— А как ты думаешь? — с достоинством произнесла Элиза, разыгрывая оскорбленную гордость. — Заставила свою леди явиться в столовую в неподобающем виде и еще спрашивает.

Дорис ойкнула, и, усадив леди перед зеркалом, принялась аккуратно расчесывать волосы и укладывать в прическу.

— Обо мне тоже попрошу позаботиться! — вскинул голову Стив и гордым шагом направился за ширму. — Сегодня ты как никогда рассеян, — заметил мистер Уотсон, когда Джеймс подал ему пиджак вместо жилета.

— Простите! — пробормотал смущенный Джеймс и покраснел, как совсем недавно краснела Дорис.

— Ничего страшного, — вместо того, чтобы сердиться, Стив вдруг улыбнулся и подмигнул камердинеру. — Я тебя прекрасно понимаю, — прошептал он, чтобы дамы за ширмой ничего не слышали. — Давно надо было обратить внимание на эту женщину. Вы уже приступили к сладкому или только раскачиваетесь.

Джеймс покраснел, но внешне оставался невозмутимым.

— Понимаю, — кивнул Стив, — пока только поцелуйчики и обещания вечной любви. — Но не затягивайте с «этим», — он воспроизвел витиеватый жест рукой. — Физическую сторону любви еще никто не отменял.

— Дорис достойная мисс и откроется первому встречному, — заметил камердинер.

— Да ладно! Первый встречный! — застегнув жилет, Стив поправил галстук. — Если так думать о себе, то никакая мисс тебе не даст.

От откровенности сказанного Джеймс снова смутился, но мистера Уотсона уже понесло. Стив считал себя знатоком женских сердец. У него никогда не было отбоя в знойных красотках. Даже Кэт клюнула на его идеальную внешность. Прекрасные внешние данные помогли Стиву стать раскрепощенным, как в своих желаниях, так и помыслах.

— Так и быть, я научу тебя, как оседлать эту кобылку на пару дней! — Стив поднял вверх указательный палец.

— Пару дней? — удивился Джеймс. — Я не сторонник насилия.

— А кто сказал, что это будет насилие, — загадочно улыбнулся Стив. — Она добровольно упадет в твои объятия. Тебе останется только благородно помочь мисс стать миссис

Стив негромко рассмеялся, довольный сказанной фразой. Джеймс в ответ улыбнулся.

Камердинеру тоже пришлось по душе предложение господина. Поцелуи Дорис оказались на удивление сладкими. Даже скверный характер отошел на второй план. От страстной ночи он тоже бы не отказался. Так, по крайней мере, она от него не сбежит и точно ответит согласием на предложение руки и сердца.

— Ну что, — Стив сверкнул глазами, выглядывая из-за ширмы, — операцию «Дорис» объявляю открытой!

Ничего не подразумевающая Дорис была настолько увлечена прической леди, что даже не заметила лорда Бошана и Джеймса с хихиканьем и хитрыми взглядами, поглядывающих на нее.

Запершись в кабинете, они с рвением заговорщиков, тщательно проработали план. Стив обрисовал основные детали, конечной целью поставив страстную ночь с Дорис. Нарисовав на листе бумаги примерный план соблазнения, они решили твердо его придерживаться. И первым пунктом шли комплименты, которых, как известно, чем больше, тем женщина податливей.

— И что мне говорить? — удивился Джеймс, который на поверку оказался совершенно неромантичным.

— Что хочешь, — пожал плечами Стив, который за словом в карман не лез. — Скажи, что ее глаза похожи на бриллианты.

— На бриллианты? — камердинер задумался. — Бриллианты прозрачные, а у Дорис это скорей два сверкающих уголька.

— Уголька! — рассмеялся Стив, представив себя на месте мужчины. Если бы он заявил даме сердца, что ее глаза как угли, точно получил бы отказ. — Даже, если это так, женщину такая правда не впечатлит. Ты хочешь получить результат или пшик? — рассердился Стив. — Если пшик, то и не морочь мне голову, а если мечтаешь о любви, то слушайся моих советов.

Джеймс пообещал во всем слушаться милорда и обучение продолжилось.

Во время обеда, когда супруги чинно направились в столовую, попросив личных слуг не следовать за ними, обученный камердинер решил приступить к активным действиям.

— Вы сегодня такая красивая, Дорис! — прошептал он, увлекая горничную в темный коридор.

— Правда? — женщина зарделась от смущения. — Казалось бы, самая обычная, — она улыбнулась.

— Ну что вы, дорогая моя, — заверил ее Джеймс, нежно коснувшись ее пальчиков, как учил Стив, — вы очаровательны. Ваши глаза как, — камердинер закатил глаза, припоминая, но на ум приходили только два уголька, которые говорить было нельзя, — два граната, — наконец нашелся Джеймс.

В любом случае, гранат тоже драгоценный камень, как и бриллиант. Вот балбес! Бриллиант! Он едва не хлопнул себя по лбу. Это ж надо было так запутаться!

— Два граната? — между тем озадаченно пробормотала Дорис и вдруг схватилась за сердце. Неужели вчера она вышивала допоздна и ее глаза покраснели? Господи, как же перед Джеймсом неудобно!

Быстро извинившись, она умчалась в свою комнату, посмотреть, насколько все ужасно с ее глазами. Камердинер остался стоять, совершенно сбитый с толку эффектом от сказанного комплимента. А ведь он еще ничего не скал про изящные руки и тонкую талию.

— Женщины! Кто их поймет! — всплеснул руками он и расстроенный отправился в гостиную, ожидать милорда с обеда. Может быть, он прояснит ситуацию.

— Выглядишь уставшим и расстроенным, — заметил лакей, осматривая Джеймса, всегда выглядевшего бодрым и веселым, а сегодня, словно в воду опущенного. — Какие-то неприятности? — он подмигнул. — На любовном фронте?

Вздохнув, Джеймс поинтересовался, знает ли тот верный способ завоевания женского сердца.

— Как же, есть один! — со знанием дела кивнул мужчина. — Сам на такой поймал свою супругу. Как на крючок, — он хрипло рассмеялся. — Нужно ухаживать за дамочкой целый день, а на следующий неожиданно охладеть. Делать вид, что не замечаешь, а самому краем глаза наблюдать, как она мается. Стесняется подойти, оттого и ходит вокруг тебя кругами. А когда увидишь, что ягодка созрела, выходишь весь такой красивый и галантный и осыпаешь ее подарками и комплиментами. После такой встряски, она точно поймет, что влюблена в тебя по уши.

Джеймс задумался. В словах лакея было рациональное зерно. А что, комплименты он уже говорил, поцелуй тоже был. Значит, настало время охлаждения отношений. Решив вести себя с Дорис более сурово, Джеймс при первой подвернувшейся возможности отвернулся, когда горничная по коридору шла к нему навстречу. Сделал вид, что не заметил и повернул в другую сторону.

Дорис остановилась, сбитая с толку неожиданным поведением Джеймса.

— Вот же наглец! — уперев ладони в бока, она решила, во что бы то ни стало, отыскать этого негодяя и выяснить, что это сейчас было.

После перемещения в будущее, жизнь Ричарда Бошана совершила новый виток. Каждый день был замечательнее предыдущего. Новая работа, бешеный ритм современной жизни — доводили Ричарда до состояния экстаза. Никогда еще он не был так счастлив. Прежняя жизнь в поместье Бошан теперь казалась ему серой и унылой. Пустые будни, заполненные бесполезными метаниями, теперь казались смешными и никому ненужными.