оголять работающий завод не позволю.

…

— Бери молодежь. Пару выпусков разрешаю взять. Если надо — задержи кому-то выход на пенсию, поговори…

— Это понятно… как татары? Это соседняя республика.

— Стройка будет союзного подчинения. Шаймиев — только рад будет, у него будет уже три крупных комплекса. Камаз, нефтехимия в Нефтекамске, и теперь еще ЕЛАЗ.

— Елабуга — задумчиво сказал Соин — до нее всего семьдесят километров. Можно и доехать…

— На первом этапе на твое усмотрение. Но потом — придется переехать, Алексей. Фигаро здесь Фигаро там — так не годится.

— Я понимаю…

…

— А как же Удмуртия? Не отпустят ведь.

— Отпустят — сказал Маслюков — это уже моя забота. Еще Марисов просил фонды на стройку. Подкинем — отпустят. Это кстати, правда, что у вас там, в новых районах — драки посреди бела дня бывают?

— Да нет… наговаривают.

— Ну… смотрите. А то мне всякого говорят. КГБ сигнализирует — в заводоуправлении пьянки в рабочее время, даже начальника первого отдела споили.

— Такого точно нет.

— Точно?

…

— Смотрите, а то не в Елабугу поедете. Сейчас поедешь к комсомольцам, решается вопрос об объявлении стройки всесоюзной комсомольской, обговоришь с ними, как и что. Потом заедь в Набчелны, там от моего имени будешь, я позвоню. Там сохранились очень сильные строительные кадры, на Камазе работа почти закончена — а Елабуга через реку и работа им вся знакомая. И — прошу, отдельно проконтролируй, чтобы не забывали про социалку. В Набчелнах торопились, не возвели ничего социального — теперь по улице не пройти.

…

— Времени тебе на раскачку — неделя, через неделю жди первый план. И готовь делегацию на вылет в Прагу, там подписание.

— Что там?

— Подписание, это совместный проект. Оборудование все оттуда будет.

— Да мы и сами многое можем. Инструменталка работает.

— Можете…

Маслюков задумался

— Включи в делегацию людей с инструментального. Поедем по заводам, посетим Шкоду. Пусть присмотрятся… что мы сможем повторить у себя, что не сможем, что для этого надо.

Брежнев, Татарская АССР. февраль 1989 года

В город Брежнев Соин поехал после непростого разговора с товарищем Сапожниковым[46], своим непосредственным начальником. Сапожников — не только соратник, но и друг Юрия Дмитриевича Маслюкова, не мог проигнорировать указание Маслюкова. Но и оставить оборонный завод стратегического значения без руководства тоже не мог, тем более сейчас, когда завод только-только перестало лихорадить после ухода Ивана и наконец-то появились первые результаты, какие ждали. А впереди — переоснащение цехов, освоение сразу нескольких этапных для завода изделий.

Единственный плюс был в том, что Сапожников понимал: Елабуга не потянет проект Созвездие. Ни сейчас, ни, скорее всего, в будущем. Не потянет сама. Значит, будет работать промышленная кооперация. Получают же они двигатели с Уфы — это на автомобиль, на мотоциклы двигатель изготавливает тоже не Ижмаш — Механический, в рамках промкооперации. Если Елабуга будет строиться как сборочное предприятие, то это будет означать возможность расширения для многих ижевских производств, заточенных на автомобилестроение. Например, можно загрузить и выбить фонды на расширение металлургии, практически готов завод пластмасс — а в современных автомобилях полно пластмассовой номенклатуры. Интересно, кто будет подрядчиком по электронике? Можно подключить к этому Производство-800, самое молодое на Ижмаше, изначально созданное под производство управляемых ракет и снарядов. Да много чего еще можно освоить, особенно если на посту директора — свой человек. Но это потом, а сейчас нельзя оставить без руководства то, что есть. И кого?

Соин знал, кого будут двигать. И был против. Еще не хватало, чтобы завод возглавил бывший шофер. Рабочая косточка, твою мать…

Понятно, что сейчас от него заявление не требовали, но решать надо было. Несколько месяцев — больше у него нет…

На Елабугу выехали несколькими машинами, рванули сначала на Агрыз. Рядом с дорогой на Агрыз во многих местах лежала разграбленная, а то и сожженная военная техника — это на переплавку на Ижсталь привезли, пока просто с платформ сбросили. До Агрыза дорога идет параллельно железке, и Соин вспомнил, как на обкоме не раз поднимали вопрос об электрификации этого участка дороги. Получается, что до Агрыза поезд идет под тепловозом, а в Агрызе подцепляют электровоз — час теряется. Если будет действительно проект по развитию промышленного района — а до Елабуги уже должна быть ветка — то можно будет и тут попросить на электрификацию пути. Под грузовые — но и пассажирским проще будет. Может, даже надо будет электричку пробивать, до Набережных Челнов. Как рабочий поезд…

…

В Брежнев заезжали по плотине — плотина была частью Брежневской ГЭС, которую начали строить в 1963 году. Под плотину подготовили водохранилище с тремя этапами затопления, сейчас — был выполнен второй этап (шестьдесят два метра) и готовили третий (шестьдесят восемь). Тут же, неподалеку, в Чистополе — возводили корпуса АЭС, которая после пуска на проектную мощность должна была иметь восемь энергоблоков и снабжать энергией весь регион.

Плотина была столь огромна, что по ней пустили и поезда…

А вот за плотиной — дорога круто сворачивала и почти сразу начиналась разруха…

Точнее это была не разруха. Разруха — от слова «разрушить», а тут никто ничего не разрушал. Здесь просто недостроили.

Усугубляя впечатление — видимо, вчера прошел снег с дождем, отчего все развезло в жидкой глине. Вперемешку снег, глина, вода, земля. Город строился с нуля, потому деревьев почти нет. Серый бетон однообразных высоток. Дороги — часто без тротуаров.

Краны над городом — стройка не прекращается. Но — для кого строят? И вообще — зачем все это?

Он вспомнил, как строили автозавод. Его начали строить в чистом поле, и к нему Иван пробил финансирование строительства целого района. Его назвали Устиновским, хотя по чести следовало бы — Белобородовским, потому что не было бы Ивана — не было бы ни завода, ни района. Но они хоть и строили в чистом поле, строили все же рядом с живым, настоящим, уже большим городом, в котором были все службы, был транспорт — просто к нему еще один район пристраивали сбоку. Но город оставался и приезжающие люди все-таки жили в настоящее городе, с кино, театрами, парками, ресторанами — да со всем. А тут?

Комсомольская стройка…

…

Татары уже были на месте. Новый первый — Шаймиев — по образованию агротехник — был подчеркнуто любезен, но никого из гостей эта любезность не вводила в заблуждение. Все знали, как сильно Татария завидует Удмуртии — республика вдвое меньше, а стратегических предприятий как