– Золотой шар за Африз из Тарии, – страстно прошептал Сафрар Камчаку.

Камчак повернулся к маленькому торговцу, изборожденное шрамами лицо кочевника сломалось в улыбке:

– Тачаки дорожат золотой сферой.

– Ну и пожалуйста, – огрызнулся Сафрар, – тогда и женщины ты не получишь.

– Я сам позабочусь об этом.

– Ну что ж, заботься, а я сам позабочусь о том, чтобы каким-нибудь образом получить золотой шар!

Камчак отвернулся и снова уставился на Африз.

Девушка подошла вплотную, и Сафрар, вскочив, поклонился ей.

– Приветствую Африз из Тарии, которую я люблю, как собственную дочь, – произнес он.

Девушка кивнула, сказав:

– Почтение Сафрару!

Сафрар подал знак двум девушкам, которые внесли покрывало и шелковую подушку, поместив её между Сафраром и Камчаком.

Африз кивнула церемониймейстеру, и тот мановением руки отправил акробатов прочь, а музыканты тут же тихо заиграли мягкие и сладкие мелодии. Все вернулись к беседам и еде.

Африз огляделась по сторонам.

Она приподняла вуаль так, что я смог увидеть изящные линии её носа и рта. Затем она два раза хлопнула в ладоши, и церемониймейстер бросился к ней.

– Что-то дерьмом боска попахивает, – сказала она.

Стюард казался озадаченным, затем испуганным. Он поклонился, раскинул руки и улыбнулся с деланным сожалением.

– Мне жаль, моя госпожа, но, учитывая обстоятельства…

Она осмотрелась и, казалось, впервые заметила Камчака.

– А-аа… – сказала она. – Я вижу… конечно… тачак…

Сидевший скрестив ноги Камчак, казалось, подпрыгнул на покрывале, задев ногой низкий столик, на котором зазвенели тарелки.

– Великолепно! – воскликнул он.

– Пожалуйста, если желаешь, присоединяйся к нам, – обратился к Африз Сафрар.

Африз, довольная собой, заняла место между Сафраром и Камчаком, где села, опираясь на пятки в позе горианской свободной женщины. Она держалась очень прямо, высоко подняв голову.

– Кажется, мы встречались раньше, – сказала она, обращаясь к Камчаку.

– Два года назад, – ответил Камчак, – в этом же месте и в это же время. Помнишь, ты назвала меня тачакским слином?

– Кажется, что-то припоминаю, – промолвила Африз так, словно ей это давалось тяжело.

– Я принес тебе тогда пятиниточное ожерелье из алмазов, – сказал Камчак, поскольку слышал, что ты прекрасна.

– А-аа… – проронила Африз, – я ещё отдала его своим рабам.

Камчак на радостях опять пнул стол.

– Вот тогда ты отвернулась и обозвала меня тачакским слином.

– Ах да! – рассмеялась Африз.

– Именно тогда, – продолжал Камчак, все ещё смеясь, – я поклялся, что сделаю тебя своей рабыней.

Африз осеклась.

Сафрар потерял дар речи.

Все за столом притихли.

Камрас медленно поднялся из-за стола. Он обратился к Сафрару.

– Мне принести оружие?

Камчак посасывал пату и вел себя так, словно не слышал слов Камраса.

– Нет, нет! – закричал Сафрар. – Камчак и его друг – гости, послы от народов фургонов! Им нельзя причинять вред!

Африз нежно рассмеялась, и Камрас вынужден был вернуться на свое место.

– Принесите мне духи! – обратилась Африз к старшему официанту, и тот послал рабыню, которая вскоре принесла поднос с лучшими тарианскими духами.

Африз вытащила две крохотные бутылочки и чуть подержала их перед носом, после чего разбрызгала содержимое по столу и покрывалу. Ее действия доставили удовольствие тарианцам, и они рассмеялись.

Камчак тоже все ещё улыбался.

– За это, – произнес он, – ты проведешь первую ночь в мешке с навозом.

Африз снова мило рассмеялась, и к ней присоединились люди за столом.

Руки Камраса, побелев, вцепились в стол.

– Кто ты? – спросила Африз, посмотрев на меня.

– Я – Тэрл Кэбот из города Ко-Ро-Ба.

– Это же очень далеко на севере, даже дальше, чем Ар!

– Да, – ответил я.

– Как так получилось, – спросила она, – что воин из Ко-Ро-Ба едет в вонючих фургонах тачакского слина?

– Фургон не пахнет, – ответил я. – А Камчак мой друг.

– Без сомнения, ты – отверженный, – сказала она.

Я пожал плечами.

Она рассмеялась и повернулась к Сафрару.

– Быть может, варвар хочет зрелищ? – спросила она.

Я был озадачен подобным предложением, потому что целый вечер шли какие-нибудь представления, жонглеры, акробаты, парень, который под музыку поглощал огонь, маг, укротитель с танцующими спинами…

Сафрар смотрел в пол. Он был зол.

– Может быть, – сухо сказал он.

Я предположил, что Сафрар был все ещё раздражен отказом Камчака на сделку о золотой сфере. Я не совсем понимал мотивы поведения Камчака. Конечно, он не знал истинной природы золотой сферы в этом варианте он понимал бы, что она бесценна.

Я догадывался, что он не знал её настоящей ценности, потому что он, по-видимому, серьезно обсуждал её обмен раньше, ещё до этого вечера. Похоже, он просто хотел от Сафрара больше, чем только Африз.

Теперь Африз повернулась ко мне. Она кивнула в сторону женщин за столами:

– Разве женщины Тарии не прекрасны?

– Конечно, – подтвердил я, потому что здесь не присутствовало ни одной женщины, которая действительно не была бы прекрасной.

Она почему-то рассмеялась.

– В моем городе, – сказал я, – свободные женщины не позволили бы себе сидеть без вуали перед незнакомцами.

Девушка ещё раз мило рассмеялась и повернулась к Камчаку.

– Что думаешь ты, крашеный кусок навоза? – спросила она.

Камчак пожал плечами.

– По-моему, – сказал он, – то, что женщины Тарии бесстыдны, уже давно не секрет для тачаков.

– Думаю, ты ошибся, – злобно прошипела Африз из Тарии, её глаза вспыхнули, что было видно даже сквозь белую вуаль.

– Почему? Вот – я же вижу их, – сказал Камчак, разводя руками в стороны и ухмыляясь.

– Думаю, ты ошибся, – повторила девушка.

Камчак выглядел озадаченным.

Тут Африз два раза резко ударила в ладоши, и женщины встали и быстро перешли в пространство между столами. Раздались звуки барабана и флейты, и, к моему удивлению, первая девушка внезапно грациозным движением тела сняла свои платья и швырнула их за головы возбужденно кричавших гостей.