– Доброе утро, мистер Уолшэм. Рад вас слышать!

– Нам необходимо поговорить. Когда вы сможете приехать ко мне?

– Я готов в любое время, сэр.

– Тогда жду вас в полдень. И обязательно захватите с собой вашу коллегу мисс Эллингтон.

– Мы будем. – Брайан положил трубку, лениво потянулся и посмотрел на часы. – О черт! Копии!!!

Закрывая за собой дверь, Констанс старалась не думать о том, что скажет уборщица, увидев жуткий беспорядок в оставленном ими в спешке номере. Портье уже вызвал такси, так что ждать не пришлось. Без десяти двенадцать Брайан и Констанс неторопливо вошли в вестибюль больницы.

– Как я выгляжу? – озабоченно спросила она, поправляя на плече ремешок сумочки.

– Великолепно!

Через пять минут по лестнице спустилась женщина в белом халате и, оглядевшись, нерешительно подошла к ним.

– Мисс Эллингтон? Мистер Дорретти?

– Да, – ответил за двоих Брайан.

– Мне поручено проводить вас к мистеру Джереми Уолшэму.

– Как он? – поинтересовалась Констанс, когда они свернули в коридор второго этажа. Женщина неопределенно пожала плечами.

– Состояние мистера Уолшэма значительно улучшилось с того дня, когда его привезли сюда в ночь на вторник, но говорить о полном выздоровлении пока еще преждевременно. Прошу вас не утомлять нашего пациента.

Джереми Уолшэм лежал на кровати, укрытый по грудь легким клетчатым пледом. Выглядел он действительно лучше, чем в понедельник, когда Констанс увидела его в первый раз.

Едва заметно кивнув в ответ на их приветствия, старик без предисловий перешел к делу.

– Я пригласил вас потому, что в последние дни у меня появилось неприятное ощущение. Мне кажется, что в мое отсутствие в особняке происходит что-то непонятное. – Уолшэм замолчал. Взгляд его ушел в сторону, точнее в потолок, и у Констанс появилось чувство, что он просто забыл об их присутствии.

Она негромко кашлянула.

– Просто чувство или…

Уолшэм посмотрел на нее так, словно ее глупая реплика помешала ему установить связь с инопланетным разумом.

– Я никогда не полагаюсь только на чувства, мисс Эллингтон.

– Тогда… – Констанс осеклась, поймав сердитый взгляд Брайана.

– У меня есть факты, которые вызывают серьезное опасение по поводу безопасности и целостности коллекций. Моего секретаря Малкольма Кенвуда видели около особняка, однако на связь со мной он не вышел. Моя дочь настойчиво предлагает мне подписать доверенность, дающую ей право распоряжаться всей моей собственностью. – Уолшэм снова замолчал, но на этот раз Констанс не стала вмешиваться, понимая, насколько тяжело старику делать такие заявления. – И, наконец, вчера мне позвонил некий сотрудник Эдинбургского музея, заявивший, что среди моих картин есть одна, ценность которой, возможно, значительно выше указанной.

Брайан метнул взгляд на Констанс, но та сидела с совершенно невозмутимым видом.

– Я пригласил вас для того, чтобы сделать следующее заявление. Мы подпишем договор купли-продажи в субботу, но из договора будут исключены все находящиеся в особняке картины. До проведения дополнительной экспертизы. Надеюсь, вы сообщите о моем решении мистеру Маккормику и мистеру Паркеру.

Брайан кивнул.

– Мы понимаем причины, побудившие вас принять такое решение, мистер Уолшэм, но есть одно обстоятельство.

– Какое?

– Ваши слуги, Уильямс и Риордан, вряд ли смогут обеспечить надежную охрану собственности.

По губам старика скользнула слабая улыбка. Лежащая поверх пледа рука шевельнулась, как будто Уолшэм собирался поднять ее, но так и осталась на месте.

– Я уже принял необходимые меры. Особняк будет охраняться частной охранной фирмой, так что из него ничего не вынесут.

Констанс подалась вперед.

– Если можно, сэр, одно дополнение.

– Какое?

– Пусть следят также и за тем, чтобы в особняк ничего не вносили.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду картины.

Несколько секунд Уолшэм смотрел на нее со странным интересом зоолога, наткнувшегося на говорящую мартышку. Потом он медленно кивнул.

– Похоже, мисс, вы знаете обо всем этом больше, чем я предполагал.

Констанс скромно пожала плечами. Старик перевел взгляд на Брайана.

– Вы закончите работу к указанному мной сроку?

– Да, сэр.

– Хорошо. Мистер Дорретти, мой поверенный ждет вас сегодня вечером. Уточните с ним все детали, чтобы не занимать время в субботу. – Уолшэм закрыл глаза.

Поняв, что разговор окончен, посетители поднялись, попрощались и вышли в коридор.

– Ему позвонил твой браг?

– Да, а ты разве против?

– Отлично придумано.

Они уже выходили из больницы, когда Брайан, наклонившись к самому уху Констанс, тихонько спросил:

– Ты идешь куда-нибудь сегодня вечером?

Она задумалась. Надо бы встретиться с Сибиллой. С другой стороны, Сибилле можно позвонить и договориться о последней встрече, например, в субботу.

– У тебя есть предложение?

– Даже не одно. Вообще-то у меня намечена целая программа.

– Но сначала нам надо убедиться, что в особняке все в порядке. – Констанс остановилась и взяла Брайана за руку. – Хочу тебя поздравить. Твой план удался на все сто. – Не забывай, что мы еще не выяснили, о какой картине идет речь.

– Ты что-нибудь придумаешь, – беззаботно сказала она. – У тебя же всегда все получается.

«Ты что-нибудь придумаешь».

Слова эти звучали в ушах Брайана сладкой музыкой. Их он ждал, их хотел услышать. Именно от Констанс. Брошенные вскользь, они стали для него самой высокой наградой и самой лучшей оценкой. Теперь он был просто обязан довести дело до конца.

– Сколько коллекций тебе еще надо осмотреть?

– Примерно половину.

– Успеешь?

– Надеюсь, что да.

– Тогда выходные можно употребить на кое-что более интересное, – проворчал Брайан, поглаживая ее по спине. – Кроме того, я хочу устроить один небольшой эксперимент, чтобы устранить все сомнения.

Констанс весело рассмеялась и, прижавшись губами к его щеке, прошептала:

– Надеюсь, в этом эксперименте есть место и для меня?

Жар ее губ, неуловимый аромат духов, мягкое прикосновение груди произвели уже знакомый эффект, так что Брайан даже оглянулся, дабы убедиться в отсутствии зрителей.