– Да ты погодь благодарить, – тот улыбнулся. – Пошуруй тут.

Джеймс подошёл ближе. У него не только лицо – он весь светился, будто его в розетку воткнули. Глаза раскрылись аж на пол-лица, веснушки на носу – и те позолотились.

– Я не думал, что это будет такое место… Я… Как у тебя получилось?.. Мои приятели знают меня много лет, знают, чем я увлекаюсь… Но никто не возил меня к развалинам!.. Тут так красиво!..

Щас разрыдается, с лёгкой паникой подумал Майкл. Джеймс перевёл дух, взволнованно сплёл пальцы.

– Я бы никогда не подумал, что ты так выберешь… Такое место… Что ты вообще будешь думать, что мне понравится!.. Что так угадаешь!..

– А чего бы не угадать-то? – удивился Майкл.

Тот испуганно хлопнул глазами.

– Майкл, ты только не думай, я не считаю тебя глупым или… или необразованным. Мне просто ещё никто не делал таких подарков. Я и не ждал, что ты… – он оборвал себя, переступил с ноги на ногу. – Мне очень, очень здесь нравится. Понимаешь? – спросил он, заглядывая в глаза, будто не был уверен в ответе.

– А чего непонятного-то. Ясно как божий день.

Зря боялся. Купидончик был в полном восторге. В таком, что аж неловко самому становилось.

– Я ж хотел к тебе подлизаться, – объяснил Майкл. – Ты древности любишь, а на музей у меня бабок нет. А тут вход бесплатный, – он ухмыльнулся.

– Майкл, ты… – Джеймс растерянно провёл по волосам, – ты поразительный человек. Кажешься таким простым, а на самом деле…

– А на самом деле ещё проще, чем кажусь, – грубовато перебил тот. – Пошли, подсажу на стену.

Джеймс облазил каждый уголок руин, чуть ли не облизал их.

Нашёл какие-то огрызки росписи на уцелевшем своде потолка: «Это двенадцатый век, Майкл!» – «Угу», – говорил Майкл.

Ему было всё едино, что двенадцатый, что любой другой. Нашёл выцарапанные под лестницей фразы на латыни. «Небось, матерщина какая-то?» – спрашивал Майкл. «Нет, это молитвы», – отвечал Джеймс. «Вот жалко, а то бы узнал, как по-латински «пошёл на хуй», – огорчался Майкл. «Futue te ipsum», – отвечал Джеймс и застенчиво улыбался.

Джеймс щупал сваленные в кучу черепки, залезал в огромный прокопчённый камин, бегал вдоль замшелого фундамента: здесь была трапезная! а тут были кельи! тут держали скот! а это скрипторий!.. Майкл ходил за ним следом, как привязанный.

– Можешь себе представить – здесь когда-то жили люди… – сказал Джеймс. Улыбка у него была мягкой, мечтательной. – Почти тысячу лет назад! В это самое время правил Ричард Львиное Сердце.

– Это который из книжки? Я слыхал в детстве, там был замес одного парня с еврейкой. Мне из них только Робин Гуд и нравился.

До земли было метра два. Они сидели в узком арочном проёме, который когда-то был окном. Серые камни заплыли пятнами лишайника, будто на них брызнули краской. Под ногами расстилался вереск. Лес шелестел тихо, нежно, будто кто-то молился шёпотом.

– Ты про «Айвенго»? – спросил Джеймс.

– Да чтоб я помнил, мне лет семь было.

Майкл выдернул травинку, проросшую между камней, сунул в зубы.

– Ричард Львиное Сердце – это реальная историческая личность.

– Типа как король Артур? – уточнил Майкл.

– А вот Артур, скорее всего, миф. Собирательный образ из кельтских легенд. Некоторые исследователи считают, что это вообще был римский военачальник.

– Так Рим же в Италии!

– Британия была римской колонией примерно четыреста лет.

– Чума!.. И как у тебя всё это в голове держится?..

Джеймс подобрал колени, обхватил их руками.

– В этом самом месте звучали хоралы… Представляю себе, как это было торжественно и красиво…

Что там было с хоралами, тем более хренову тыщу лет назад, Майкл не знал. Он мог ответить лишь про настоящее: красивым в этом месте сейчас был только Джеймс. Таким, что оторваться было нельзя. Таким, что с него ангелов рисовать надо было. Только не таких, которые драконов воюют, а которые Деве Марии на скрипочке играют. Майкл таких видел в начальной школе – картинка висела в коридоре между классами.

«Я тебя привёз сюда, чтобы выебать, – с тоской думал Майкл. – А ты пиздишь мне про королей и монахов. Ещё стихи прочитай, чтоб я точно в этот рот член сунуть не смог».

У Сары на дне рождения Джеймс был развязным и смелым. Куда всё делось? Как обратно вернуть?.. Трахать восторженных щенят Майкл не подписывался.

Он вообще не знал, что делать с таким Джеймсом. Наверное, как-то так чувствовали себя эти чумазые средневековые крестьяне, когда мимо случалось проехать благородному рыцарю – стояли и смотрели на неведомое чудо в блестящих доспехах, раззявив рты.

– Давай слезать, – вздохнул Майкл.

Секс явно уже обломался, пора было двигать обратно. Может, в другой раз повезёт больше. Если в другой раз Майклу хватит ума везти Купидончика в место попроще…

Он спрыгнул вниз, встал по колено в вереске. Сухие фиолетовые цветы осыпались, примятые грубой подошвой.

– Порхай сюда, подхвачу.

– Ты уверен? – с опаской спросил Джеймс.

– Прыгай, – велел Майкл, подставляя руки.

Тот отряхнул ладони от каменной крошки, подобрал ноги, толкнулся от стены. Майкл пошатнулся, поймав его на руки, но устоял. Поставил на землю. Джеймс потянулся вверх и несмело поцеловал в губы. Робко, но решительно.

Ишь ты, может, ещё не всё потеряно.

– Майкл. Это самое удивительное свидание из всех, что у меня были, – сказал Джеймс, прижимаясь головой к его плечу. Он вообще старался весь прижаться к Майклу, свернуться в его руках, как котёнок.

То щенок, то котёнок. То ангел. Бля. От таких мыслей всё, что привстало, тут же обратно упадёт. Ну хоть Купидончику приятное сделал. Классно же было – болтаться за ним туда-сюда, херню всякую спрашивать: а эт чё такое, а эт зачем. А тот не гордый – разъяснял, на тупые вопросы не злился.

Майкл держал его обеими руками и дышал в кудрявую макушку. В груди всё трепетало, будто там стая колибри каких-нибудь металась. Аж дыхание перехватывало. Это что ещё за дела?..

– Как я могу тебя отблагодарить?.. – Джеймс вскинул голову, посмотрел в глаза так радостно, что у Майкла чуть ноги не подогнулись.

Он кашлянул, выразительно показал взглядом вниз.

Джеймс вспыхнул, смутился малёк.

– Я… никогда этого не делал, – признался он. – Мне тебя нечем будет удивить.

– Да плевать, – с чувством сказал Майкл. – Просто начни, а там посмотрим.

Он привалился спиной к каменной стене, расставил ноги для устойчивости. Кто его знает, этого скромника – может, у него скрытый талант к минету. Целовался он вчера так, что дух захватывало, по логике вещей – и сосать может так же.

Джеймс шумно выдохнул,