Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как же все это убого, примитивно, в голове не укладывается.Кажется, такого просто не бывает.
Да нет, бывает. Вот она стоит передо мной, широко раскрывглаза, губы прыгают, никак в себя не придет после того как ее грязные секретывышли наружу. Мне совсем не стыдно, что я таким образом использовала свой«дар». Я рада видеть, как эта гадина, которая с первого дня меня травила,дрожит и обливается потом от страха. Тоска отступила — так почему бы, чертпобери, и не продолжить?
— Рассказывать дальше? А то я могу, поверь. Еще какмогу, но ты ведь все это уже знаешь, правда?
Я напираю, делаю шаг вперед, а она пятится.
— Ты что? Ведьма, что ли? — шепчет Стейша,озираясь в поисках помощи или хоть какой-нибудь возможности сбежать от меня.
Мне смешно. Я не признаюсь и не отрицаю. Пусть она теперьдва раза подумает, прежде чем снова лезть ко мне.
Но тут Стейша останавливается, расправляет плечи и смотритмне прямо в глаза.
— Ну и что? Опять выходит — твое слово противмоего. — Ее губы кривятся в улыбке, — Как ты думаешь, кому большеповерят? Мне, самой популярной девчонке в классе? Или тебе, ненормальнойпсихопатке?
И ведь права…
Она теребит дыру в подоле и качает головой.
— Держись от меня подальше, уродина! А не то ты оченьсильно пожалеешь!
Проходя мимо, Стейша с такой силой задевает меня плечом, чтоне остается никаких сомнений: она говорит вполне серьезно.
* * *
В столовой я очень стараюсь не таращить глаза, но дело втом, что волосы у Хейвен совершенно фиолетовые. Я даже не знаю, можно этокомментировать или лучше не надо.
— Не делай вид, что ничего не заметила. Кошмар, самазнаю, — смеется Хейвен. — Вчера, как поговорила c тобой по телефону,вдруг решила покрасить волосы — сделать, знаешь, такой роскошный медно-красныйоттенок, как у Трины. А получилось вот что. — Она хмурится, зажав в рукепрядку. — Я похожа на баклажан! Ладно, еще несколько часов потерпеть, апосле уроков Трина отвезет меня в Лос-Анджелес, в какой-то знаменитый салонкрасоты. Туда за год надо записываться, а она как-то ухитрилась добиться, чтоменя примут. Честное слово, она замечательная, у нее такие связи!
— А где Майлз? — перебиваю я.
Ни слова больше не хочу слышать про замечательную Трину и ееумение всюду пролезть без очереди.
— Майлз учит роль. В любительском театре ставят «Лакдля волос», он рассчитывает на ведущую роль.
— Там, вроде, главная героиня — девушка?
Я открываю пакет с завтраком. В пакете обнаруживаютсяполовинка сэндвича, виноградная гроздь, пакетик чипсов и несколько тюльпанов.
Хейвен поводит плечами.
— Он и меня уговаривал попробоваться, но это же совсемне мой стиль. Ну, а где высокий неотразимый брюнет, то бишь — твойбойфренд? — спрашивает она, выкладывая на салфетку очередной кексик склубничной глазурью.
Я пожимаю плечами. Опять я забыла записать его номер! И неспросила, где он живет.
— Наслаждается самостоятельностью, надо думать… —Я надкусываю сэндвич. — Узнали что-нибудь насчет Эванджелины?
Хейвен качает головой.
— Ничего нового. А посмотри вот на это!
Она задирает рукав. На внутренней стороне запястья намеченамаленькая круглая татуировка: змея, кусающая себя за хвост. Рисунок еще далеконе закончен, но на какой-то миг мне кажется, что змея извивается, как живая. Ясмаргиваю, и рисунок снова становится неподвижным.
— Я хотела сделать сюрприз. Рассмотришь, когда будетзакончено. Вообще-то, я не должна была тебе рассказывать. Я обещала. — Онаулыбается, поправляя рукав. — Просто не утерпела! И вообще, не умею яхранить тайны. Особенно свои.
Я смотрю на нее и пытаюсь подключиться к ее энергетике,найти хоть какое-то логическое объяснение, почему мне так не по себе, но ничегоне нахожу.
— Обещала? Кому? Что, вообще, происходит?
Я вдруг замечаю, что аура у Хейвен тусклого пепельно-серогоцвета и какая-то обтрепанная по краям.
А Хейвен только смеется и показывает, как будто застегнулагубы на молнию.
— Потерпи! Чуть-чуть осталось.
Прихожу после школы домой, а у крыльца меня ждет Деймен. Онулыбается, и в тот же миг все тучи исчезают с небосвода и рассеиваются всесомнения.
— Как охрана тебя пропустила? — удивляюсь я.
Я ведь знаю точно, что не предупреждала их о нем.
— Шарм и дорогая машина действуют безотказно!
Он со смехом отряхивает шикарные темные джинсы и входит сомной в дом.
— Ну, как прошел день?
Я пожимаю плечами, сознавая, что нарушаю основополагающееправило: ни в коем случае не впускать в дом посторонних, даже если это твойсобственный бойфренд.
— Да так, все как обычно… Учительница, которая заменяетмистера Робинса, поклялась, что больше не вернется к нам в школу. Мисс Мачадосказала, чтобы я больше не приходила в школу…
Большое искушение продолжать молоть чепуху в том же духе —ясно ведь, что он не слушает. Хоть и кивает, а взгляд отрешенный — Деймен явнодумает о другом.
Я иду на кухню, заглядываю в холодильник.
— А ты чем занимался?
Протягиваю ему бутылку минеральной воды, но Деймен качаетголовой и отхлебывает свой красный напиток.
— Проехался по окрестностям, немного позанималсясерфингом, потом ждал, пока закончатся уроки — чтобы увидеться с тобой.
— Мог просто прийти в школу, и ждать бы не пришлось.
Деймен смеется.
— Постараюсь вспомнить об этом завтра!
Я прислоняюсь к кухонному столику и верчу крышечку набутылке. Мне немного не по себе от того, что мы с Дейменом одни в большомпустом доме. Столько невыясненных вопросов — не знаешь, с чего начать.
— Хочешь, посидим у бассейна? — предлагаю янаконец.
Может, на свежем воздухе я смогу успокоиться.
Деймен качает головой и берет меня за руку.
— Пойдем лучше наверх. Покажешь мне свою комнату…
— Откуда ты знаешь, что она наверху? —прищуриваюсь я.
Деймен усмехается.
— Так обычно бывает, разве нет?
Я не знаю, что ответить. Позволить ему или вежливо отказать?
Но тут Деймен сжимает мою руку и говорит:
— Ну, пойдем. Обещаю, что не буду кусаться!
У него такая неотразимая улыбка, такое ласковоеприкосновение… Одна надежда, что Райли наверху не окажется.