— Именно так она и вернулась, — Джордану требовалось подтверждение, и он требовательно взглянул сначала на Ровену, а потом на Питта. — Дана увидела, что это обман, и изменила, как вы выразились, характер иллюзии. Рай превратился в ад.

— Да, тут свою роль сыграли знание и страх, а также гнев Кейна, — согласился Питт. — И манго, которое вы уронили. — Он посмотрел на Дану: — Мысленным взором вы увидели его гнилую сердцевину. Поняли, что перед вами не райские кущи, а их противоположность.

— И тогда Дана бросилась в море, не позволив Кейну завладеть ее душой, не поверив ни в рай, ни в ад. Она разрушила и то и другое, — сделал заключение Джордан. — Главное оружие против Кейна в том, чтобы оставаться самим собой, не поддаваясь его влиянию.

— Хорошо сформулировано, — кивнул Питт.

— Слишком просто, — Ровена покачала головой. — Кейн коварен и хитер. Нельзя его недооценивать.

— Но сам он уже недооценил Дану. Правда, Дылда?

— Я сумею за себя постоять. — Веселая уверенность Джордана сумела успокоить Дану. — Но как помешать этому мерзавцу напасть на Зою, пока мы будем думать, что он занят мной?

— На данном этапе Зоя Кейна не интересует, но меры предосторожности не будут лишними, — задумчиво сказала Ровена, постукивая пальцем по бокалу. — Вашу подругу можно защитить. Пока не наступил ее черед…

— Если он наступит. — Питт перебил Ровену, и она укоризненно покачала головой:

— Ты всегда во всем сомневаешься! Надо верить, как верю я! — Ровена улыбнулась и вдруг взяла лицо Даны в свои ладони: — Вы способны услышать истину, но рискуете остаться глухой к ней, отвернуться от нее. Вы от природы очень упрямы — точно так же, как мой мужчина подвержен сомнениям.

— Ну и дела… — пробормотал еле слышно Джордан.

Ровена между тем продолжала говорить, глядя Дане прямо в глаза:

— Если вы захотите услышать, истина вам откроется. Это ваш дар. Кейн сможет вас обмануть только в том случае, если вы позволите ему это сделать. Примирившись с тем, что уже знаете, вы приобретете все остальное.

— А нельзя ли немного конкретнее?

Губы Ровены дрогнули в улыбке.

— У вас уже достаточно пищи для размышлений.

Когда Дана и Джордан уехали, Ровена свернулась калачиком на диване рядом с Питтом и, склонив голову ему на плечо, стала смотреть на огонь. В языках пламени она видела Дану, которая уверенно вела машину по тихой ночной долине ниже Ворриорз-Пик.

Ровена всегда восхищалась людьми, умеющими хорошо делать свое дело.

— Она его беспокоит, — задумчиво сказала богиня.

Бессмертный тоже смотрел на огонь и на возникающие в нем образы.

— Кого она беспокоит? Кейна или писателя?

Ровена рассеянно потерлась щекой о плечо Питта.

— Пожалуй, обоих. Оба причинили ей боль, хотя лишь один сделал это намеренно, но возлюбленный ранит больнее, чем враг. Она беспокоит Кейна, — уточнила Ровена. — А писатель беспокоится за нее.

— Их обуревает страсть, но и тот, и другая это скрывают. — Питт повернул голову и коснулся губами волос Ровены. — Им нужно лечь в постель, и страсть залечит все раны.

— Думать, что постель все решит, это так по-мужски.

— А как по-женски? — Питт обнял возлюбленную, и в ту же секунду оба оказались на широкой кровати в своей спальне.

Ровена вопросительно подняла бровь. Серебристое платье исчезло, и теперь на ней ничего не было. Такие трюки — одна из забавных привычек Питта.

— Страсти недостаточно. — Ровена щелкнула пальцами, и в комнате ярко загорелись свечи. — Душевное тепло — вот что излечит раненое сердце, любовь моя. Моя единственная любовь…

Ровена широко развела руки, приглашая его в свои объятия.

Дана пришла домой — Джордану она указала противоположное направление, к жилищу Флинна, — и едва успела устроиться на диване с «Отелло» в руках, сосредоточившись на стоящей перед ней задаче, как в дверь постучали.

Подумав, что Хоук решил высказать какую-нибудь новую идею, которая позволит ему совать нос в ее дела, Дана решила, что открывать не будет.

Она была намерена провести два часа в обществе Шекспира, а затем мысленно вернуться к поездке в Ворриорз-Пик и вспомнить все, что там было сказано.

Если ей придется думать о Джордане, она не собирается делать это в его присутствии.

Он обязательно это унюхает — как гончая.

В дверь снова постучали, на этот раз громче. Дана усмехнулась и продолжала читать пьесу.

За дверью послышался лай.

Лаять Хоук не мог. Дана отложила книгу и встала. Придется открыть.

— Какого черта ты пришел? — Дана хмуро посмотрела на Флинна, потом наклонилась и, причмокнув губами, потрепала лохматые уши Мо. — Мэлори тебя выставила? Бедняжка! — Она выпрямилась, глянула на брата, и сочувственный тон сменился ледяным. — Ночевать ты здесь не будешь.

— Я и не собираюсь.

— Тогда что у тебя в сумке?

— Вещи. — Флинн протиснулся в квартиру мимо собаки и сестры. — Слышал, вчера вечером у тебя были неприятности.

— Кое-что действительно произошло, но у меня нет настроения рассказывать. Уже одиннадцатый час. Я работаю, а потом лягу спать.

«С полной иллюминацией, — уточнила про себя Дана. — Как вчера».

— Отлично. Вот его вещи.

— Чьи?

— Мо. Утром я притащу большой пакет собачьей еды, а на завтрак ему здесь хватит.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? — Дана заглянула в сумку, которую Флинн сунул ей в руки, и увидела изжеванный теннисный мяч, потрепанную веревку и коробку собачьих галет поверх пятифунтового пакета с сухим кормом.

— Что это?

— Его вещи, — бодро повторил Флинн и улыбнулся, когда пес подпрыгнул и поставил лапы ему на плечи. — Мо временно поживет с тобой. Мне пора идти. Спокойной ночи!

— Эй! Подожди! — Дана бросила сумку на стул, обогнала брата и преградила ему путь. — Ты не выйдешь в эту дверь без собаки.

Улыбка Флинна была немного насмешливой и абсолютно невинной.

— Ты только что сказала, что я не буду здесь ночевать.

— Не будешь. И он тоже.

— Послушай, ты его обижаешь! — Флинн участливо посмотрел на Мо, который пытался просунуть нос в сумку. — Не волнуйся, приятель. Она пошутила.

— Не морочь мне голову!

— Собаки все понимают. Наука не дает точного объяснения, как это происходит, но уже и не оспаривает. — Флинн потрепал Дану по щеке, хотя знал, что рискует. — В любом случае Мо поживет у тебя пару недель. Ему отведена роль сторожевого пса.

— Сторожевого пса? — Дана заметила, что Мо принялся жевать край сумки. — Ты меня точно разыгрываешь.