Впервые за всё время своего правления Инфект почувствовал предательское бессилие. Ему вдруг захотелось стать самым обычным авидроном, от которого ничего не зависит, который просто живет своей маленькой жизнью, пусть бедной, но счастливой.

И Алеклия вдруг вспомнил себя, пронырливого мальчишку, зазывающего в кратемарью путников, вспомнил конного воина, блестяще управляющегося с мечом и копьем, вспомнил высокого сотника в наградах, прижимающего к груди тонкую девушку с красивыми черными глазами. Эти почти забытые образы прошлого вызвали грусть и сожаление. А ведь всё могло сложиться иначе, если б не Провтавтх…

Усомнившись в себе, посчитав себя на мгновение недостойным божественного звания, Инфект еще глубже задумался, с брезгливостью копаясь в собственных недостойных переживаниях. Быстро опомнившись, он оглянулся по сторонам и успокоился только тогда, когда убедился, что поблизости никого нет. Поднеся к губам миниатюрный рожок, Алеклия два раза коротко продудел в него, и неизвестно откуда перед ним появился слуга.

– Позови Провтавтха, – приказал Инфект.

Слуга приложил пальцы ко лбу и удалился.

Через некоторое время на дороге парка показалась худая фигура знаменитого тхелоса. Он явно торопился.

– Эгоу, Божественный. – Ученый и оратор приветствовал правителя Авидронии широкой улыбкой. – Как ты себя чувствуешь?

Взяв тхелоса под локоть, Алеклия увлек его в самую дикую часть парка, где густая растительность скрывала укромные тропинки.

– Друг мой, здоровье мое прекрасно, а ночное происшествие, слава Шерасу, не что иное, как результат чревоугодия. Подумай лучше об ином. Всем известны твои способности в толковании снов. Расскажи же мне, о чем повествует этот сон? Что предрекает?

И Инфект поведал Провтавтху о событиях, которые произошли с ним этой ночью в стране призраков. Тхелос слушал внимательно и кивал головой, словно говоря: это понятно, и это яснее ясного, и в этом не может быть никаких сомнений. Только иногда на лбу у него появлялись глубокие морщины.

Провтавтх заменил Алеклии отца. Будущий Инфект еще в детстве потерял семью и был определен своей Липримарией в военные ходессы для мальчиков. Целыми днями упражняясь в боевых искусствах, юные авидроны почти не учились читать и писать. Лишь малая толика времени выделялась для получения «гражданских» знаний. Как раз в этот период Провтавтх и появился в этих ходессах. Известный оратор, мыслитель и ученый был хорошо знаком грономфам по книгам и выступлениям. Его речам с восхищением внимали тысячи авидронов, его книги переписывались в огромном количестве и украшались роскошными кожаными переплетами. Он поставил и разрешил немало сложнейших проблем в геометрии, был силен в географии, его философские труды цитировали в Ресториях достойнейшие мужи. Провтавтх, применив геометрические законы, разработал совершенный способ перестроения монолита, создал для матри-пилоги новый парус, придумал еще более мощное метательное орудие.

В известной грономфской Тхелосалле, место, где трудились лучшие мыслители Авидронии, Провтавтха почитали как полубога. Но не дремали и его многочисленные враги. Когда он, увлекшись астрономией, заявил, что Шерас круглый, а Хомея – такая же планета, только значительно меньшая, поднялся невообразимый шум. Дело дошло до самых высоких сфер. Тхелосу припомнили все, включая его многочисленные речи на народных собраниях, направленные против Инфекта. Провтавтха лишили почетных званий, запретили проводить опыты, публично выступать и изгнали из Тхелосаллы. Согласно указу, его имя предали забвению, в связи с чем его книги более не переписывались. Сто двенадцать статуй и бюстов Провтавтха, которые успели установить в городах Авидронии, сняли с постаментов, вывезли в мастерские и там уничтожили.

Так тхелос и попал в небольшие военные ходессы. Старания «друзей» не пропали даром – Провтавтх был в отчаянии. Здесь ко всем «невоенным» наукам относились с абсолютным презрением. Пропуски его уроков едва ли не поощрялись. Сколько тайных горьких слез пролил несчастный в тщетном ожидании учеников и последователей!

Но надо было знать Провтавтха. Поборов уныние, тхелос взялся за дело. Занимаясь с мальчиками, он устроил обучение в форме веселых бесед, зажигательного спора. Ему удалось увлечь большинство воспитанников. Через два года упорных трудов ситуация в ходессах изменилась. Мальчики цитировали по памяти целые поэмы Урилжа, говорили на разных языках, в уме производили трудные подсчеты, разбирались во многих сложных физических явлениях и имели по любому поводу самостоятельные суждения, излагая свои мысли красивым и правильным слогом. Влияние Провтавтха на его подопечных было столь явным, что даже недалекие военные наставники прониклись к тхелосу искренним уважением.

Лучшим учеником Провтавтха стал Алеклия. Его жажда познания была беспримерна. Тхелос проникся к юному воспитаннику отеческой любовью, передал мальчику, а потом юноше всю глубину своего понимания Истины.

Через много лет ученики Провтавтха добились славы и наград, стали почетными эжинами. Одни водили в походы огромные армии, другие торговали по всему континенту, владея десятками кораблей, третьи возглавляли Липримарии и выступали в Ресториях, поражая собрание мудрыми речами. Алеклия, получив в кровавых сражениях немало страшных ран, добился звания Либерия и водил по военным дорогам континента двенадцать с половиной тысяч конных авидронских цинитов, разбитых на пять партикул. Его шею украшали два золотых платка – редчайшее свидетельство огромного количества совершенных подвигов.

Наконец, оставив военную службу, будущий Инфект стал наместником липримы. Встретив однажды, после долгих лет разлуки, Провтавтха, он поселил его в своем дворце и употребил всё влияние для того, чтобы вернуть тхелосу его былое влияние и авторитет. И это удалось. Теперь раскатистый глас Провтавтха вновь раздавался на площадях Грономфы.

Вскоре Инфект Авидронии Ромитридат, разоривший страну своими действиями, был низложен Кругом Ресторий. Он отправился в одной холщовой рубахе в «долину Смерти», как и подобает изгнанному Инфекту. Народные собрания всколыхнулись. День и ночь белиты проводили в жарких спорах, которые иногда заканчивались резней. Рассматривались десятки кандидатур, достойных стать Божественным. Гномам давно уже не поклонялись, а единственным богом авидронов теперь считался Инфект Авидронии. Провтавтх предложил на собрании своей Ресторий кандидатуру Алеклии. Народ откликнулся на его слова: мудрый тхелос умел убеждать.

Провтавтх выступал день и ночь на площадях городов, на форумах, в Ресториях и Театрах. Через некоторое время вся Авидрония повторяла имя, достойное стать Божественным, – Алеклия. Провтавтх был послан от своей Ресторий выборщиком на Круг Ресторий, где рассматривалось несколько кандидатов. Своей пламенной речью он зажег сердца сотен лучших представителей авидронского народа. Ему поверили, за ним пошли. Большинство участников Круга Ресторий вписало в счетный онис имя Алеклии. Не изменили результат и два десятка фальшивых счетных онисов, обнаруженных позже при пересчете голосов. Алеклия стал Инфектом Авидронии и в один день из обычного человека превратился в Божество. Теперь ему поклонялись миллионы и проливали слезы умиления в многочисленных храмах Инфекта. Так Провтавтх помог бывшему ученику стать Богом.