хочет незаслуженно получить статус законника, и армянин, по рассказам братвы, из кожи вон лез, чтобы получить такой статус. Вроде как, предлагал за коронацию бешеные деньги в общак. По статусу Демида в воровской иерархии я был не в курсе, но говорил бригадир не от своего лица, а от лица группировки, а значит, имел право на такой базар.

— Так что за непонятка? — наконец, сказал Карен, вернув взгляд на собеседника.

— Есть мнение, что твои люди с ментами полоскаются, — продолжил Демид так же сухо. — Ксивами греют и авторитет среди ментов зарабатывают.

— Зачем нам это? — армянин бровь приподнял, не спеша что либо отрицать.

Мнение, которое высказал бригадир, если оно подтверждалось, могло стать серьезным ударом для репутации любого криминального элемента. Зная это, Карен все-таки отреагировал на слова достаточно спокойно, все так же с подчеркнутой ленцой.

— Затем, чтобы за счет других возвыситься. Михалыч ваши вопросы порешал, когда к тебе в прошлом году прокурорские дорожку стелили? От следствия тебя отмазал?

О каких проблемах с прокурорскими говорил наш бригадир, я не имел понятия.

— Продолжай, — кивнул армянин, вновь ни подтверждая, ни опровергая слова Демида.

Я видел, как рука Демида Игоревича стиснула салфетку, а на скулах заходили желваки. Похоже, что бригадира все же задевало, что оне смог стереть надменную усмешку с полных губ Карена..

— Так вот, есть мнение, что твоей благодарностью стала попытка Михалыча как раз и кинуть. На общей поляне нагреться, пока Михалыч уехал к хозяину, — озвучил Демид.

Повисла пауза в несколько секунд. Карен изобразил удивление на лице, брови домиком сдвинул, снова за вином потянулся, улыбаясь кончиками губ.

— Факты предоставь, а то туфта какая-то, Дема, — хрюкнул он, наконец, в ответ впиваясь глазами в бригадира.

Я прекрасно понимал, что Демид не стал бы озвучивать столь серьезные обвинения без доказательств и гнать туфту, чтобы фуфлометом не выглядеть. Бригадир повернулся к Зауру, коротко кивнул. Заура, как и самого Демида, не обыскивали на входе, потому он спокойно пронес в ресторан части оружия. Те самые, которые на склад на Ленина ехали, чтобы потом попасть на завод — их он спокойным движением передал Демиду Игоревичу. От моего внимания не ушло, как засуетилась армянская братва при виде заготовок. Но те расслабились, когда Карен властно мотнул головой, остужая горячую кровь.

Заготовку Демид на стол выложил, подвинул ближе к Карену, который презрительно посмотрел на рамку со стволом. Я видел, как нервно дернулась его губа. Смотрел долго, но взять не взял, взгляд на Демида вернул — прожигающий.

— Что скажешь? — первый нарушил тишину бригадир, не став в гляделки играть.

— Это вообще что? — включил дурачка толстяк.

Демид вместо ответа достал накладные, те самые, из грузовика, которые я на торпеде обнаружил. Положил их рядом с запчастью от пистолета. Продолжая наблюдать за реакцией армянина, я увидел, что появление накладных Карена напрягло по-настоящему. Он заерзал на стуле, на лбу выступила испарина. Быстро смекнул, что бригадир хочет его за яйца взять и в угол поставить, и кипиш серьезный намечается, никаким обедом не решишь.

— Параша это галимая, — Карен медленно покачал головой. — Оружие не мое, никакого отношения к нему ни я, ни мои люди не имеют. Тех же, кто такое мнение тебе озвучил, Демид, надо за такой гнилой базар сразу мочить. Ты же понимаешь, что на меня кто-то тень хочет навести?

Демид не ответил. Предоставил Карену продолжать.

— Мы друг друга сколько знаем, а ты на этот порожняк ведешься и порядочного человека подозреваешь… — Карен выдохнул явно с сожалением, как будто показывая разочарование. Отбив дробь костяшками пальцев по столу, продолжил. — Михалыч, как понимаю, по такому мнению обо мне в курсе? Почему сам не позвонил?

И вот тут Демид резко пошел в атаку.

— Потому, что негоже уважаемому вору с сявкой неумытой разговаривать, — процедил бригадир, кулаки сжимая.

Карен глаза выпучил. Да, статус вора ему не дали, даже бабки не помогли, но человеком-то он был уважаемым, просто с биографией не вышло или денег недостаточно предлагал. Ну и не стали бы кладбищенские такого товарища терпеть, будь иначе. Поэтому услышать, что его назвали сявкой, поставили на одну доску с мелкой безмозглой шпаной, было для армянина крайне болезненно, по самолюбию било. Пусть и за оскорбление такое обращение нельзя считать.

— Ты, значит, того же мнения придерживаешься? — выдавил он из себя. — Считаешь, что я в чем-то по отношению к Михалычу непорядочно поступил хоть раз?

— Считаю, что тебе надо объясниться, — Демид кивнул на накладные и запчасть.

— Я объяснился, тебе недостаточно? Пусть Михалыч звонит, если еще вопросы есть.

— Ты со мной сейчас разговариваешь, — не отступил бригадир.

— А ты кто такой, чтобы с меня спрашивать?! — зашипел Карен, быстро вспыхивая.

Его терпению, как и его притворству, пришел конец. Лицо теперь казалось совсем другим и напоминало не кота, а рысь на охоте — сцепленные зубы, немигающий взгляд.

— С темы-то не съезжай, — оборвал Демид. — Ты бы сам мне точно такие же вопросы задал.

Присутствующие за столом напряглись. Смекнули, что в воздухе порохом запахло. Обстановку попытался разрядить браток, сидевший по правую руку от Карена, переключив внимание на себя. И надо признать, что у него получилось предотвратить усугубление конфликта. По крайней мере, открытое пламя потушить. Остальные присутствующие, включая меня, уже сидели как на низком старте, на случай мордобоя.

— Слышь, Демид, коней придержи, — начал тот. — Михалыч же сам всегда говорил, что если две стороны не могут договориться, то надо третью подключать. Если ты считаешь, что брат Карен тебе недостаточно сказал, то давай звякнем Яшке Кривому, пусть подъедет, рассудит? У Михалыча к нему доверие есть.

И с этими словами мужик достал мобильный телефон, чтобы Яшке звонить. Принялся кнопки нажимать. Теперь я полностью повернулся к нему, и со своего места видел тусклый экран его мобилы. И оказалось, что вижу я интересное кино.

Браток никуда звонить не собирался. Вернее, звонить-то он позвонил, но какого-то хрена вызов сбросил. Только потом последовали слова Демида:

— По Кривому отдельный базар, не надо его сюда впутывать. К нему самому вопросы возникли. Если ему есть, что по ситуации сказать, то на сходке у него такая возможность появится.

Карен не растерялся, положил руку на плечо своего братка, который малость обалдел от такого ответа.

— Демид, я не понял, ты мне предъяву кинуть хочешь и сходку собрать? — проскрежетал армянин. — Потом ведь за базар придется отвечать…какой-то бес паршивый накладные напечатал, чтобы меня перед Михалычем подставить, а ты этот порожняк хаваешь? Окстись.

Карен с такой энергией произносил свою речь, что забыл всю напускную вальяжность и подался вперед.

— О последствиях подумай, да и лишнего на себя не бери, э? — у него от нервов даже акцент появился. — А то ведь разные мнения бывают, а Михалыч еще не в курсах, кто