Причем Песчанин и Горский развернули серьезное производство, с подготовкой рабочих кадров и большим размахом. Заказов от казны у них ясное дело не было. Тут и казенные-то оружейные заводы простаивали. Зато им никто не возбранял продавать оружие в другие страны. Только все одно ни один ствол так никуда продан и не был.

Грянула германская война, и налаженное производство оружия под русский патрон оказалось как нельзя кстати. Как и триста тысяч винтовок с пятью тысячами пулеметов на складах оружейного завода. Оставалось только гадать, как так вовремя вышло, потому что уже в первый же год армия начала испытывать самый настоящий винтовочный голод.

Стоит ли говорить, что после скорой приемки комиссией, военный министр поспешил выкупить все запасы завода. Не сказать, что Горский и Песчанин сумели в полной мере удовлетворить потребности русской армии, но подспорье вышло серьезным.

Десять лет назад, в двадцать четвертом, а армии началось перевооружение под бесфланцевый патрон. С тем, чтобы иметь отличный от советов боеприпас. И надо сказать, что сделать это получилось без особого труда. Оказалось достаточным заменить всего лишь одну деталь на затворе «горки», и использовать магазин другой формы. В пулемете обошлись только модернизацией затвора.

Сегодня завод производит новые образцы как для собственных нужд, так и на экспорт. Ну и широкую линейку для гражданского сектора. К слову, оружие пользуется неизменной популярностью у ценителей, и стоит каждой копейки уплаченной за него…

Далее в пирамиде стояли малокалиберные «указка» и «Соболек». На полках Маузер в деревянной кобуре, с потертым лаком. Батя все собирается обновить покрытие, да руки не доходят. Хватает иных забот. Два Нагана в кожаных кобурах. Ну и картонные коробки с патронами ко всему этому арсеналу.

Виктор подхватил пулемет с «горкой» и выложил их на стол. Потом вернулся за пистолетом и револьверами.

— Чего это ты сынок? Никак решил перечистить все ваше железо? — удивилась мать этим приготовлениям.

— Батя велел, — не стал вдаваться в подробности он.

Пусть родители сами разбираются. А его дело сторона. Хотя в груди появился волнительный холодок. С одной стороны, у него появился лучик надежды. С другой, он откровенно боялся, как бы тот не пропал.

К заставе Тихая подъехали когда солнце уже скрылось за сопками, и опустились сумерки. Остановились возле ворот, и Антип нажал на клаксон. Словно часовой на вышке их и без того не приметил, а пулеметчик как будто невзначай не взял на прицел. Время беспокойное, а потому пограничники предпочитают держаться настороже. А то ведь бывали случаи, когда хунхузы вырезали целые заставы. И тем, кого резали во сне, еще везло. Потому что над попавшими в плен неизменно измывались люто.

Правительство Маньчжоу-Го не предпринимает никаких мер для уничтожения этих банд. Хотя и заверяют, что неустанно борются с этим злом. Порой даже проводят показательные казни. Но власти ДВР подобным демонстрациям не особо-то и верят. Зачастую за хунхузов выдают банальных преступников, не имеющим никакого отношения к организованным бандам.

Японцы же, являющиеся реальной властью и силой в этом марионеточном государстве, напротив активно используют их в своих целях. В частности, докучают их руками как СССР, так и ДВР. И не безрезультатно. Жертвами бандитов ежегодно становятся сотни военных и граждан. И это не считая наносимого вреда хозяйственной деятельности. Случается и вызревшие поля поджигают.

В прежние времена казаки не стеснялись устраивать рейды на сопредельную территорию и показывать кузькину мать, как самим бандитам, так и подвернувшимся под руку военным и полицейским отрядам. Все списывалось на пограничные инциденты. Дипломаты обменивались нотами протеста, осуждающе качали головами и расходились до следующего раза.

И подобные действия приносили свои положительные плоды. Налеты бандитов не имели такого размаха, как сейчас. Ни СССР, ни ДВР пока не могут себе позволить полноценные военные действия с Японией. А потому вынуждены сидеть в глухой обороне, и в ответ на бандитские выпады ограничиваться лишь дипломатическими заявлениями.

Разумеется предпринимаются и силовые акции. В этой связи пограничники неизменно ведут агентурную работу как на своей, так и на сопредельной территории. Заманивают банды в ловушки у себя. О чем неизменно трубят во всех газетах, сообщают по радио и снимают документальные фильмы, которые крутят в кинотеатрах перед показом сеансов.

Получив сведения о банде за рекой, передают их дальше по команде. И тогда в дело вступают волкодавы спецназа. Только тут уж все проходит тихо, без какого-либо шума. К слову, получается зачастую даже эффективней. Но пропагандистский эффект куда слабее. Только и того, что пускаются слухи об уничтожении банды, и русском следе.

Калитка в воротах отворилась и к ним вышел пограничник, с «горкой» в руках. Хотя товарищи наверху и контролируют обстановку, боец и не думал расслабляться.

— Кто такие? — поинтересовался он, убедившись, что кроме сидевших в кабине, больше никого нет.

— Начальника заставы позови, — попросил Антип.

— Я должен сообщить, кто приехал, — возразил часовой.

— А ты вот так и скажи, прибыли неизвестные и хотят с ним говорить.

— Пошлет.

— Если пошлет, тогда уедем. Мне с дурнем рядиться не след.

Не послал. Капитан лет двадцати семи появился перед воротами довольно скоро. Подошел к Антипу, услышал фамилию Григорьева и велел пропустить гостей без досмотра. После чего пригласил их к себе в канцелярию.

— Как стемнеет, прикажу переправить вас на тот берег. Маньчжурские секреты мы давно срисовали. Они их не меняют, границу охраняют из рук вон. И вообще, больше заботятся о своей шкуре, так что даже если пройдете в двух шагах не дернутся. Конечно, если только не решат, что вы крестьяне. Тогда непременно захотят обобрать.

— Все настолько плохо? На моей памяти было иначе, — удивился Антип.

— У маньчжур да. Армия, пограничники или полиция, без разницы. Нет у них нормальной мотивации, вот они и не лезут на рожон. Но если закуситесь с японцами…

— С этими понятно, — перебив капитана отмахнулся Нестеров старший.

— Вот карта. Александр Трифонович сказал, что пользоваться вы умеете.

— Не переживай. И компас имеем, — беря в руки топографическую карту, произнес Антип.

Виктор так же взглянул на нее. Не военный образец. Но вполне информативный. Не заплутают.

— В двадцати километрах на северо-восток есть несколько сопок покрытых лесом. В его центре и разбили лагерь бандиты. Там охотничья артель поставила фанзу, в сезон бьют пушнину. Сейчас пустуют, вот бандиты и обустроились. В одной держат пленников, в другой устроились сами. Пленных четырнадцать человек. Из них, четыре женщины. Посторонних в лагере нет.