голову, что котога ещё существуют, и не сомневался, что сможет отыскать их. Разработал так называемую триангуляцию мифа.

Тут уж Мориарти не смог больше сдерживаться:

— Это значит — пометить на карте все места, где бытуют легенды о каком-нибудь народе, установить, где эти легенды наиболее подробны и последовательны, а затем определить центр региона, в котором распространён этот миф. Наиболее вероятно, что источник мифа находится там.

Смитбек поглядел на Мориарти.

— Угу. Словом, этот Уиттлси отправился на их поиски в восемьдесят седьмом году и сгинул в амазонских джунглях. Больше его никто не видел.

— Тебе рассказал всё это фон Остер? — Мориарти закатил глаза. — Кошмарный старик.

— Может, и кошмарный, но знает о музее многое. — Смитбек с грустью поглядел в свой пустой стакан. — Насколько я понял, в джунглях произошла серьёзная ссора, и большая часть членов экспедиции повернула обратно раньше времени. Они нашли нечто столь важное, что решили немедленно вернуться, но Уиттлси воспротивился. Он остался с помощником по фамилии Крокер. Видимо, оба погибли в джунглях. Но когда я попросил фон Остера рассказать поподробнее о статуэтке Мбвуна, тот вдруг словно бы язык проглотил. — Смитбек томно потянулся и стал искать взглядом официантку. — Видимо, придётся отыскать кого-то, кто был в той экспедиции.

— Не везёт тебе, — сказала Марго. — Они все погибли в авиакатастрофе на обратном пути.

Журналист пристально взглянул на неё.

— Вот оно что. А ты откуда знаешь?

Марго заколебалась, вспомнив просьбу Пендергаста держать язык за зубами. Потом подумала о Фроке, о том, как сильно он стиснул утром ей руку. Нам нельзя упускать такую возможность.

— Расскажу тебе то, что знаю, — неторопливо произнесла она. — Но ты должен об этом помалкивать. И обещай помочь мне, чем сможешь.

— Осторожнее, Марго, — предостерёг Мориарти.

— Помочь тебе? Само собой, не проблема, — ответил Смитбек. — Кстати, чем?

Марго, запинаясь, поведала им о встрече с Пендергастом в сохранной зоне, о слепке когтя и ранах убитых людей, о ящиках, наконец, об истории, рассказанной Катбертом. Потом описала статуэтку Мбвуна, которую видела на выставке, — без упоминания о своём страхе и бегстве. Она понимала, что Смитбек поверит ей не больше, чем Джордж Мориарти.

— Когда ты подошёл, — закончила она, — я расспрашивала Джорджа, что он знает о проклятии, тяготеющем над Мбвуном.

Мориарти пожал плечами.

— В сущности, не так уж много. По местным легендам, племя котога было таинственным, с шаманскими культами. Считалось, что оно способно повелевать демонами. У этих индейцев было существо — фамильяр[12], если угодно, — которое они использовали для убийств из мести: Мбвун, Тот, Кто Ходит На Четвереньках. Так вот, Уиттлси наткнулся на эту статуэтку и другие предметы, упаковал их и отправил в музей. Конечно, подобные осквернения священных предметов совершались уже бесчисленное множество раз. Но когда он пропал в джунглях, а остальные члены экспедиции погибли на обратном пути… — Мориарти пожал плечами. — Вот вам и проклятие.

— А теперь люди гибнут в музее, — сказала Марго.

— По-твоему, тяготеющее над Мбвуном проклятие, разговоры о Музейном звере и эти убийства имеют между собой какую-то связь? Оставь, Марго, уйми свою фантазию.

Она пристально поглядела на Мориарти.

— Не ты ли говорил мне, что Катберт не разрешал устанавливать статуэтку на выставке до последней минуты?

— Да, верно, — согласился тот. — Катберт не спускал глаз с этого реликта. Ничего странного, если учесть его ценность. А что до задержки с установкой, это, по-моему, идея Рикмен. Может, она решила подстегнуть таким образом интерес к статуэтке?

— Сомневаюсь, — возразил Смитбек. — Она мыслит иначе. Скорее даже старается избежать интереса. Пригрози скандалом — она съёжится, как мотылёк в огне.

И хохотнул.

— Ну а в чём твой интерес ко всему этому? — спросил Мориарти.

— Думаешь, старый, пыльный артефакт не может интересовать меня?

Смитбек наконец привлёк внимание официантки и велел повторить заказ.

— Но ведь Рикмен наверняка не позволит тебе писать об этом, — сказала Марго. Журналист скорчил гримасу.

— Вот-вот. Это может оскорбить всех котога, живущих в Нью-Йорке! Собственно, услышав от фон Остера, что Рикмен ужом вилась из-за этой статуэтки, я решил покопаться, поискать чего-нибудь скандального. Чтобы при очередной нашей встрече чувствовать себя увереннее. Иметь возможность, к примеру, заявить: «Эта глава останется, иначе я несу материал об Уиттлси в журнал „Смитсониан“».

— Постой-постой, — сказала Марго. — Я не для того доверила тебе эти сведения, чтобы ты использовал их в своих интересах — и только. Понимаешь? Мы должны побольше разузнать об этих ящиках. Существу, которое убивает людей, что-то в них нужно. Мы обязаны узнать, что именно.

— Самое важное для нас — найти журнал Уиттлси, — заявил Смитбек.

— Но Катберт говорит, он утерян, — ответила Марго.

— А ты запрашивала базу данных о поступлениях? — спросил журналист. — Возможно, там есть какие-то сведения. Я занялся бы этим сам, но к подобной информации у меня нет санкционированного доступа.

— У меня тоже, — ответила Марго. Она рассказала о разговоре с Кавакитой.

— А что думает Мориарти? — произнёс Смитбек. — Ты ведь умеешь обращаться с компьютерами. К тому же ты помощник хранителя, доступ к информации тебе обеспечен.

— Я считаю, пусть этим занимается начальство. — Мориарти с достоинством откинулся. — Незачем нам соваться в такие дела.

— Как ты не понимаешь? — взмолилась Марго. — Никто не знает, с чем мы здесь имеем дело. Человеческие жизни — а возможно, и будущее музея — под угрозой.

— Марго, я знаю, что у тебя мотивы благородные, — сказал Мориарти. — А вот в мотивах Билла не уверен.

— Мои помыслы чисты, как Кастальский ключ, — заверил Смитбек. — Рикмен штурмует цитадель журналистской объективности. Я просто хочу отстаивать бастионы.

— А не проще было бы делать то, чего хочет Рикмен? — иронически осведомился Мориарти. — На мой взгляд, твоя вендетта несколько отдаёт ребячеством. И знаешь что? Тебе её не одолеть.

Официантка принесла напитки, Смитбек опрокинул свой стакан и с наслаждением выдохнул.

— Когда-нибудь я разделаюсь с этой сукой.

22

Борегар дописал докладную и сунул записную книжку в задний карман. Он понимал, что об этом инциденте следовало бы немедленно доложить. К чёрту. Девчонка выглядела перепуганной, ясно, что ничего дурного она не замышляла. Он доложит, когда представится возможность, не раньше.

Борегар пребывал в дурном настроении. Ему не нравилось исполнять обязанности сторожа. Хотя это лучше, чем регулировать движение в ночное время. И произвело хорошее впечатление на О’Райенов. Да, можно будет сказать, меня назначили работать над этим делом в музее. Извините, рассказывать ничего не могу.

Что-то здесь слишком тихо, подумал Борегар. Он считал, что в обычный день жизнь в музее должна бурлить. Но с минувшего воскресенья музей уже не был