— Я говорю, смотрите не под тем углом, — продолжила Джозиз. — Это заклинание может оказаться даже очень полезным. И вообще Хорифелд оставил приятное впечатление. Немного странный.

— А по-моему, — сказала Лил, — этот библиотекарь — совершенно сдвинутый…

Сестры посмотрели на Пиуса.

— Пиус, что случилось? Ты как будто приведение увидел.

— А они здесь есть? — спросил Пиус.

— Я никогда не слышала о приведениях в "Клопе", — ответила Лил.

— А у меня в коридорах иногда бывает ощущение, что за мной наблюдают.

— Но ведь отель, говорят, живой и все такое.

— Нет, к этому чувству я уже привык, здесь что-то другое. Мне даже кажется, это ребенок.

— Приведение ребенка?

— Не знаю.

— Нужно спросить кого-нибудь, есть ли в отеле приведения. А если есть, добрые или злые у них намерения.

— Интересно, а приведение приравнивается к человеку или предмету? — задумалась Джозиз. — Можно ли применить к нему заклинание?

— Возможно, мне просто мерещится.

— Будем надеяться, что нет, — сказала Лил. — А ты, кстати, что думаешь о Хорифелде?

— Он вроде бы ничего.

— Выходит, только тебе, Лил, он не понравился, — заметила Джозиз.

— Понравился! Я всего лишь сказала, что считаю его совершенно сдвинутым. Но что в этом плохого?

Лифтом управлял Тоил. Ни у кого из ребят не возникло желания спросить его о приведениях. Они молча спустились в холл и отправились в общий зал.

— У этого Тоила наверняка в каждом кармане найдется что-нибудь с преступным намерением, — сказал Пиус.

— Вот кого бы я проверила, это Валунну, — сказала Лил. — Хотя бы взять ее воротник из лисы. Помните, она появилась в нем в ресторане. Думаю, она сама задушила ту лису.

— Мне не кажется, что заклинание будет действовать на жертве преступления, — возразила Джозиз.

— Я имею в виду уже воротник, который восстал из мертвых, чтобы служить хозяйке. Смотришь на него и представляешь, как он на тебя кинется.

Тут всем пришлось согласиться, что Валунна скорее всего действительно ведьма. Не забыли они и про Черного Плаща, которого так же держали в особом списке. И вообще многие постояльцы попали под различные подозрения. Ребята развлекались, вспоминая ужимки каждого, с кем они изо дня в день сталкивались в стенах отеля, каждый теперь оказался вовлечен хотя бы в одно темное дельце. Все это, разумеется, отдавало крупным заговором, в эпицентре которого случайно оказались трое детей с Крочиком в придачу. А поскольку речь шла ни много ни мало о преступлении века, то и методы требовались крутые. И вот ребята уже стояли возле цепочки арестованных, личные вещи которых перерывали полицейские, все подозрительное относилось к Пиусу, Джозиз и Лил; дальше над вещами читалось заклинание и выносилось наказание в зависимости от степени серьезности преступления. В конце концов ребята ужасно загордились своими достижениями. Из-за фантазий они совсем не заметили, как проголодались.

— Чем интересно питается Хорифелд, когда Кулона не носит ему еду? — удивилась Лил.

— Может быть пауками? — предположил Пиус.

— Уф! — сморщилась Джозиз. — Хотя где-то я слышала, что пауки питательны.

— Скорее всего, такое говорили про тараканов, — поправила ее сестра. — А еще ведь есть кузнечики. Ну, сверчки там всякие и мухи… и моль.

— По-моему, между пауком и кузнечиком по питательности нет большой разницы, — сказал Пиус.

— Ну, все, хватит! — остановила их Джозиз. — А то я есть не смогу.

— А я, наоборот, за всеми этими разговорами о жучках сильнее проголодалась. Идем скорее в ресторан.

Не дожидаясь пока Лил начнет ловить и поедать мух, друзья пошли обедать.

— Надеюсь, ты шутишь, — бросила вслед сестре Джозиз.

Проснувшись, Пиус стал готовиться к новому дню. Он умылся, натянул на себя чистую футболку и выглянул в окно. Тогда-то он в первый раз и обнаружил на подоконнике странную горстку пепла. Нет, вообще-то это была самая обычная горстка пепла, но удивительно было, откуда она здесь взялась. Не найдя никаких объяснений, мальчик сгреб пепел в ладошку и высыпал его в корзину для мусора.

Пора спускаться к завтраку, затем бежать на занятия, а дальше, кто знает, возможно, семья Прелтитов снова захочет пойти на пляж. Вдруг сегодня последний подходящий для этого день? Уже завтра осень могла заявить о правах на деревья, чтобы окрасить все своими цветами. На пляж тогда не потянет. В Грамсе приход осени замечали по убранным зонтикам на пляже. Отсутствие загорающих тел сопровождалось словами: "Вот и осень пришла".

В лифте Пиус столкнулся с инспектором Фарди. Впервые мальчику представилась возможность разглядеть его так близко. Это был мужчина еще не в солидном возрасте, но уже растратившийся на карьеру. Чертам его лица, слегка изрытого оспой, вполне шла самоуверенность. Плащ и костюм сидели на нем идеально, выглядели опрятно, хоть и были изрядно поношены. Пиуса даже удивило хорошее впечатление производимое инспектором и почему-то удивило само их столкновение. Однако тот был еще в большей растерянности. Фарди полоснул Пиуса взглядом и уткнулся носом в двери лифта. Похоже, он пребывал в плохом настроении. Выскочив в холл, он направился прочь из отеля. Пиус задержался перемолвиться словом со Снуком, управлявшим в это время лифтом.

— Что это с ним?

— Ай, не обращай внимания, — отмахнулся Снук. — В полиции небольшое замешательство. Отзывают своих назад.

— Как это?

— Ты разве не слышал? Даэркрон съезжает, и Валунна, то есть наша госпожа, попросила полицию не задерживаться, то есть не мешкая выметаться из отеля. Все равно, какая от них польза?

— Даэркрон съезжает? Когда? Значит, номер для полиции уже не существует?

— Существует, но, похоже, до этого уже никому нет дела. Ногу сломаешь разбираться, кто прав, кто виноват. Безобразие, скажу тебе. Скоро все заметят, помяни мое слово. Отель никому не доверяет, отелю тоже не доверяют. Корб рассказывает, как у него машины отказываются работать. Пусть номер для полицейских простаивает, нас это не заботит. Непонятно кто устанавливает непонятно какие правила, то ли мы пытаемся помочь "Клопу", то ли воюем с ним, а может, он воюет с нами. Я бью в набат, и мне уже досталось за это от госпожи. А то, что Даэркрон нас покидает, так давно пора. Чего он засиделся? Дел что ли других нет? Скатертью дорога, пусть спасибо скажет, что жив остался. А что, такие времена!

Снук пришел в волнение. Пиус не хотел еще больше взводить его и быстренько ретировался.

Увидев за столиком Джозиз, пребывающую в одиночестве, Пиус слегка оторопел. А она как всегда ласково улыбалась ему, словно не замечая его подкошенных коленей. Что ж, это была очаровательная девочка с прелестным личиком, себе на уме и с хорошими манерами. Кто знает, сколько мальчишек потеряло голову, прежде чем Пиус решил завоевать ее расположение. Только где взять достаточно смелости? Конечно, если начать разговор о своих чувствах, будешь выглядеть дурнем, в этом Пиус не сомневался. Однако он и не думал становиться героем, ему хотя бы не бояться выглядеть дурнем.