то и дело хлопать тент на повозке. Дети не вылезали из фургона, алхимик завалился спать. Хвала Рандому, он с Хейген отделались только синяками и ссадинами, которые гнома смазала травяной мазью, что возила с собой на все случаи жизни.

Наконец, не выдержав, я решил прервать тягостное молчание:

— Я же всё исправил, Хейген? Чего теперь обижаться-то?

Гнома помолчала ещё несколько минут, затем отозвалась:

— А если бы нет, Эскул? Мы в пути по пограничным землям. И любая беспечность… Ты что, ребёнок, что ли, чтобы объяснять прописные истины?! Ну собрался ты по своим делам отойти, предупреди меня, Гуггенхайма, наконец! Чего сложного?

— Мне что, даже по нужде ночью без предупреждения сходить нельзя? — я начинал злиться, хотя понимал, что Хейген права.

— Не передёргивай, Грандмастер! Ты же прекрасно знаешь, как мы надеемся на тебя. Гоблин-старик и многодетная гнома-маркитантка. Что мы можем без тебя, Эс? Продать жизнь подороже? А дети? — я с удивлением увидел, как по суровому обветренному лицу Маттенгельд Хайгуринн катятся крупные слёзы. Они скатывались по щекам и скапливались на подбородке, быстро высыхая на горячем степном ветру.

Горький комок мешал сглотнуть. Я непроизвольно закусил кулак и сделал несколько глубоких вдохов.

Потом мы долго ехали молча, думая каждый о своём. К вечеру на горизонте показался Ырга. По крайней мере, деревянная крепость с внушительным частоколом и связками конских хвостов вместо флагов и вымпелов ничем другим в степи быть просто не могла. Форпост орков выглядел внушительно. Я попросил Хейген остановить лошадей:

— Прости, Хайгуринн. Но в этот раз я не позволю себе ехать к оркам неподготовленным. Гнома пристально посмотрела на меня и кивнула. Соскочив с облучка, она растолкала детей и Гуггенхайма.

— Вставайте, лежебоки! Что ночью делать собираетесь?

Старый алхимик кряхтя спустился на землю, не забыв прихватить копьё, ставшее его законным трофеем.

— Чего встали-то, Эс? До Ырги ещё добрая лига…

— Подготовится хочу, мастер. Да и золото надо приготовить для въездной пошлины. Не хочу наши богатства перед клыкастыми светить.

— Неужто ума прибавилось пока я спал? — хитро прищурился гоблин. Я не стал отвечать на его подначку. Но от сердца немного отлегло. Видно, отошёл старик. Не может долго сердиться.

— Мастер, а что с камнями для Эмеральда решим? Из-за нападения так и не набрали ни одного мешка. Может, золотом заплатим?

— Нет, Эскул, — возразила Хейген, — не получится. Лучше купить камни здесь, у орков. На въезде в Эмеральд камни втридорога встанут. Да и не будет их. Кто ж своими из купцов поделится? Такса там жёсткая: за каждую телегу три мешка камней!

— Ого! Едят они их, что ли? — попытался я пошутить.

— Сам увидишь. Эмеральд не Варрагон. Город Семи Ветров никогда и никому не покорялся, хоббиты знают своё дело… — Хейген не приняла шутки и принялась осматривать колёса и оси фургона, как будто для этого нет другого времени.

— Что делать будешь? — Гуггенхайм заинтересованно следил за моими приготовлениями. Брови его поползли вверх, когда я достал Ключи Матери и Сына.

— Я сейчас уйду в Астрал и поброжу там немного. Есть у меня одно предположение, хочу его проверить, — гоблин лишь покачал головой.

Не став особенно скрываться, я привычно открыл проход и нырнул в серую полумглу. Ещё полчаса поисков, во время которых я нарезал круги вокруг фургона, всё больше увеличивая их диаметр. Со струнами здесь ситуация была гораздо лучше, чем у развалин. За короткое время я отыскал десяток, светились они ярко и были заметны издалека. Не нужно было быть гением, чтобы заметить, что они сходятся недалеко от цитадели орков. Значит, моё предположение о наличии Средоточия рядом с крупными поселениями древних оправдались. Или же это счастливое совпадение? Надо будет проверить мою теорию в других местах.

Ещё через полчаса, идя вдоль одной из струн, я дошёл до самого Средоточия. Здесь оно было значительно крупнее, чем у материнского дерева. Пространство вокруг клубящегося синего шара, величиной с голову быка, гудело, как электрический трансформатор.

Едва я приблизился на расстояние вытянутой руки, как тело пронзили невидимые горячие струи, хлынувшие вдоль позвоночника и ударившие в голову приятной волной бодрости. Взглянув на Сферу Преображения, я удовлетворённо кивнул. Полнёхонька!

Возвращение к фургону заняло меньше времени. Оставляя своих на открытом месте в прямой видимости цитадели, я не боялся никаких эксцессов. Гуггенхайм твёрдо заверил меня, что любое нападение на гостей Орды в Ырге и её окрестностях автоматически ставит вне закона любой отряд. Будь то орки, альвы, хумансы, да хоть кто! Закон территории Ырги соблюдался свято много веков. Ордынцы свято берегли священную корову, приносящую золото вождю вождей. Точно так же, как и три другие Ырги: северная, восточная и южная, западная была непросто воротами в Великую Степь, она была одновременно центром сбора торговой пошлины и местом сбора налога со свободно кочующих малых племенных орд орков.

Всё это мне кратко поведал Гуггенхайм, пока мы преодолевали последнюю лигу перед воротами цитадели.

Вблизи деревянная крепость орков внушала ещё большее уважение. Вся территория вокруг Ырги была изрыта неглубокими ямами и утыкана заточенными кольями, врытыми под острым углом и обращёнными в степь. Лишь один неширокий проход, на котором только-только могли разъехаться две телеги, вёл к воротам, обшитым толстыми стальными полосами. Под высокой, в три человеческих роста, стеной, сложенной из обхватных брёвен, был вырыт широкий ров, также утыканный кольями.

Подъёмный мост был опущен, края его были ограничены чугунными балками, а настил укреплён стальными полосами. Всё в орочьей цитадели выглядело мощно и основательно. Никаких рюшечек и фитюлечек. Строго и функционально.

Ворота были раскрыты настежь. День клонился к вечеру и солнце, умерив свою силу, зацепилось за плоскую крышу одной из дозорных башен. Контуры крепость казалась вырезанной на фоне неба.

Мы въехали под арку, сопровождаемые угрюмо-безразличными взглядами стражей. Эти орки в отличие от встреченных нами в развалинах, носили какое-то подобие брони: к кожаным ремням, оплетавшим мощные мускулистые тела, были прикреплены малые бронзовые щитки, защищавшие наиболее уязвимые места. С удивлением я заметил начертанные на них руны. Мне показалось, что воздух над щитками подрагивает, а от самого металла исходит слабое золотистое свечение.

С немым вопросом я обернулся к Гуггенхайму, на что алхимик лишь пожал плечами и отрицательно покачал головой. И то правда. Всего знать невозможно…

Глава девятая

Внутреннее пространство цитадели использовалось орками очень рационально. Я даже заподозрил, что планировку Ырги клыкастые заказывали каким-нибудь продвинутым древним. Гномам или ещё кому.

И тем не менее степняки оставались степняками. Территория была застроена грубыми землянками, выполняющими функции