– Будь осторожна, юная Браун, – прошептал он. – Я ведь не самый плохой из Арчеров, правда, Мальчик? – Эдвард дёрнул племянника за шиворот.

– Нет, похоже, это я.

Мальчик посмотрел на Вайолет так, словно ненавидел её.

Она отвернулась, глаза защипало от слез. Эдвард ухмыльнулся и подтолкнул Мальчика вперёд.

Когда они дошли до проспекта Арчеров и свернули на Эдвард-стрит, Вайолет ахнула: дождь наконец прекратился. Перед зданием ратуши собралась огромная толпа. Людей набилось в десять раз больше обычного. Их лица были злы, они шушукались и свистели вслед Мальчику. Атмосфера на улице вселяла в Вайолет ужас.

Когда они приблизились к ратуше, толпа расступилась, давая им пройти. Вайолет заметила в первых рядах толпы Айрис Арчер. Рядом с пожилой женщиной стояла Макула, прикрыв лицо тёмно-синей шалью.

Айрис смело встала перед сыном, преграждая ему путь.

– Как мило с твоей стороны приветствовать меня дома, мама! – выпалил Эдвард Арчер.

– Всё это ложь, Эдвард, – хотя бы раз послушай! – настаивала она.

– Разве ты не скучала по мне? По крайней мере, ты сейчас здесь. Посмотришь, как Город воспримет новость о том, что твой драгоценный Уильям – настоящая отрава, – сказал он достаточно громко, чтобы все услышали.

Он схватил старушку за костлявое запястье, притянул к себе и поцеловал в щеку. Айрис оттолкнула его и дико закричала толпе:

– Не верьте тому, что вам говорят Эдвард и Джордж! Они просто пара негодяев. Эдвард только и умеет что лгать, такова его правда. Мой внук не вор…

Все взгляды устремились на Айрис, толпа обступила их. Вайолет прижали к Мальчику, а Макула пробралась вперёд, чтобы поговорить с сыном.

– Где он сейчас? – прошептала мать Мальчика. – Что бы ни сказала тебе медсестра, она лжёт. Это она забрала тебя у нас! Я люблю тебя, и твой отец тебя любит. Ты должен это знать!

– Ты никогда его не отыщешь! – ответил Мальчик, и его глаза сверкнули ненавистью.

– Довольно, – рявкнул Эдвард.

Он оттащил Мальчика от Макулы и продолжил путь к ступеням ратуши.

Толпа шикала и освистывала Айрис.

Что происходит? Почему все так обозлены?

Вайолет заметила в толпе мистера Топорса. Мужчина махал кулаками в воздухе, его лицо было искажено гневом. Странно, до сих пор Вайолет почти всегда видела мясника улыбающимся.

Эдвард поднялся по ступеням ратуши, подталкивая Мальчика вперёд. Вайолет шла следом вместе с Беатрис и Конором, а Роберт Блот фотографировал каждую деталь.

В стороне от них небольшая группа родителей сгрудилась вокруг микрофона под козырьком, нависавшим над входом в ратушу. Вайолет заметила там своих маму и папу. Юджин стоял неподвижно, он был суровым и собранным, а Роза нервно теребила пуговицы жакета.

Рядом с мамой стояла высокая рыжеволосая женщина, она держала под руку лысеющего мужчину, который был гораздо меньше ростом. Родители Беатрис. Патриция Прим выглядела точь-в-точь как её дочь, только в туфлях для взрослых.

Возле микрофона стояли ещё двое. Винсента Кривида Вайолет узнала по собраниям городского Комитета. Он был высок и статен, как говаривала Роза всякий раз, когда имя мистера Кривида возникало в домашних разговорах. Его чёрные волосы, на висках тронутые сединой, были с гелем зачёсаны назад. У его жены светлые волосы средней длины обрамляли маленькое личико с мышиными носиком и ротиком.

– Конор! – взвизгнула женщина, наконец увидев сына.

Конор Кривид с важным видом подошёл к родителям.

– Мам, заткнись, это нелепо!

Его шёпот был слышен через микрофон, стоявший неподалёку. Винсент притянул Конора к себе и похлопал его по спине.

– Хорошо, что ты дома, сынок. – Он кивнул, улыбаясь толпе.

Когда мистер Кривид подошёл к Эдварду и пожал ему руку, все замолчали.

– Вы спасли нашего сына. – Микрофон разнёс слова Винсента по улице. – Позвольте мне первым приветствовать вас в Городе с распростёртыми объятиями.

– Как хорошо вернуться. – Эдвард улыбнулся, потом посмотрел на горожан и откашлялся. – Когда кто-то нападает на детей этого города, он нападает и на меня. Привести этих малышей домой – самое малое, что я мог сделать.

– Но это ты напал на наших детей, это ты запер их в Ничейной земле, – закричал кто-то.

Гневный гул стал нарастать.

Вайолет на цыпочках подошла к родителям, выглядевшим очень встревоженными.

– Мы ужасно волновались, когда ты пропала сегодня утром, малышка. Кто тебя похитил? Это правда, что Эдвард Арчер спас тебя? Клянусь жизнью, мне не верится, что в этом человеке есть хоть толика хорошего, – прошептал отец, крепко обнимая дочь.

– Юджин, перестань, просто радуйся, что Вайолет вернулась. Не всё, что происходит, – обязательно заговор, – с упреком сказала мама, протиснувшись мимо отца, чтобы обнять Вайолет.

– Разве я говорил, что это заговор, Роза? – фыркнул Юджин.

Родители продолжали ссориться? Кровь Вайолет закипела. Разве они не должны быть просто счастливы видеть её?

– Прекрати! – огрызнулась она, отстраняясь от маминой руки.

Тут раздался громкий визг, привлёкший всеобщее внимание. Эдвард Арчер высоко поднял микрофон в своей массивной руке.

Разъярённая толпа умолкла.

– Жители Идеала, я должен вам кое-что объяснить, – объявил близнец Арчер. – Я покинул Идеал в то время, когда вы больше всего нуждались в моём руководстве.

– Ты предал ничейников задолго до этого, – крикнула какая-то женщина.

– Да, боюсь, вам может так казаться, но это неправда. Что бы ни сказал вам мой младший брат Уильям, это ложь. Ничейная земля была создана для вашего блага. Возможно, я смогу объяснить…

– Ради нашего блага? Вы отправили нас в заключение и заставили наши семьи забыть о нашем существовании, – ответила женщина. – Вы украли их воображение.

– Пусть этот человек говорит, – крикнул кто-то.

– Мы с Джорджем создали Ничейную землю, потому что росли с больным младшим братом, и это разрушило нашу семью. – Эдвард на мгновение замолчал. – Мои бедные родители неустанно трудились, чтобы вылечить сына, и мы, как его братья, помогали им в этом. Мы продолжали этим заниматься, когда всего год назад Уильям напал со своей армией на наш совершенно мирный город и принёс нам всем насчастье. Я исчез, потому что знал: если я останусь, брат посадит меня в тюрьму, как он сделал с Джорджем, и я не смогу бросить ему вызов. Вы должны понять, – продолжал Эдвард, – что Уильям – измученный человек. Моя мать Айрис, хотя и отрицала бы эту историю, перевезла нас сюда, чтобы мы могли забыть его чудовищное прошлое. Он страдает от недуга, который называют «раздвоением души», и разрушение – его второе имя.