— Осторожней со стариком. вроде как специальный представитель, держит в машине пистолет.

Музыка, замирающая в ночи Восточного Сент-Луиса, разбросанный хлам с голубой взорвавшейся звезды, печальный слуга — чиновник внутренней службы, рубаха, развевающаяся на ветру, на том конце площадки для гольфа, серебристо-черное небо прерванного фильма, ненадежные улицы вчерашнего дня, вновь появившиеся из теней, мальчишка уже осязаем, я мог бы и дотронуться, сами знаете — почти, мы оба пользуемся блестящим медным тазом в голубой комнате на чердаке, вот и вернулся Джонни. Кто же еще положил вам на плечо неторопливую холодную руку, рубаха развевается, тени на стене, давние выцветшие улицы, далекое поднебесье.

Он проснулся в своей комнате на рассвете с кухни испанские голоса потянулся выгнул тело глядя вниз похлопав сам себя он встал с кровати нагишом фаллическая тень на далекой стене поднял свои красные боксерские трусы одна рука в промежности: «Entra!»[54]Он стоял, глядя в окно — развевающееся белье, — было воскресенье поднял свою рубаху поношенные серые фланелевые брюки потрескавшиеся черные башмаки в порту гудел пароход кофе с хлебом на кухне вниз по лестнице мимо белья на балконах снял замок с велосипеда. Пако ждал его, сидя на велосипеде у проволочных ворот жилого массива и курил сигарету.

— Que tal, Henrique?[55]

КиКи взял у него сигарету.

— Vamanos para arriba a la punto[56].

— Bueno.

Они поехали вдоль волнолома. Дорога была почти безлюдна — несколько рыболовов. Они миновали идущего пешком молодого человека — рыжие волосы, un ingles[57], — молодой человек обернулся и принялся смотреть, как они едут мимо…

— Yo pienso que es maricon, Paco. Quieres follarle?[58]

— Porque no.

Они сделали широкий разворот и остановились перед рыжеволосым мальчишкой.

— Que hora es, senor?

— Son las diez.[59]

Он угостил их английскими сигаретами. Двое мальчишек сидели на своих велосипедах и курили. Пако принялся почесывать промежность, постепенно тем же занялся Кики. Мальчишка переводил взгляд с одного на другого и облизывал губы, заливаясь краской…

— Muy caliente, senor[60]… очень жарко, мы с другом… Мы вас ебать?

— Pero donde?

— Sabemos un lugar. Suba.[61]

Он показал на руль велосипеда. Мальчишка сел, почувствовав ягодицами холодную сталь. Пока они ехали на место, Кики сжимал его локтями…

— Aqui[62]…

Они свернули с дороги и спрятали велосипеды в кустах.

— Por aqui.

Средь зарослей в известняковом склоне была пещера, вход прикрыт кустами, внутри — запах ржавого известняка, рисунки, нацарапанные на стене.

— Muchos han follado aqui. — Пако показал на рисунки. Кики снял башмаки, расстегнул рубаху и снял брюки…

— Paco vayate a vigilar.

— Nadie pasa por aqui[63].

Пако подошел к выходу из пещеры. Он вынул из брючного кармана сигарету и остановился, глядя на море. Наклонившись вперед, Кики спустил трусы. Бросив трусы на брюки и рубашку, он выпрямился. Второй мальчишка был уже голый, в одних носках. Кики положил руки на плечи мальчишки.

— Vuelvate[64]. — Развернул его, руки на плечах, тени листьев на ветру над их телами.

— Aganchente.

Мальчишка нагнулся, уперев руки в колени. На ягодицах мальчишки виднелся красный отпечаток от велосипедного руля. Кики помассировал отпечаток. Широко расставив ноги, Кики поплевал на ладони, смазал и раздвинул ягодицы мальчишки, обхватил руками бедра мальчишки, тени сливались и переплетались на далекой стене два тела погибали дрожа и задыхаясь. Повернув голову, Пако стоял у входа в пещеру, смотрел и почесывал промежность.

— Hole! — воскликнул он, когда из тела мальчишки хлынул резкий запах спермы.

Издав звук, напоминающий хлопок выбитой пробки, Кики отошел назад.

— Hasta aqui, Kiki. — Пако показал мыском ботинка. — Dos metros al menos[65].

КиКи достал из брючного кармана носовой платок. Он подошел к выходу из пещеры и вытерся, рубаха развевалась на ветру.

— Yo ahora, — сказал Пако.

Мальчишка прислонился к стене.

— Espera un ratito[66].

Он достал из кармана рубашки английские сигареты, Кики уже оделся, ветер уносил из пещеры сигаретный дым, мальчишка переминался с ноги на ногу, чувствуя их взгляды на своем обнаженном теле, дожидаясь.

Пако трижды резко поднял палец и разделся. Он сзади обхватил плечи мальчишки, работая телом, как насосом, в оргазме Пако придержал мальчишку, чтобы не дать ему упасть.

Потом он дал ему денег на кино, они оставили его возле гостиницы, на волноломе, и поехали прочь вдоль сланцевого берега, послеполуденный ветер разносил мальчишеские голоса.

— Пако!

— Хозелито!

— Энрике!

“La Mamba Negra”

con Paco, Joselito, Henrique

a las 4 de la tarde[67].

Вы член союза? Киносоюза, 4 часа пополудни? В воскресный полдень Жан проснулся со страшной мигренью. Недвусмысленно дав ему почувствовать свое присутствие, я направил его в Фармацею и вложил ему в глотку слова:

— Диосан comprimidos.

— Si, senor.

Четыре таблетки кодеина с кофе одолели головную боль. Я посоветовал ему оставаться дома и ни с кем не видеться. Он читал английский детективный роман, убийцей оказался викарий, если мне память не изменяет, здоровенный кроткий священник-подхалим с прекрасным маникюром. Четыре часа пополудни, начинается сеанс, остывший кофе, сидел именно там, где сейчас сидишь ты, пробирка таблеток кодеина, неубранная постель, осадок томатного сока на стенках стакана, каждый предмет в комнате говорил: «Безысходность», так я узнал, что D. (то есть Dead, Мертвец) Белый из Американского бюро по борьбе с наркотиками пришел заплатить взносы этот бесцветный незапах смерти дышится с трудом когда в комнате Белый мрачный как окурок в холодной яичнице там на тарелке реальный как домовладелица требующая плату за квартиру.