― Слушай. Давай вы потом разберётесь, ― грустно вздохнул он. ― Лучше покорми меня. Мне выходить через пятнадцать минут.

Селезнёва издала протяжный звук сдувающегося шарика. И вот зачем им дети? Она и так уже живет с двумя: вечно голодным лентяем, который обожает мультики, жвачку со вкусом колы и просит на следующий День Рождения радиоуправляемый вертолёт. А вторая девчонка-подросток, которая не может жить без приключений на задницу. Рядом с ними толкающийся в утробе малыш стремился стать самым мудрым и взрослым в этой компашке.

― Пошли, троглодит. Бутеров тебе наделаю, ― с тяжёлым вздохом поплелась она обратно на кухню. ― А ты отмой ванную от своей тоники! Всё заляпала, ― напоследок громко бросила она спрятавшейся за шторкой подруге. Дверь согласно угукнула.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ульяне правда не хотелось сейчас ни с кем говорить о случившемся. Да просто думать. Ватный мозг плохо соображал и требовал лишь одного ― сон. Правда когда тот был получен её, как и следовало ожидать, с готовностью настигла стадия сомнений и мысленного самобичевания. «А зачем?», «А почему?», «А как теперь?» ― очевидные вопросы не давали покоя. Особенно когда стало понятно, что Кирилл не торопится делать первого шага.

«А я предупреждал», вскинул назидательный перст здравый смысл.

«Ну прости-и-и…», виновато мялось тело, ковыряя пальчиком в ладони и шаркая ножкой.

Пятница, суббота, воскресенье… Наступила новая неделя и… ничего. Вообще. Ни сообщения, ни звонка. Временная тату давно отмылась, волосы тоже почти вернули прежний цвет, в теле проходила приятная боль, губы забывали вкус поцелуев и только выложенные в сеть фото с концерта подтверждали, что тот вечер действительно был, а не приснился ей.

Дичь какая-то. Хотелось саму себя отхлестать по щекам за то, что думала обо всем этом, да ещё и непозволительно часто. Нет, ну а что она ожидала? Что Кирилл тут же воспылает к ней нежностью? Пришлёт цветочков в знак благодарности? Засыпет сообщениями? Пф-ф-ф… Нет, конечно. От такого человека подобные жесты даже в бреду представить было сложно.

Как это в духе мужчин: получить желаемое и слиться. Ирония заключалась лишь в том, что у Кометова, как бы он не хотел, не получится так просто слиться. Не та ситуация. Однако пока первой Ульяна решила о себе не напоминать. Пускай не думает, что эта их ночь как-то повлияла на её к нему отношение.

В конечном итоге, певец первым дал о себе знать, нагрянув в спорт-клуб, где она занималась. Вернее подкараулив возле него. Она как раз заканчивала тренировки и собиралась освободить зал для дальнейших занятий, когда её задержала Тамара, красивая женщина с офигенно подтянутым от многолетней упорной работы телом.

― Слушай. Я тут собираюсь открывать ещё одну точку, и мне нужен надёжный человек, который бы вёл занятия. Может, хочешь попробовать? Не век же тебе ходить в официантках? О графике договоримся, ― сделала она ей заманчивое деловое предложение, благосклонно дав время подумать.

И Ульяна всерьёз призадумалась. Настолько, что, уже переодевшись и выскочив на улицу, не сразу услышала, как её зовут. Лишь через несколько метров, аккурат возле уличного кафе, её нагнал голос Славы ― парня, занимающегося в том же клубе, что и она, но в соседнем зале, где тягали железки потные красавчики.

Хорошо слаженный, плечистый, улыбчивый ― они неоднократно пересекались в коридоре и вроде бы как флиртовали, однако серьёзных шагов ни один из них не предпринимал. До этого дня. Сегодня, кажется, прямо день неожиданностей.

― Эй, Ульяна, давай сходим куда вечером?

О-о-о…

― Блин. И вот где ты был раньше? ― с искренним сожалением вздохнули в ответ. Ну какие свидания? Это же будет полный провал. Если журналисты заснимут её в обществе левого чувака, у продюсера Кирилла появился шикарный шанс избавиться от неё. Со скандалом и ушатом грязи. А такой исход ей совсем не нравился. Расставаться с Кометовым она собиралась на своих условиях. Правда пока не придумала на каких именно.

― А что? Уже поздно? ― расстроился Слава.

― Ты разве не интересуешься новостями шоу-бизнеса?

― Нет. Мне это неинтересно. А что там такого?

― Да ничего особенного… Слушай, давай ты через месяцок повторишь своё предложение. К тому моменту, думаю, как раз всё закончится.

― Что закончится?

― Да, ― заставил их вздрогнуть голос выросшего позади Ульяны Кирилла. Его рука собственнически обхватила девичью талию, смяв на животе ткань и бесцеремонно забравшись под пуловер. Многозначительный жест, ясно означающий: моё. ― Что закончится? ― перед сконфуженной Матвеевой всплыли знакомые колготки. ― Ты забыла их у меня.

Вот же паршивец!

― Как любезно с твоей стороны, ― злобно шикнула она, поспешно комкая их и пряча в карман джинсовки.

Слава тактично кашлянул.

― Мне, видимо, пора.

― Определенно пора, ― контрольным выстрелом Кометов поцеловал Ульяну в шею, насмешливо подняв глаза на конкурента. ― Всего хорошего.

Какой-то праздник неловкости.

― Да… Пока.

Едва тот скрылся за углом, Матвеева сердито вырвалась из его объятий.

― Как смешно. Ха-ха-ха. Молодец, утёр мне нос.

― Да я тебя спас. Тюфяк какой-то. И мямля. Тебе было бы с ним скучно.

― О, ну ты-то, конечно, лучше знаешь, кто мне нужен.

― Разумеется. И точно не тупой качок. Видно же, что ему ничего кроме анаболиков неинтересно. Он меня даже не узнал.

― Может, потому что ты не такой знаменитый, как думаешь?

― Я тебя умоляю. Меня даже пенсионерки знают. Не просто так же я светился на первом канале.

― Вы посмотрите на него. Корона не жмёт?

― Не переживай. Она на резиночке.

Ульяна удручённо потерла виски. Вот так. Несколько дней она, не прекращая, думала о том, когда же снова его увидит, а теперь ей дико хотелось, чтобы он скорее свалил и не бесил её.