Более того, как сказал Гэри Лавмен, в вашей карьере наступает момент, когда по мере продвижения наверх должны превалировать критически важные отношения. Когда вы учитесь в школе и вам не нравится одноклассник, это допустимо. Просто не водите компанию с этим человеком, даже не разговаривайте с ним, если вы этого не хотите. Но, если вы оба – топ-менеджеры в организации и состоите в отношениях, подразумевающих взаимозависимость, вы не можете позволить себе «не любить» другого руководителя. Ваши личные чувства просто несоизмеримы с необходимостью сделать подобные отношения успешными. Поэтому, считает Лавмен, по мере продвижения по организационной лестнице вы утрачиваете свободу действовать исходя из личных убеждений, чувств и пристрастий – вашего «аутентичного Я» – и должны управлять своим поведением в соответствии с тем, что нужно для успеха независимо от того, как вы себя чувствуете в данный момент.

Вот еще одна проблема с советами «быть самим собой»: накапливая профессиональный опыт, люди меняются и растут. Никто не рождается врачом, адвокатом, профессиональным игроком в гольф, плотником. В конце концов, никто из нас не умеет ходить и разговаривать от рождения. Мы учимся не только навыкам, мы учимся ценностям и культуре, окружающим наши рабочие места и организации в целом. Наше дело меняет нас – не только наши навыки, но и предпочтения и ценности. Один из наиболее убедительных выводов социальной психологии заключается в том, что установки формирует поведение[159]. Если вы достаточно долго работаете врачом, бухгалтером или преподавателем вуза, вам, скорее всего, начинают нравиться ваши повседневные занятия, и во многом они изменят ваш характер.

Обучение и адаптация к тому, чем мы занимаемся, происходят постоянно. Итак, что же значит быть верным себе? Что такое ваше «я»? Это «я» времен средней школы? Или студенческих лет? А может быть, первых лет работы? Может, это ваше «я» как друга? Как члена семьи? Сотрудника? Руководителя?

Людям нужно понимать, как быть эффективными независимо от своих желаний, потребностей, воспитания и т. д. Они должны научиться тому, как быть успешными в сложившихся условиях и как находить другие, лучшие условия существования. Людям нужно расти, развиваться и меняться, а не застревать в их временном аутентичном «я».

В моем кабинете сидит молодая женщина, родившаяся на Тайване, которую родители учили уважать авторитеты, быть скромной и непритязательной, избегать конфликтов и упорно трудиться, чтобы добиться успеха. Она пришла ко мне, потому что ее коллега, подчиненный того же самого начальника в культовой компании из Кремниевой долины, пытается поглотить ее подразделение, соединив его с тем, которое возглавляет он. Должна ли она следовать постулатам своего воспитания и того, что она определила как свое фундаментальное «я» и быть скромной и любезной? Или ей следует бороться за себя, применяя тактику, которую она прежде считала несовместимой со своей натурой?

Через 15 минут я замечаю, что она часто описывает себя как самую младшую среди своих коллег, человека с наименьшим стажем работы в компании и единственную женщину из непосредственных подчиненных своего босса. «Я уверен, что все так и есть, – говорю я, – но позвольте предложить вам три других прилагательных для описания себя: самая умная, самый квалифицированный аналитик и единственная из ваших коллег, кто руководил проектом, принесшим наибольшую прибыль компании». Она колеблется – разумеется, ее учили быть скромной. Затем, слегка приосанившись в своем кресле, она замечает, что да, возможно, я прав. «Итак, – продолжаю я, – у нас есть, как мы теперь видим, как минимум три прилагательных для вашего описания. Все они верны и точны. Вы можете выбрать, какое из трех постоянно держать в памяти. Но от вашего выбора будет в огромной степени зависеть то, как вы будете понимать, чего заслуживаете и что намерены делать». Рад сообщить, что она преодолела себя и свое воспитание и успешно справилась с ситуацией.

Эта история или какая-то из ее вариаций (часто без счастливого завершения) повторяется бесконечно и помогает объяснить, почему женщин так мало на высших уровнях в корпорациях и юридических фирмах. Как мы видели в предыдущей главе, уверенность в себе определяет успех наряду с компетентностью, и успешные люди не стесняются рекламировать себя и избегают какой бы то ни было скромности в этом процессе. Шерил Сэндберг, технический директор Facebook, основала движение Lean In, основанное на идее, что женщинам часто недостает настойчивости, но при поддержке окружающих, с приобретением опыта, прочитав соответствующую литературу из области социологии, женщины могут изменить свое поведение и стать более успешными.

Означает ли это, что для достижения успеха женщины должны стать менее «аутентичными»? Вполне возможно, что типичное поведение женщин – например, стремление избегать конкурентной борьбы, меньшая жесткость при переговорах, нежелание просить о повышении или выделяться – сдерживает развитие их карьеры. А ведь совсем нетрудно прочитать книгу Шерил Сэндберг «Не бойся действовать»[160] и другие подобные книги, где женщин призывают делать то, что нужно для их успеха независимо от того, как они себя чувствуют, чему их учили и что кажется удобным в данный момент. Для женщин, как и для мужчин, быть верным себе полезно только в том случае, если их истинное «я» обладает качествами, что ведут к успеху. В противном случае люди должны «надевать на себя» качества, необходимые для того, чтобы предстать в наиболее выгодном свете.

Возьмем другой пример. Многие люди во всем мире считают, что президент США Джон Кеннеди был вдохновляющей личностью, великим оратором и харизматичным лидером. Он написал хорошую книгу о мужестве и преодолел физические недуги, чтобы стать президентом. Он произнес одну из самых цитируемых инаугурационных речей. Но рецензент книги о Кеннеди, написанной Терстоном Кларком, заметил:

Становится ли Кеннеди от этого менее успешным лидером? Не думаю. Да и не так уж все это необычно. Люди постоянно делают и переделывают себя, приспосабливают свое поведение к ситуациям, с которыми сталкиваются.

Или вспомните о Нельсоне Манделе, почитаемом отце южноафриканской нации, отсидевшем более 20 лет в тюрьме при режиме апартеида, прежде чем стать первым чернокожим президентом ЮАР. Как и Кеннеди, Мандела был человеком противоречивым, о чем свидетельствует Билл Келлер, обозреватель газеты New York Times. Келлер, знавший Манделу лично в течение многих лет, писал: