– Почему я должен выслушивать оскорбления, когда это у тебя нет изысканного вкуса жителя мегаполиса? – поинтересовался он.

– Я своё в мегаполисах отжила, – сказала Зия, передавая Саймону кружку горячего шоколада и присаживаясь на край дивана. – И видела немало мышей, которые не смогли бы понять хорошую шутку, даже если ткнуть их в неё носом, да ещё и повозить.

– Какая-то очень уж жестокая шутка, – заметил Саймон.

– Юмор и боль друг друга не исключают. Пей шоколад. Он вкусный, поверь.

Несмотря на всё более подозрительное поведение Зии, Саймон сделал глоток шоколада. На вкус он оказался очень необычным, и по телу потихоньку разлилось тепло.

Фыркнув, Феликс отвернулся к телевизору, а Зия перевела тяжёлый взгляд на Саймона. Все постоянно сверлили его глазами, особенно Нолан, и в целом Саймон к этому привык – но она смотрела так, словно видела его насквозь, вместе со всеми его секретами. Он неуютно поёжился.

– А с чем шоколад? – спросил он, глянув в кружку. – С корицей?

– Сделала его по секретному семейному рецепту, – ответила она, постукивая пальцами по кружке. – Альфа так и не сказал, почему ты сбежал. Не хочешь просветить?

– Нет, – не сдержался Саймон, и Зия рассмеялась.

– Нравишься ты мне, Саймон. Не так-то просто завести друзей так далеко без малейшей поддержки. Не знаю, чего ты добиваешься, но, видимо, дело у тебя важное.

Он промолчал. Дело действительно важное. Важнее всего нас свете.

– Понимаю, почему ты не хочешь рассказывать, – сказала она, уперев локти в колени. – Я бы себе тоже не доверилась. Но просить помощи – это нормально, особенно в важных делах. Мы нуждаемся друг в друге, и здесь нет ничего плохого. Например, наша община. Не было бы её, и Птицы убили бы бесчисленное количество Зверей. Мы нужны и беженцам тоже – ничего постыдного в этом нет. Как и в том, что мы не всегда способны справиться со всем самостоятельно.

– И ты мне поможешь? – спросил Саймон. – Просто потому что я здесь, а тебе нечего делать?

– Как я и сказала, дело у тебя явно важное. Как только Альфа приедет, он заберёт тебя в Нью-Йорк, а есть подозрение, что тебе нужно не туда. – Зия посмотрела ему прямо в глаза, и Саймону с трудом удалось не отвести взгляд. – Скажи, в чём дело, и я постараюсь помочь.

Саймон нерешительно промолчал. Он хотел ей довериться, но что она могла сделать? Поехать с ним в Аризону? Где-то в глубинах разума послышался тихий голос, ужасно похожий на предостерегающий шёпот дяди Дэррила. «Никому не доверяй».

Даже если в Аризоне всё пойдёт по плану, он ведь идёт туда не только ради мамы и осколка Хищника, спрятанного у Рептилий. Ему нужно уничтожить оружие – только так Орион с Селестой оставят попытки убить брата, чтобы заполучить силу Звериного короля, – а Саймон давно знал, что уничтожить Хищника можно только в полностью собранном виде. Значит, если Саймон хочет защитить Нолана, ему нужно найти все пять частей, опередив Ориона. Он не знал, на что готова пойти Зия, – но рассказать ей не мог. Нужно держать рот на замке.

– Саймон? Всё в порядке? – В проходе между кухней и гостиной стоял Джем, уже переодевшийся в пижаму.

Обрадовавшись возможности сбежать от Зии, Саймон поставил горячий шоколад на край стола и подхватил Феликса.

– Да, всё нормально. Но я устал. Пойдём спать.

– А я не устал, – возмущённо сказал Феликс, пытаясь спрыгнуть на диван, но Саймон его перехватил.

– Утром телевизор посмотришь, – сказал он, подойдя к Джему. Он не собирался оставлять Феликса наедине с Зией, пока всё его внимание занимал сериал и он не следил за языком.

– Если что-то понадобится, я буду здесь, – легко сказала Зия, но вновь в её тоне прозвучала какая-то подозрительная нота. – Отдыхайте. Завтра будет тяжёлый день. Сами не заметите, как вернётесь домой.

Джем слабо помахал ей рукой, но Саймон прошёл в коридор без единого слова. Она ошибалась. Ему не нужна помощь, и никто – ни Малкольм, ни Зия, ни целый город анимоксов – не сможет встать на пути в Райскую долину. На пути к его матери.

Саймон твёрдо намеревался дождаться, пока Джем уснёт, и сбежать, но едва он лёг на мягкую кровать, на него накатила усталость. Погружаясь в глубокий сон, он успел подумать о горячем шоколаде – и о том, какое непривычное послевкусие тот оставил после себя.

Проснулся он со спутанными мыслями и ощущением, что голова набита ватой. Часы показывали десять утра, но окон в комнате не было, поэтому в ней было всё так же темно.

– Джем? – позвал он, протирая глаза. Вторая кровать оказалась пуста, да и Феликса не было видно. Но внимание Саймона привлёк низкий раскатистый голос, раздающийся где-то за стеной, и он резко сел.

Малкольм приехал.

Саймон выскочил из постели и кинулся одеваться. Какой же он идиот – зачем он вообще ложился? Нужно было подождать, пока все уснут, а потом воспользоваться единственным шансом сбежать. Малкольм теперь глаз с него не спустит. Нужно выбираться, пока…

– Вижу, ты проснулся.

В дверях стоял Малкольм. Саймон застыл, так и не натянув толстовку до конца, но не успел ничего сказать, как дядя пересёк комнату тремя большими шагами и крепко обнял Саймона.

– Только попробуй ещё раз сбежать, – сказал он надломившимся голосом. Саймон потрясённо замер. Он ожидал гнева, ярости, а не чего-то подобного. – Ты в порядке? Стоун рассказала, что случилось. Птицы тебя не ранили?

До Саймона не сразу дошло, что Стоун – это Зия.

– Нет. Остальные тоже в порядке. – Он стиснул зубы. – Я не могу вернуться, дядя Малкольм. У меня остались дела.

Малкольм отстранился, удерживая Саймона за плечи, будто боялся, что стоит отпустить – и Саймон исчезнет.

– Что случилось? Почему ты вообще сбежал?

– А… остальные не рассказали?

Дядя покачал головой.

– Хотел узнать у тебя.

Саймон помедлил. Он не мог рассказать, потому что тогда Малкольм рискнул бы жизнью, отправившись к Ориону.

– Я просто… волновался за Уинтер. Ей плохо в Нью-Йорке, и мы решили вернуть её в семью.

Саймон сам понимал, как неискренне звучат его слова, а по лицу Малкольма видел, что он тоже не купился на ложь. Но что оставалось делать? Признать, что он пытался вырвать маму из лап одного из самых жестоких правителей анимоксов, заручившись помощью друзей?

– Подумаем, как помочь Уинтер, когда вернёмся в ПРИЮТ, – сказал Малкольм. – Но не ты должен этим заниматься, Саймон, а я. Если Уинтер хотела к семье, нужно было попросить меня. Я бы ей помог. И я помогу, чем смогу.

Саймон отвёл взгляд.

– Я не могу вернуться, дядя Малкольм. Сначала надо…

– Тебе плохо у нас, я знаю. – Он говорил тихо, но тяжесть слов заставила прислушаться. – Последние два месяца выдались тяжёлыми. Наверное, даже тяжелее, чем мне кажется. Но я понимаю, что Нолан был не лучшим братом. Понимаю, что ты скучаешь по маме и по Дэррилу, понимаю, что новая жизнь никогда не сравнится с тем, что ты имел раньше, как бы мы ни старались. Но иногда… иногда так бывает. Жизнь сложна, и она меняется вне зависимости от наших желаний. Но побег – не выход. Нужно искать хорошее в том, что мы имеем. Нужно ценить это. Иначе ты никогда не будешь счастлив, где бы ты ни оказался, Саймон. И к Уинтер это тоже относится.