Его зрачки в сумраке комнаты расширились, вытесняя серебристую радужку, и от этого потемневшего взгляда мне внезапно стало жарко. Не разрывая взгляда, он склонился ко мне, и я первая закрыла глаза, чувствуя его горящий поцелуй на губах, а потом — на шее, груди, животе… Его прикосновения посылали по моему телу волны жара, но сегодня он не спешил, а словно прислушивался к моим реакциям, изучал меня, и от этого я совсем потеряла голову. Его первое движение во мне вызвало слабый стон, а затем мы уже двигались в едином ритме, не разрывая объятий. На одну короткую секунду я вдруг увидела рисунок его ауры, всю ту магию, что тесно сплеталась в его теле, и замерла, очарованная этим сложным рисунком энергий — а затем нахлынувшие ощущения смыли последние связные мысли, и я могла только сжимать пальцы на его плечах, и мне хотелось, чтобы он никогда не отпускал меня.

Казалось, вечность спустя, засыпая в его объятиях, я думала, что вообще-то собиралась напиться. Но получилось в итоге тоже неплохо.

Утром я проснулась раньше Рэйдена и первым делам увидела свою лежащую на полу ночную рубашку. Стараясь двигаться как можно осторожнее, я выбралась из-под одеяла и, подхватив ее, понеслась в купальню. Фу, успею одеться! Хотя можно уже не стесняться, наверное… Но все равно, лучше я оденусь и приведу себя в порядок. И убегу к себе — почему то встретиться с Рэйдэном сейчас мне было ужасно неудобно.

Свою щетку я в прошлый раз забрала с собой, и я почистила зубы пальцем, отметив, что щетка Мирры куда-то исчезла. Умывшись, я посмотрелась в зеркало и, согнав с лица глупую улыбку, вышла в комнату — где на меня тут же подло напал император небольшой страны на полконтинента.

— Ой! — взвизгнув, когда он подхватил меня и бросил на кровать, я тут же возмутилась:

— Ты чего подкрадываешься?

— Думала сбежать без завтрака, хитрая фея? — погрозив мне пальцем, он скрылся в гостиной и вернулся уже с подносом, от которого исходил умопомрачительный кофейный аромат.

— Мы, феи, коварные создания, но не настолько же, — пробормотала я, разливая кофе по двум кружкам. Тут до меня дошло, что императору принесли две кружки, и значит, слуги знали, что я ночевала тут, и я обреченно застонала.

— Теперь все знают, что я спала у тебя, — объяснила я Рэйдену в ответ на его вопросительный взгляд.

— Ужас, я заманил собственную жену в нашу спальню, какое коварство, — ужаснулся мужчина, и я невольно фыркнула.

— Какие у вас планы на сегодня, о ваше коварнейшество? — Спросила я, подхватывая с тарелки бутерброд.

— Пойдем на бал, конечно же, — сообщил император, — правители же только этим и занимаются?

— В перерывах между подсчетом золота в сокровищнице, — подсказала я. Рэйден согласно покивал головой:

— Точно, совсем забыл, мое золото уже неделю как несчитано. Пойду займусь подсчетами, и увидимся за ужином?

Впрочем, ушел он не сразу, а после завтрака и только телепортировав меня в мою гостиную — пешком идти я наотрез отказалось, мне почему-то было жутко неудобно. Ладно, значит, сейчас выпью еще чашечку кофе, поболтаю с Розанной, может, почитаю, и займусь приготовлением к балу. Днем мне лучше не высовываться из своих покоев — чтобы не попасться Аррену. Если честно, сидеть взаперти уже надоело, ну да ладно, еще один день я потреплю. Рэйден же обещал, что завтра все будет уже нормально?

— Отчего вы так улыбаетесь? — Розанна, проницательная, когда не нужно, бросила на меня лукавый взгляд.

— Я? Просто так…, — выгнав из головы образ императора, я повернулась к ней. — Лучше расскажи мне какие-нибудь новости.

— Ну…, — с сомнением протянула она, — Даже не знаю, что вам будет интересно. Дворцовый повар рвет и мечет: слуги украли дорогущее вино, деликатесный сыр и устроили пикник прямо на полу кухни. Какая наглость! — с негодованием сообщила она, и я поперхнулась своим кофе. Надеюсь, никому не попадет из-за нас.

Подготовка к балу может занимать часы, и, скучая перед зеркалом, пока Розанна наносила мне макияж, я подумала, что если я останусь жить тут, во дворце, то нужно нанять специального человека, который будет читать или рассказывать что-то забавное, пока я собираюсь. Болтать с Розанной не получалось — стоило мне раскрыть рот, как она начинала шикать на меня, что румяна и помада лягут криво, и поэтому я послушно замолкала и углублялась в свои мысли. В душе горело нетерпение — неужели сегодня все кончится, Аррен больше не сможет мне угрожать, и я смогу больше не притворяться кем-то другим? Неужели я смогу быть собой, носить свои цвета, спокойно гулять по саду? Я даже … я даже смогу позвать своих подруг из зимнего королевства приехать в гости!

Воодушевившись при мысли о гостях, я улыбнулась и удостоилась очередного шипения от Розанны. Вроде цветочная фея, а шипит, как змея…

За макияжем последовала прическа, во время которой разговаривать уже позволялось, и платье — спадающее тяжелыми складками, многослойное и весящее, как пол меня. Естественно, серебристое.

Я уже давно перешла на человеческие украшения, чтобы Аррену не нужно было приходить и делать мне снежные диадемы, и поэтому мою прическу сегодня украсили бриллиантовые звезды, ярко сверкающие в темных волосах.

Последний штрих — капелька легких духов на запястье — и мы с цветочной феей вышли и направились к главному дворцу. Сад уже укутывали темные сумерки, и нам никто не встретился — да и мои покои располагались в той части дворцового комплекса, куда не забредали посторонние и приглашенные гости.

Рэйден уже ждал меня в комнате, соседней с бальным залом — мы должны были зайти не через общий вход, а через специальную дверь за тронами. Проводив меня, Розанна удалилась, и я подошла к императору.

— Готова? — он подал мне руку которую я благодарностью приняла.

— Нет, — честно отозвалась я. Я же не знаю, что он и все остальные планируют? Просто чувствую, как что-то зреет в воздухе, как гроза.

— Все будет нормально, — успокоил он меня, — Пойдем.

Высокие двери распахнулись перед нами, и мы вышли в зал.

Так как сегодня во дворце давался не обычный званый ужин, а бал, соответственно, мы должны были танцевать — и Рэйден провел меня в центр зала под льющуюся откуда-то спокойную музыку. Через пару минут волнение улеглось, и я начала украдкой оглядываться по сторонам, когда темп танца замедлялся. Почти все присутствующие были мне незнакомы — а может, я уже встречала их, но не запомнила. Тут вдалеке мелькнул красный плащ Аррена и рыжая шевелюра его невесты, точнее, уже жены, и я поправила себя — некоторых гостей я точно знаю. К концу танца я углядела и Мирру, которая опять нарядилась в серебряное платье. С Керо в черно — красном они составляли очень контрастную пару. С каждым днем в моем облике она выглядела все ужаснее, зачем-то добавляя длину носу. Скоро он будет до подбородка доставать. И зачем ей это нужно, может, хочет, чтобы император разглядел, какая «я» страшная, и бросил меня? А ее позвал обратно? Неужели она жалеет о своем выборе?