– К сожалению, тут я тебе тоже ничем помочь не могу.

– Как это?

– Свидание прошло хорошо, и я чрезвычайно этим расстроен.

– Ты сам-то понимаешь, что говоришь? Что плохого в удачном свидании?

– Не знаю.

– Она красивая. И кажется милой и симпатичной. И умной. Чего тебе еще?

– Она меня ненавидит.

– Она ненавидит Стефани. А ты ей нравишься.

Стив печально усмехнулся и сказал:

– Тебе не кажется, что мы представляем собой довольно жалкое зрелище? И ты, и я тратим чертову уйму сил и времени, чтобы скрыть от людей наши подлинные сущности, чтобы никто не заглянул под наши маски. Неужели мы так мало ценим себя?

Ли уставилась на брата. Ей не приходило в голову взглянуть на дело под таким углом. Действительно странно, что оба они пытаются скрыть свои настоящие чувства и свою личность под маской... И если в ситуации Стива это абсолютно оправданно и вызвано объективной необходимостью – да и вообще он самый лучший парень на свете, – то с ней самой все обстоит совершенно по-другому. О чем говорит такое упорное стремление спрятаться от окружающих?

– Что я делаю? – подумала она вслух.

– Проводишь эксперимент?

– Нет. – Ли покаянно покачала головой. – Это был всего лишь удобный предлог, не более того. Я хотела кое-что выяснить. И то, что я узнала к сегодняшнему дню не сделало меня счастливее.

– Отвернись.

– Что?

– Я собираюсь надеть халат, и мы поговорим.

– Я не хочу больше разговаривать. Мне надо подумать.

– Ну уж нет! Я хочу обсудить кое-что. Возможно, это даст тебе новую пищу для размышлений. Отвернись.

Через некоторое время они спустились вниз и устроились на кухне. Стив приготовил две чашки горячего какао с молоком и одну поставил перед сестрой. Ли с тревогой поглядывала на брата. Тот сделался как-то очень задумчив, и это тревожило ее.

– Что стряслось? – не выдержала она.

– Пообещай, что не будешь злиться.

– На что я должна злиться?

– Мне казалось, это будет забавно.

– Можно узнать, о чем идет речь?

– Пей какао.

Та-ак, подумала Ли, дела серьезные. Если Стив заставляет ее пить какао или, не дай Бог, горячее молоко, значит, грядут по-настоящему плохие новости. Она послушно выпила чашку какао, так как знала братца – пока она не увидит донышко, он не скажет ни слова.

– Вот. Теперь говори.

– Колсон думает, что ты шпионка.

– Что?

– Он знает, что ты и Кэнди – один и тот же человек. Он считает, что ты внедрилась в компанию с целью шпионажа.

Голова у Ли пошла кругом. Это что же получается. Марк знал, что она и Кэнди – одно и то же лицо, и встречался с ними обеими... Тогда возможность секса с одной из ипостасей Ли приобретала совсем другое значение. Может, он надеялся, что она расколется и во всем сознается в процессе?

– Кто он? – спросила она. – Чем он занимается в твоей компании?

– Он не является сотрудником компании. Я заключил с ним контракт.

– На что? Какую работу выполняет для тебя Марк Колсон?

– Он должен установить систему слежения и выяснить, кто шпионит для конкурентов.

– И я – номер один в списке подозреваемых?

– Ну, одна из кандидатур... но, согласись, ты идеально подошла на эту роль.

Ли скрестила руки на груди и уставилась на брата:

– Почему это?

– Видишь ли, он раскусил тебя в первый же день, когда ты – Ли и Кэнди – пришла устраиваться на работу.

– А почему ты не сказал ему, кто я такая?

Стив уткнулся в чашку с какао и тихонько забулькал.

– Что ты там бубнишь?

– Ну, видишь ли, я хотел посмотреть, что из этого выйдет. Не думай, я никогда не позволил бы ему арестовать тебя!

– Как мило с твоей стороны! – Ли вскочила и принялась мерить шагами кухню. – То есть этот парень отправился на свидание со мной, потому что подозревал во мне шпионку и пытался выполнить свои служебные обязанности и разоблачить меня?

– В этом-то и есть соль! То есть смысл. Ну, в общем, смешно.

– Не вижу ничего смешного!

– Не злись.

– Вот как, значит, я и рассердиться на тебя права не имею!

– Я ценю, что ты до сих пор, держишь себя в руках и поэтому я еще жив. Есть еще кое-что забавное. Именно советовал мне взять тебя на работу. Вас обеих.

– Тебе просто повезло, что у меня под рукой нет огнестрельного оружия... Но почему ты согласился с его безумной идеей?

– Помнишь наше пари?

– Ты его проиграл, недоумок.

– Минуточку. Если придерживаться фактов, то я действительно не выиграл. Но и не проиграл.

Где бы срочно раздобыть бейсбольную биту, чтобы проломить череп любимому братцу?

– Почему это?

– Вы обе были наняты на работу.

Интересно, что бывает за убийство близкого родственника? Да какая разница? Ли просто на сто процентов уверена была, что любое жюри присяжных оправдает ее, учитывая все обстоятельства дела. Этот случай войдет в учебники как пример справедливого и во всех отношениях оправданного убийства.

– Что-то я по-прежнему не вижу ничего смешного.

– Самое смешное то, что Марк – именно тот парень, с которым я собирался отправить тебя на свидание. Ну, помнишь условия пари – если проиграешь, идешь на свидание с тем, кого я выберу. Так что, хоть ты и не проиграла – технически, – вышло-то по-моему.

Интересно, если удастся стереть с лица земли всех представителей мужского рода – осудит ли ее кто-нибудь? Не важно, главное, она войдет в историю как женщина, пытавшаяся совершить действительно благое дело.

– Иди-ка ты спать, – сквозь зубы посоветовала она братцу. – Да запри дверь покрепче, иначе я не ручаюсь за сохранность твоей жизни.

Стив уже пятился к выходу. Задержавшись у двери, он сказал:

– Ты должна понимать, что я люблю тебя и если что и делаю – то лишь ради твоего же блага.

– Я прекрасно понимаю, что ты и твой драгоценный Марк выставили меня полной идиоткой.

– Минуточку. Я вовсе не просил его приглашать тебя на свидание. Это была целиком его идея. Я лишь позволил ему разрабатывать то, что он счел перспективным направлением.

– За что меня будут судить, если я убью специалиста в области безопасности?

– За предумышленное убийство, наверное.

– Подойдет.

– Эй, ладно тебе, Ли... – Он потоптался на пороге и неуверенно спросил: – Что ты собираешься делать?