание, раз вцепился в принесенный дядей Геной длинный оптический прицел и сидел у окна, разглядывая его, словно затейливую игрушку.

Павел обдумывал свои дальнейшие шаги.

— Это за него дядя Гена взял залог? — отозвалась из постели Маша.

— А что, дорогая штука. Залог — полная стоимость плюс плата за пользование. Этот дядя Гена тот еще жук! Жучило. И за свою колымагу содрал немерено — тоже мне, авто напрокат. Завтра поедем на озеро Лесное. Там у местных боссов поселок, а вилла Прокопова стоит на самом берегу.

— Паша, откуда у тебя столько денег? Тратишь, тратишь…

— Скопил. Но деньги тают. Быстро все надо делать. Так что, заниматься любовью не будем?

— Какая любовь, Паша, когда вокруг такое…

— Тогда спим. Завтра поедем рано. Хочу там осмотреться, место для наблюдения выбрать поудобнее…

✽ ✽ ✽

Встали рано. Павел ушел с хозяином дома во двор готовить машину. Маша, поеживаясь от утреннего холода, вливавшегося в дом через распахнутые настежь двери, оделась, вышла во двор и у летней кухни умылась ледяной водой из алюминиевого умывальника, прибитого к дощатому забору. Потом все вместе за общим столом молча завтракали — тетя Аня уставила стол домашней снедью: сметаной, маслом, калачами, вареными яйцами и тушеной крольчатиной. После такого плотного подкрепления Маша, чувствуя в животе тяжесть, словно проглотила кирпич, покорно уселась на заднее сиденье «копейки». Дядя Гена отдал Павлу ключи, отворил ворота и пожелал успеха в наблюдении за представителями местной фауны.

Трясясь на ухабах, «копейка» промчалась по спящей улице. Вся пыль, скопившаяся в салоне за дни таксования, мгновенно поднялась под потолок. Боевое настроение, родившееся у Маши после ледяного умывания, померкло сразу после нескольких чихов. Впереди был скучный день на берегу таежного озера, среди мошки и комарья.

Павел молча управлял автомобилем. Маше тоже не хотелось ни о чем говорить, хотя в голове вертелось несколько вопросов. Если Прокопов имеет знак Поборника Зла, как Павел намерен с ним расправиться, ведь такую шишку надежно охраняют — это не кандидат в мэры, это действующий управленец и политик. А если Прокопов не имеет меток, что тогда?

Быстро миновав улицы, застроенные многоэтажными домами, «копейка» опять въехала в обширный район частных построек, скрытых от любопытных глаз высокими серыми заборами.

— Как все бедно здесь. Обратила внимание? — спросил вдруг Павел.

— Бедно? — не поняла Маша.

— Ни одного кирпичного забора, ни одного приличного особняка. Не дают людям развернуться…

— Да, странно. Город бедняков.

Павел всхохотнул:

— Нувориши брезгуют жить среди народа. Как в Средние века в Китае. Блистающий двор, огороженный стенами, и вокруг поселения бедноты…

Вскоре пошли вкрапления леса, наконец выложенная бетонными плитами дорога оборвалась, и дальше поехали по вязкому рыжему песку, в который вгрызались корнями бескрайние заросли сосняка. Потом лес неожиданно отступил, освобождая взорам обширные просеки, где высились богатые, трех- и четырехэтажные виллы местных богатеев и чиновников.

— Вот тебе и борьба с коррупцией. Куда проще? Всю эту шушеру скопом в вагоны — и на восток страны, на лесоповалы… — сказал Павел.