Свобода и Счастье.

Конец и Начало.

Смерть и Возрождение.

Тридцать два поколения.

Полный круг.

Кровь била горячей струей из вспоротого горла. Казалось, это не рана, а неожиданно ожившее жерло древнего вулкана. Скопившаяся за долгие годы сила подземной стихии наконец выплеснула наружу долго сдерживаемую ярость. Потоки обжигающей лавы устремились вверх, разбиваясь на тысячи капель. А затем чудесным образом превратились в ярких огненных мотыльков, разлетевшихся в разные стороны. Эти удивительные создания пытались за короткие мгновения земного существования испытать и постичь то, на что остальным требуются долгие годы. Но не смогли.

Вырвавшееся на свободу чудовище не ведало жалости. Единственным желанием твари было утолить дикий голод, преследовавший ее на протяжении всей жизни. Тот самый голод, что острым кинжалом рвет внутренности, доводя до исступления и в итоге лишая разума.

Заметив опасность, капли-мотыльки заметались в панике. Одни пытались укрыться в траве. Другие, сложив крылья, камнем падали вниз. Они разбивались в прах, становясь неотъемлемой частью земли, растворившись в ласковых материнских объятиях.

Лучше умереть так, чем оказаться сожранным омерзительной тварью. Мерзкой крысой, согласившейся покинуть грязную нору в обмен на обещанное жертвоприношение.

Несчастные старались изо всех сил, но избежать печальной участи сумели немногие. Достигли земли лишь те, кто вырвался на свободу среди первых. Остальных поглотил демон…

Ноги несчастного подкосились. Валд упал на колени и стал заваливаться на спину.

Леруф увидел прямо перед собой агонизирующего дроу. Короткий рывок – и порождение Хаоса впилось в мягкую плоть. Мощные лапы рвали на части законную добычу, закидывая в пасть огромные куски. Челюсти практически не жевали. Словно огромная змея, леруф заглатывал жертву.

Воистину это было ужасное зрелище.

На войне можно увидеть всякое. Когда сходятся две армии, никто не щадит противника. В пылу боя нет времени обращать внимание на смерть и чужие страдания. А после того, как битва закончится, перед глазами остается статичная картина поля, усеянного трупами. Усталость дает о себе знать, разум ставит защитный барьер – и наступает апатия. Нет сил даже радоваться, что выжил, не говоря уже о том, чтобы попытаться осознать масштабы разыгравшейся трагедии.

Но война – это война. Там ты участник, а не рядовой зритель, посаженный в первый ряд наблюдать, как монстр разрывает на части несчастного дроу.

И пускай Валд сознательно принес себя в жертву, вольно или невольно выступив в роли нашего спасителя. Это ничего не меняло. Сама по себе идея жертвоприношения в корне порочна. А возомнивший себя вершителем чужих судеб не заслуживает даже презрения. Только смерти. Позорного и страшного конца в желудке ненасытного демона.

Поддавшись минутной слабости, я чуть было не отдал Динкса на растерзание твари. Бесчувственные утанги, не задумываясь, выполнят любой мой приказ. Им безразлично, кого убивать. Для мертвецов Фасы нет своих и чужих. Есть четкое разделение: лидер и все прочие. Командиру нужно слепо повиноваться, остальных – не принимать во внимание.

И тем не менее в конечном счете победил здравый смысл. Пусть маг доведет начатое до конца – и все воочию убедятся, что Мефисто отвергнет грязную крысу…

Пока остальные, пребывая в некотором оцепенении, наблюдали за пиршеством кровожадного монстра, Лам не терял времени даром. Он вообще не обращал внимания на леруфа. Положив голову господина к себе на колени, телохранитель пытался привести Динкса в чувство.

Настоящий мастер может убить прикосновением, а может снять боль или сотворить настоящее чудо медицины. Судя по напряженному выражению лица и отсутствию видимого результата, телохранитель в лучшем случае изучил азы точечного массажа, не более. Хотя не исключено, что имур не просто лишился чувств, а балансировал на тонкой грани между жизнью и смертью. В таком случае привести его в чувство практически невозможно.

Кровавое пиршество подходило к концу, а маг, способный справиться с чудовищем, все еще не подавал признаков жизни.

– Ты можешь привести его в чувство?

Вместо ответа утанг, стоявший от меня по правую руку, коротко кивнул.

– Тогда не медли.

Я ожидал если не чуда, то чего-то похожего. Надежды не оправдались. Реальность оказалась намного прозаичнее. Мертвый воин подошел к распростертому на земле магу и коротко, без замаха, ударил ногой по голове. Тело имура дернулось, словно его пробило копье, и Динкс изогнулся в дугу, дико взвыв. Я не знаю, насколько сильной должна быть боль, чтобы воин, забыв о чести и достоинстве, так страшно кричал. Но, судя по виду несчастного мага, страдания оказались непереносимыми.

Лучшее, что мог сделать Лам в такой ситуации, – закрыть ладонью рот господина. Это не помогло. Тот прокусил руку телохранителя, не переставая бешено вращать глазами. Динкс не понимал, где находится. Адская боль заслонила собой весь остальной мир. Создавалось впечатление, что в голове несчастного произошла вспышка. После чего мозги начали медленно тлеть.

Судя по впечатляющему результату, слуги безжалостной Фасы знали о боли намного больше, чем может себе представить обычный смертный.

– Ты не перестарался?

Утанг отрицательно покачал головой. Командир предельно четко сформулировал задачу. Не упомянув о бережном отношении или негативных последствиях. Приказ выполнен. Маг жив. Остальное – детали.

«Когда имеешь дело с бездушными мертвецами, желательно объясняться более четко», – напряженно подумал я, с тревогой наблюдая, как леруф заглатывает ногу – последнюю часть тела, оставшуюся от несчастного дроу.

Секунда, вторая, третья – и все кончено. Чудовище, расправившись с первой жертвой, повернулось в сторону Динкса. Смертный выполнил первую часть договора, но оказался наивным глупцом, не позаботившись о защите.

Понятия «крыса» и «благородный герой» несовместимы. Демон готов выполнить обязательство, только будучи связанным по рукам и ногам. В противном случае он уничтожит и мага, и всех остальных. Жалкая подачка превратится в роскошный пир, и, может, впервые в жизни леруф забудет на время о своем вечном спутнике – голоде.

По большому счету ситуация вышла из-под контроля в тот момент, когда разведчики донесли об опасности, исходящей из леса. А теперь наступил кризис. Маг, единственный из присутствующих, мог обуздать вырвавшегося из клетки демона. Но, глядя на искаженное болью лицо, я ясно понял: имур выбыл из игры. Не исключено, что спустя некоторое время он придет в себя. Только леруф ждать не будет. Опьяненный жаждой крови хищник не оставит в живых никого.

Я спокойно относился к смерти. Но быть сожранным грязной крысой Хаоса, призванной в наш мир ненавистным врагом…