– Хьюго, у нас ещё один посетитель, – прорычала медсестра Пауик. – Держи её!

Огромный монстр за шиворот поднял Вайолет в воздух. Она брыкалась и извивалась, но он крепко обхватил рукой её болтающиеся ноги, полностью лишив их подвижности, и грубо перебросил девочку через плечо.

– Отправь её к остальным, – бросила ему медсестра Пауик, – а я пока найду этого упрямого мальчишку!

Хьюго был ужасен. В ту ночь, когда он пытался похитить Вайолет на подъездной дорожке возле её дома, она заметила, что глаза ему заменяют цветоглазки, а увидев его на кладбище, обратила внимание на его разлезающуюся кожу. Сейчас, свисая вниз головой с его плеча, она не была уверена, что он вообще человек.

Монстр носил грязные и изодранные лохмотья, огромные дыры в ткани обнажали участки его тела.

Вдоль позвоночника Хьюго тянулся странный металлический стержень с крошечными дырочками, расположенными через равные промежутки. Из дырочек выходили тонкие провода, которые, кажется, крепились к коже. Такие же стержни тянулись по задней стороне его рук и ног, словно механический скелет.

Тело Хьюго имело по большей части серый, синий или лиловый цвет, как будто монстра покрывали синяки. Кое-где кожа казалась почти расползшейся или изъеденной, но в других местах, например, на задней стороне ноги, она была розовой, покрытой волосами и выглядела мягкой. Тело Детокрада усеивали частички разноцветного меха – казалось, они были пришиты тут и там. Один из пальцев на его левой руке отсутствовал, на его месте располагалось нечто похожее на часть ноги игрушечной куклы.

Чудовище покрывали следы от швов. Линия грубого шва проходила по его левому запястью. Другие такие же линии шли вертикально по боковой стороне бедра и по ступням.

Хьюго выглядел точь-в-точь как те лоскутные куклы, шить которые миссис Грюмли однажды пыталась заставить девочек в школе. Вайолет отказалась, потому что мальчики этим не занимались, но миссис Грюмли сказала, что мальчики заняты другими вещами, например, перетаскиванием всякой всячины. Вайолет заявила, что в таком случае она тоже будет таскать вещи, и получила на тот вечер дополнительную домашнюю работу.

Скоро из туннеля начал доноситься чей-то шёпот, а Хьюго нырнул под узкую арку слева – в маленькую каменную комнату, немного похожую на ту, где стояли картонные коробки.

Голоса смолкли.

Детокрад грубо швырнул Вайолет на каменный пол, и она вздрогнула, когда её пораненная нога ударилась о камень. Затем монстр поставил волосатую босую ступню ей на живот, чтобы девочка не сопротивлялась, и принялся искать что-то в своих разорванных карманах.

Перед Вайолет был ряд чёрных железных прутьев, за которыми находилось нечто похожее на тюремную камеру. Свет почти не проникал в маленькое каменное помещение, и разглядеть что-либо позади прутьев не удавалось. Вайолет вздрогнула, когда Детокрад вытащил из потрёпанного кармана связку больших ржавых ключей и вставил один из них в железный замок.

Раздался громкий щелчок, и дверь камеры со скрипом открылась.

Что-то зашуршало в дальнем углу камеры, и Вайолет забилась в ужасе. Детокрад схватил её за свитер, грубо протащил по полу и швырнул внутрь, а затем запер дверь. После этого существо хрюкнуло и исчезло в туннеле.

Вайолет прижалась к железной решётке, боясь того, что таилось в темноте.

– Эй… – прошептала она слабым голосом.

– Тише! – резко ответил кто-то.

К ней двинулась какая-то тень.

– Беатрис! – ахнула Вайолет, испытав облегчение. – Ты выглядишь, ты выглядишь…

– Она выглядит ужасно, правда? – гнусаво произнёс Конор, выползая из темноты.

Беатрис разрыдалась и свернулась калачиком у железной решётки. Вайолет потянулась вперёд и впервые за всё время заставила себя обнять рыжеволосую девочку.

– Что ты здесь делаешь? – резко спросил Конор. – Под глазами у него залегли тёмно-синие круги. – Он и тебя поймал? Я-то думал, вы с ним друзья.

– Я… Я не знаю, что я здесь делаю. – Вайолет покачала головой и откинулась на прутья решётки. – Я упала в могилу на кладбище и приземлилась в странной белой комнате; потом медсестра схватила меня и сказала…

– Медсестра, какая ещё медсестра? – Беатрис шмыгнула носом и подняла голову.

– Медсестра, которой принадлежит чудовище, – ответила Вайолет, глядя на их безрадостные лица. – Она носит белую униформу и странную шляпу… Я думаю, Мальчик ей помогает.

– Мальчик! – воскликнула Беатрис, дергая Конора за рукав. – Не упоминай его имя. Я не желаю о нём ничего слышать.

– Отстань от меня, – сказал Конор, грубо отталкивая Беатрис. – Теперь, когда Вайолет здесь, девчонки могут скулить на той стороне камеры, и большое вам спасибо за понимание. Эта сторона – для мальчиков, а поскольку я здесь единственный мальчик, это всё моё.

Мальчик с трудом встал и провел ногой по полу от задней стены до чёрных железных прутьев их камеры, начертив на земляном полу линию. Затем он отпихнул Беатрис к той стороне помещения, где сидела Вайолет.

– Не переходи эту черту! – сказал он, указывая на обозначенную им границу.

Внезапно все лампочки, висевшие в главном туннеле, погасли, и помещение погрузилось в полную темноту.

– Отлично! – Голос Конора звучал так, словно он улыбался. – Теперь мне больше не придётся смотреть на ваши уродливые физиономии.

– К счастью, и нам не придётся смотреть на твою, – отрезала Вайолет.

Конор Кривид никогда ей не нравился, и теперь она знала почему. Даже похищение не сделало его более приятным человеком.

– Ты так и не сказала, что за медсестра, – прошептала Беатрис в темноте.

Глаза Вайолет уже привыкли к отсутствию света, и она почти могла различить черты лица девочки. Щеки Беатрис впали, как будто она давно не ела. Её некогда блестящие волосы были тусклыми и безжизненными, а одежда – грязной.

– Ты в самом деле никогда не встречалась с Пауик? – растерянно спросила Вайолет. – Это она велела Детокраду привести меня сюда. Думаю, он принадлежит ей или что-то в этом роде. Она на кладбище называла его своим «творением».

– Что значит «принадлежит ей»? Как будто он её раб, что ли? – фыркнул Конор.

– Я не уверена, – немного нервно ответила Вайолет. – Вы видели его вблизи? Я знаю, это звучит странно, но он выглядит так, словно его собрали по кусочкам – как лоскутные куклы, которые миссис Грюмли заставляла нас шить на уроке.

– Как будто он мертв или что-то вроде зомби, ты это имеешь в виду? – ахнул Конор, переступая через проведённую им самим линию.

– Отойди, Конор, это наша сторона! – рявкнула Беатрис, обретая дар речи. – И он не зомби, Вайолет сказала, что он лоскутная кукла. Зомби не существует!