- Вообще-то это запрещено, - серьезно сказал Володя. - Но...

- Но каждый день парню проверку не устраивают, машин много,и если поставить ее только на ночь... Во сколько смену сдают?

- В восемь утра. Дежурят сутками. Я из этого говорливогодушу выну, - буркнул он.

- Охотно бы поучаствовала, но, боюсь, это бесполезно.

- Швейцар, - подумав немного, произнес Володя, и я с нимсогласилась.

Выяснить, кто из швейцаров дежурил двадцать восьмого, трудане составило.

- Повезло, - хихикнул Володя. - Палыч. Полковник в отставке,мимо него мышь не проскочит. Он сейчас здесь.

Швейцары дежурили по двое. В настоящее время у дверей стоялтолько один, им полагался каждые три часа пятнадцатиминутный перерыв, и Палыч внастоящее время в комнате отдыха пил чай. Комната отдыха располагалась подлестницей, вообще-то это была скорее каморка, без окна, метров шесть, но чаюпопить здесь все-таки можно и даже отдохнуть: у противоположной стены стоялдиван, на котором сидел бравый полковник с огромной кружкой в руке.

- Здорово, Палыч, - добродушно начал Володя и махнул рукой,предлагая ему продолжать приятное занятие. - Дело есть. Ольга Сергеевна однимнашим постояльцем интересуется. Надо помочь.

- Со всем удовольствием, - заверил Палыч.

- Я у себя, - бросил мне Володя и вышел, я этот жестоценила, без начальства говорить куда удобнее.

- Чаю хотите? - улыбнулся Палыч.

- Не откажусь. Только, боюсь, у вас нет времени меняугощать.

- Время найти всегда можно, - хитро подмигнул он. Чай онзаваривал с травами, о чем не замедлил упомянуть.

На вид ему было больше шестидесяти, возможно, и семьдесят,однако офицерской выправки он не потерял, подтянутый, даже щеголеватый в формешвейцара, которую носил с достоинством. На голове аккуратный армейский"ежик", лицо украшали усы.

- Так кто вас интересует, красавица?

- Вообще-то, черный "Ягуар", предположительно смосковскими номерами.

- В иностранных марках не силен, - вздохнул он. - Но если выговорите "Ягуар", логично предположить, что эмблема на машине как разэтот зверь?

- Точно.

- Что ж, видел я ваш "Ягуар".

- Число назвать можете?

Он взглянул на календарь, который висел на стене, и ответил:

- Двадцать восьмого.

- Вы уверены?

- Не имею привычки утверждать то, в чем не уверен. Хотядвадцать седьмого я его тоже видел.

- Где видели?

- Здесь, возле гостиницы.

- Позвольте, но ведь двадцать седьмого вы не работали?

- Так точно, но на работу заходил. Я тут зонт забыл, а наследующий день обещали дождь. Вот уж кто за свои слова не отвечает, так этоГидрометцентр. Обещали дождь, и что? Ничего подобного.

- Вы зашли за зонтом, - напомнила я, боясь, что он чересчурувлечется.

- Так точно. Я живу неподалеку и по вечерам люблюпрогуляться. Вот и зашел. Шел я со стороны стоянки и видел, как Димка запускалэту тачку. Вот и подумал: Димка гребешит.

- Почему вы так решили? - насторожилась я.

- А морда была вороватая, он как тот небезызвестныйперсонаж, что крал и стыдился. Так и Димка, инструкции нарушает и боится.

- Часто такое с ним? - улыбнулась я.

- Да почти каждую смену. Тут рядом ночной клуб, стоянка тамнебольшая, а машины у клиентов дорогие, опасаются без присмотра их оставлять иедут к нам. Это запрещено, конечно, но за ночь тысячу рублей заработать можнолегко, а у охранников зарплата тысяч пять, вот и нарушают. Администраторыночного клуба пробовали с нашими договориться, чтобы все официально было, ноколичество мест на стоянке должно соответствовать количеству номеров. Почемунельзя машину поставить, если есть места свободные?

- Хороший вопрос, но мы от него пока отвлечемся. Значит, вывидели машину? А случайно не запомнили, кто на ней приехал?

- Как не запомнил, - развел руками швейцар, удивляясь моемувопросу. - Если на этой машине жильца нашего подвозили, а всех постояльцев мнеположено знать в лицо. Тут дело какое, - перешел он на доверительный тон. - Ктопопало по гостинице шастать не должен, непорядок. А спрашивать на входе картугостя по пять раз в день никак нельзя, среди постояльцев нервные есть, ихраздражает, что надо без конца документ показывать. Оттого и следует всехзапоминать в лицо. Если новый человек, надо сопроводить его к регистрации, ну иприглядывать, чтоб туда шел, а не в другое какое неположенное ему место, а еслипостоялец, так только козырнуть и улыбнуться. Я всегда всех запоминаю, оттогоникаких нареканий не имею, а на посту, слава богу, пятый год, и люди разныеприезжают...

- Отлично. Как выглядел постоялец?

- Невысокий, полный, солидный с виду мужчина, но... -Швейцар хитро улыбнулся и даже счел нужным подмигнуть. Я малость прибалдела отвсей этой пантомимы, но тоже улыбнулась.

- Но?

- Настоящее начальство сразу видно. В нем солидность, таксказать, природная. А этот так.., денежный мешок, одним словом.

- Вот как...

- Точно. Бизнесмен какой-нибудь. Похож на московского, этивсегда нервные, вроде боятся чего-то пропустить. Его сопровождали двое. Одинохранник либо шофер, хотя за рулем я его не видел. Но и так понятно, что заптица. Второй вроде секретаря или доверенного лица. Очень важный, но к толстякуприслушивался, хотя тот годами младше. Эти двое жили не здесь, а толстяк,конечно, в люксе, на пятом этаже.

- Почему конечно? - улыбнулась я, беседа оказалась полезной,а дядька занятным.

- Потому что, когда природной солидности нет, надо пыль вглаза пускать.

- Ясно. Фамилию толстяка вы не знаете. Хотя, может, слышалислучайно?

- Никак нет. Но слышал, что они собирались навестить клуб"Вестерн", тот, что по соседству. Было это в мое дежурство, то есть всреду. Если фотографии покажете, всех троих узнаю. В общем, всем, чем могу...

- Спасибо, - сказала я, поднимаясь. - Вы мне очень помогли.

- Помогать власти моя прямая обязанность, - заверил он. -Для того и поставлен, чтобы во всем был порядок. А порядка-то маловато, -совершенно неожиданно закончил он.

- Та-ак, - насторожилась я, вновь устраиваясь на стуле. -Что неладное заметили?

- Да все гот же Димка, - пожал швейцар плечами, приглядываясько мне, точно решал, стоит ли продолжать или лучше промолчать.