— Привет, — поздоровалась она, усаживаясь рядом с Аддисоном. — Что здесь происходит?

— Данте составил список поврежденных предметов искусства. Я хочу, чтобы ты с ним тоже ознакомилась.

— Хочешь, чтобы я почувствовала себя виноватой? — пробормотала Саманта.

— Нет, это же не ты заложила бомбу. Мне интересно твое мнение.

Саманта не понимала, почему его может интересовать ее мнение. Она беспокоилась исключительно о том, кто мог заложить бомбу и украсть табличку, а также о том, кто убил Этьена Девора. Но она на всякий случай кивнула и приготовилась слушать.

— Консультант по вопросам безопасности? — повторил Данте, глядя на девушку точно так же, как Доннер во время первой встречи. — Вы из «Майерсон — Шмидт»?

— Нет, она сама по себе, — ответил Аддисон, взглянув на Саманту с плохо скрываемым весельем. — Мисс Джеллико специализируется на охране ценностей. Продолжай.

Партино зачитал весь список, сопровождая название каждой вещи фотографией, затем назвал примерную рыночную стоимость всех экспонатов, объем причиненного ущерба и сумму, в которую может обойтись ремонт. Видно было, что этот человек знает свое дело. Саманта вспомнила о том, что у Ричарда по меньшей мере три поместья в разных частях света и что все они буквально напичканы антиквариатом и предметами искусства. Для нее это было бы Рождество, Четвертое июля и День благодарения в одном флаконе.

При всем при этом Саманте было весьма трудно сосредоточиться на монологе Партино, потому что Аддисон сидел настолько близко, что она могла ощущать тепло его тела. Интересно, как он отреагирует, если она вдруг возьмет и на глазах у всех поцелует его в эти чувственные, серьезно сжатые губы?

Он затеял эту игру, но для Саманты ставки оказались гораздо выше. «Не обращай на него внимания, — приказала она себе. — У тебя и так проблем хватает. Раз Этьена убили, то же самое может случиться и с тобой». Саманта слегка придвинулась к Ричарду, чтобы взглянуть на бумагу, которую он держал в руках. То же самое может случиться и с ним.

— Что тебя интересует? — спросил Ричард, искоса взглянув на девушку.

Сэм моргнула.

— Да нет, ничего, все эти вещи можно перепродать. Они имеют примерно одинаковую стоимость. За исключением каменной таблички, которую кто-то явно очень сильно хотел.

— Мисс Джеллико, — раздался голос Партино, — при всем уважении к вашему опыту я должен заметить, что настоящий коллекционер каждый экспонат считает бесценным.

— Скажите это тому парню, который заполучил одну вещь и спокойно взорвал все остальные.

Партино нервно поерзал на стуле.

— Я никогда не советую покупать вещи низкого качества. Все экспонаты в коллекции мистера Аддисона уникальны в своем роде.

— Вы всем готовы нагрубить, — заметил Доннер. Саманта не выдержала:

— Кто бы говорил: какой-то адвокатишка, неспособный отличить Рембрандта от Дега!

— Знаете что, — прошипел Доннер, — я не позволю…

— Вы сами пригласили меня на заседание, — фыркнула Саманта, поднимаясь со стула, — но теперь заканчивайте без меня.

Выйдя из кабинета и направившись по коридору к своим апартаментам, она надеялась, что Аддисон позовет ее обратно. Кто-то, видимо Рейнальдо, поставил на кофейный столик вазу с фруктами. Саманта взяла яблоко и, подбрасывая его одной рукой, другой взяла пульт дистанционного управления и включила домашний кинотеатр.

Пощелкав каналы, она нашла тот самый Дабл-ю-эн-би-ти, который собирался прикупить Ричард. На экране возник знакомый силуэт Годзиллы, крушащей Токио, на сей раз в компании монстра Икса и Родана. Прекрасно.

Минут через двадцать она услышала, как щелкнул замок и открылась входная дверь. Саманта знала, кто это, но привычка и обостренное чувство самосохранения заставили ее обернуться.

— Когда ты покупаешь телевизионный канал, ты формат меняешь?

Заперев дверь, Аддисон уселся рядом с девушкой и выставил на кофейный столик две банки с колой.

— Не всегда, а что?

— Во-первых, почему ты не пользуешься подставками? — спросила она, наклонившись и засунув под банки две подставки цветочной расцветки эпохи королевы Виктории. — Это же георгианский стол. Ему двести пятьдесят лет.

— Двести тридцать один, — уточнил Ричард.

— Во-вторых, это единственный канал в округе, по которому показывают классику. — Рукой с огрызком она указала на экран. — Например, на этой неделе крутят все серии «Годзиллы».

— Вижу, — сказал Ричард, откусив кусочек персика. По подбородку потек сок, и Ричард стер его большим пальцем, который потом облизал. — «Годзилла» — это, конечно, классика.

«Тоже мне, сноб», — подумала Саманта.

— Я говорю в общем. Знаешь, многие считают Годзиллу чем-то вроде экологического мстителя. По-моему, это глупо. В конце концов, чудовище — это побочный продукт ядерных испытаний. Оно по природе своей должно быть плохим.

— Почему ты занимаешься воровством? — неожиданно спросил Ричард, не отрывая глаз от экрана.

Любопытство не порок, но чем больше Ричард узнавал о ней, тем опаснее становилось иметь с ним дело.

— А почему ты женился на Патриции? — парировала она. Аддисон поерзал на стуле.

— Рано или поздно ты будешь доверять мне настолько, чтобы рассказать об этом, — бесстрастно проговорил он.

— Рано или поздно ты выполнишь свое обещание, и я уйду, — отозвалась Саманта, швырнув огрызок в мусорное ведро у двери. Два очка.

— Ты хочешь уйти?

— Сейчас?

— Да, сейчас. Сегодня. Сию минуту. Хочешь? Нет.

— Единственное, чего мне хочется, — медленно проговорила Саманта, которой вдруг стало тяжело выдерживать взгляд серых глаз, — так это поехать в Баттерфлай-Уорлд.

Встав со стула, Ричард протянул руку и помог ей подняться.

— Отлично, тогда поехали, чтобы у нас осталось немного времени для осмотра тамошних достопримечательностей.

— Ты такой странный, — заметила Саманта, не сдержав улыбки.

— Я загадочный, — поправил он. — Тебе следует ценить меня больше.

Если она будет ценить его больше, то вместо того, чтобы заняться делом, они будут все время проводить в постели. И к черту последствия.

Суббота, 1 час 18 минут пополудни

— Мы не поедем на твоем лимузине, — сказала Саманта, скрестив руки на груди.

Ричард с трудом сдерживал смех, не понимая, что она имеет против лимузина.

— А я не говорил, что мы поедем на нем, милочка.

— Ты же сказал Бену подогнать машину.

В этот момент из-за угла дома выехал желтый «мерседес-бенц» и резко затормозил у крыльца.