class="p1">Прежде чем она успела ответить, в дверях появилась Элли, и Мэв смахнула записку со стола.

Но Мэв могла бы не беспокоиться. Элли и их-то едва замечала, не говоря уже о том, что было на столе. Ее внесло на кухню, как обрывок кружева, развевающегося на ветру. Прижав руку к животу, она принялась рыться в холодильнике. Но, как ни всматривалась, найти то, что ей, может, и хотелось бы, не удалось.

Голос Лорны заставил ее вздрогнуть:

— Привет, Элли. Хочешь сока?

На столе стоял пакет с соком, а за столом сидели Лорна и Мэв, которые смотрели на Элли так, словно она чем-то измазалась. На всякий случай Элли провела рукой по щеке.

— Ой, да. Спасибо.

— Хорошо провела время этой ночью?

Почему они не могут оставить ее в покое?

— Да, все прекрасно, спасибо.

Она нашла в буфете чистый стакан, налила полстакана сока и залпом выпила.

Элли надеялась, что сок как-то наполнит ее, но он бесследно исчез в пустом пространстве, которое теперь представляло собой ее тело. Она не хотела ни с кем разговаривать, но и молчание было невыносимо. Шум наверху подействовал умиротворяюще — до нее донеслись крики и хлопанье дверью.

— Какой же ты друг!

При звуке голоса Оливера у нее задрожали руки. Она налила еще сока, чтобы отвлечься.

— Все в порядке, дамы?

Элли была страшно довольна, что не подавилась соком, когда в кухню зашел Оливер. Лорна и Мэв пробормотали приветствие, а он обошел вокруг Элли, чтобы взять банку пепси.

Как глупо. Она ведет себя глупо. Всего-то и дел — спросить. Что страшного в том, чтобы спросить?

Элли дернула нитку на рубашке и, стараясь, чтобы голос звучал бодро, произнесла:

— Оливер, можно с тобой поговорить?

Он зевнул и вытер нос тыльной стороной ладони.

— М-м-м… Что? Ой, прости, мне нужно собираться. Мама ждет меня дома к пяти.

Оливер открыл банку и сделал большой глоток. Элли хотела повторить попытку, но Мэв опередила ее:

— Разве у тебя завтра нет еще одного экзамена? Ты говорил, что я могла бы помочь тебе подготовиться. Гамлет — это моя фишка, помнишь?

Она накручивала на палец прядь вьющихся волос.

— Мэв, — резко произнесла Лорна и кивнула на дверь.

— А? Что?

— Пойдем в гостиную, пожалуйста. Сейчас же. Ты мне нужна.

Стулья заскрипели, Лорна и Мэв встали. Элли смотрела, как девушки уходят, одновременно желая, чтобы они остались и чтобы все провалились к чертовой матери, включая Каллума, который неизвестно откуда взялся с фотоаппаратом на шее в дверях кухни.

Каллум взглянул на Оливера, торопливо прошагал через кухню и вышел в сад, не сказав ни слова.

Элли разгладила рубашку.

— Так утебя нет экзамена?

Оливер пожал плечами:

— Пропущу.

— Как это у тебя получится? — спросила она.

— Договорюсь. Просто нужно кое-кого подмазать, и учиться в универе будет плевым делом. Тебе стоит попробовать.

— М-м-м… Нет, спасибо.

— Дело твое.

Он допил пепси и поставил пустую банку на стол.

— Ну, я пошел.

Элли, после некоторого колебания, последовала за ним. На полу в его комнате была разбросана одежда, всюду валялись пустые банки из-под пива. Проволочная корзина в углу набита слипшимися салфетками и пустыми бутылками из-под газировки. Если в комнате и стоял какой-то особый запах, она уже не чувствовала его. За прошедшие четыре месяца они все привыкли к запахам. Хотя дверь была открыта, Элли постучала. Оливер продолжал запихивать одежду — грязную и чистую — в спортивную сумку.

Она встала у края ковра.

— Не хочу тебя беспокоить, но…

Оливер ничего не ответил.

— Я хотела спросить, можем ли мы поговорить?

— У меня будет уйма времени, когда мы вернемся с рождественских каникул.

— Но… нет. Нам нужно поговорить. Сейчас.

Он засмеялся.

— Это не смешно, Оливер.

Он бросил скомканную рубашку на пол.

— Думаешь, если мы немного подурачились, я вдруг стал принадлежать тебе?

— Нет! Нет, я не о том.

— Тогда в чем твоя проблема, милая?

Руки дрожали, и Элли снова разгладила свою рубашку, хотя на ткани не было ни складочки.

— Я просто хотела узнать, что произошло ночью.

— Если ты была слишком пьяна, чтобы помнить, это не моя проблема.

Элли пыталась сказать что-то еще, но не могла выдавить ни слова. В слезах она сбежала по лестнице.

В саду, дрожа от декабрьского холода, она села в сломанный шезлонг, и тот жалобно скрипнул под ее весом.

— Все в порядке?

Она не заметила Каллума, стоявшего возле дома с камерой в руках. Он выглядел очень спокойным, но выражение заботы в его глазах было не то чтобы раздражающим, но лучше б он так на нее не смотрел.

С лица Элли не сходила блуждающая улыбка.

— Ничего особенного, правда. Я просто дурочка, как и всегда.

Каллум подошел и сел в кресло рядом с ней.

— Не мое дело, конечно, но Оливер иногда бывает таким засранцем. Он в самом деле не стоит того, чтобы из-за него расстраиваться.

— Я знаю. Глупая девчонка. Я хочу… ну, то есть все, что я хочу знать, это что произошло ночью, и тогда я смогу…

— Подожди. Что значит, что произошло?

— Ой, я не могу вспомнить, вот и все.

Ее смех был резким и нервным.

— Я пила. Много, я думаю. И последнее, что я помню, это то, что мы были на диване, а утром, когда я проснулась в его… — Она тряхнула головой. — Извини, Каллум. Если б я не пила так много…

Каллум ворвался в дом как раз в тот момент, когда Оливер выносил сумку через парадную дверь. Он схватил сумку и толкнул Оливера так, что тот врезался в стену.

— Какого…

— Ты воспользовался ситуацией?

Оливер посмотрел на Элли, которая зашла в дом из сада, и попытался рассмеяться.

— Воспользовался? Мы что, в пятидесятых годах?

Каллум снова впечатал его в стену. На шум вышли Лорна и Мэв.

— Говори правду.

— Отлично. Правда в том, что мы оба были пьяны.

— Но ты же помнишь, так?

— Каллум, — послышался голос Элли из темного угла под лестницей. — Все в порядке, Каллум. Оставь его в покое. Все это ерунда…

— Да, Каллум. — Оливер улыбнулся. — Это полная ерунда.

Каллум сверкнул глазами и, сильно встряхнув его, отпустил.

— Будь здоров, приятель. Счастливого Рождества.

Оливер подхватил сумку и выскочил на улицу, оставив всех остальных в напряжении, которое он сам создал.

Мэв вздохнула.

— А я бы не возражала, если б Оливер воспользовался ситуацией со мной.

— Ты что, балда, серьезно? — спросила Лорна. — Ты думаешь, это нормально, когда парень лапает тебя? Или еще похуже — он лапает тебя, когда ты пьяна?