Боже! Это убийца моего ребёнка! Моего Джеймса! Тот же человек, который 11 лет назад улыбался, сидя на скамье подсудимых! Мне хотелось выпрыгнуть из машины и закричать: зачем ты убил моего мальчика!!?? Хотелось ударить его! Но меня парализовал ужас. Всё, что я могла, просто сидеть в машине и наблюдать, как он медленно заходит за угол. Я увидела одного из монстров и теперь хочу найти второго. Я ничего не собираюсь им делать. Просто знание, как они выглядят сейчас, даёт мне силы! Я знаю, что смогу распознать их!»

Некоторые считают, что Дениз также виновата в том, что случилось с Джеймсом, так как она оставила его без присмотра за дверью мясного отдела в огромном торговом центре. Но вины Дениз нет ни в чём. Живя в небольшом городке, где сравнительно нечасто происходит что-то из ряда вон выходящее, находясь в торговом центре, где много взрослых людей, матерей с детьми, где есть охрана, ты подсознательно чувствуешь себя защищённым, уверенным, что ничего плохого не произойдёт. И ты заходишь в мясной отдел всего на пять секунд назвать свою фамилию и взять в руки свой заказ. Но по случайности эти пять секунд растягиваются на четыре минуты. Не дверь мясного отдела разделила Дениз и Джеймса. Это четыре минуты, ставшие вечностью, безжалостными судьями в судьбе матери и сына. И это не художественный фильм. Это не детектив. Это реальная жизнь. Пока что имена Томпсона и Венеблса, которым теперь по 30, до сих пор вписаны в историю уголовного права, как имена самых молодых убийц. Но это только официально, как вы понимаете. То, что происходит за стенами наших квартир и домов, скрывает тайна, которая не разглашается общественности. Но день 12 февраля 1993 года точно вошёл в историю города Ливерпуль. И, возможно, где-то в параллельном мире маленький светловолосый мальчик до сих пор резвится, играет и танцует, не зная забот взрослого мира, не зная боли и слёз. И он не зовёт свою маму, потому что его мама всегда рядом. Рядом, и не отпускает его руку…

Дениз призналась, что каждый день, проведённый с Джеймсом, она помнит до сих пор, как будто это было вчера. Жизнь разделилась на «до» и «после»…

Что до Томпсона и Венеблса, которые уже давно носят другие имена, то их местонахождение до сих пор неизвестно. И следуя принятому закону, так и должно быть, потому что очень много людей до сих пор мечтают заполучить головы убийц. Но некоторые слухи всё-таки ходят. Говорят, что Джон Венеблс женился, у него есть дети. А Роберт Томпсон живёт со своим любовником. Может быть, это правда, а может, просто домыслы.[4]

Глава 8. Собаки Павлова

Наши потребности определяются, главным образом, не природой, а нашим воспитанием и привычками.

Генри Филдинг, «История Тома Джонса найденыша»

Маленький Дзэн. Генри Филдинг?

Профессор Оук. Ох, Генри Филдинг… Умнейший ведь был человек. Учёный, философ, писатель, мировой судья. И писал он гениальные произведения. И я всегда была убеждена в том, о чём гласит данный эпиграф. Но однажды я имела неосторожность процитировать эти слова в одном из кругов своего общения. И знаешь, что произошло? Люди, IQ которых, может быть, не доходил и до отметки 80, посмеялись над великим человеком и сказали что-то вроде: «А как то, что я хочу в туалет, может определяться воспитанием?..» Какая судьба постигла этих «гениальных» людей, и куда завела их «природа», я не знаю. Но теперь мы можем вдоволь посмеяться над ними. Но речь не об этом…

Маленький Дзэн. Да уж. Значит, все люди разные? Или их что-то объединяет?

Профессор Оук. Мы живём. Рождаемся, растём, воспитываемся, достигаем половой зрелости, размножаемся, ходим или не ходим на работу. Любим или не любим. Страдаем или счастливы. Стареем. Наши органы отказывают. Умираем естественной смертью или в муках болезней, под колёсами автомобилей, от различных зависимостей, от руки убийцы, кем бы он ни был: собственным родителем, ребёнком, соседом или просто психом. Мы можем верить или не верить в бога, НЛО, судьбу, экстрасенсов, людей-индиго. Мы можем родиться в королевской семье или детьми в Африке, больными СПИДом, обречёнными на мучения и раннюю смерть. Но есть ли что-то такое, что присуще всем без исключения? Что-то такое, что связывает нас, кроме неизбежности смерти, конечно. Что-то довлеющее, то, что мы принимаем как должное и даже не задумываемся о его существовании или наличии.

Есть. Не буду ходить вокруг да около. Да, мы все животные, по сути. Животные в биологическом смысле, относимся к млекопитающим. Но ты же понимаешь, что это ничего, ровным счётом ничего не объясняет и не меняет. Если перестать называть человека Homo Sapiens, а начать называть, например, Perfect animal, от этого мало что изменится. Вернее, не изменится ровным счётом ничего. И ответы на многие интересующие людей вопросы они не получат, называя человека «человеком», «животным», «личинкой комара» или «Нэсси, обитающим в водах Шотландии». Всё, что они могут делать, это объяснять природу мироздания своим примером. И из кожи вон лезть, чтобы им поверили и их точку зрения не просто приняли, а приняли истиной.

Так вот. Очень многие действия, которые мы совершаем в жизни, мы приписываем нашим природным инстинктам, внутренним позывам, безусловным рефлексам и т. д. Вот кому-то захотелось проститутку – конечно же, это в нём говорят инстинкты наших предков. Кто-то мастурбирует каждый день у монитора своего компьютера или листая «Playboy» – Естественно, так велит ему его природа. А то, что женщины хотят замуж с пелёнок – Конечно, это зов природы и материнства… У людей в крови течёт доселе неизвестный науке гормон, который велит им надеть белое платье, кольцо на палец, а потом полжизни ходить с бигудями на голове и в пропахшем чесноком махровом халате. Или им каждый день неудержимо хочется вступать в половую связь с новым партнёром. Это природа, мать её. Это всё она. Неизбежный инстинкт размножения. Ага. Ну, давай разберёмся в нашей природе.

Хм… Что представляется тебе, когда ты слышишь слово «стереотип»?

Маленький Дзэн. Ну, что-нибудь типа «женщина имеет право ходить в штанах» или «розовый цвет – это просто цвет». Ну, или что-то в этом роде.

Профессор Оук. Примерно так у большинства людей. Однако у слова «стереотип» есть намного более глубокий смысл. И этот смысл, хочешь ты того или нет, веришь в это или нет, заставляет людей совершать большинство поступков в их жизни. Мы все – продукт того,