на жительство, а потом и гражданство. Всё в твоих руках. Со сбором документов я помогу, – обещал Джеймс.

Джеймсу было около тридцати, у его семьи был свой бизнес, где он был юристом. Типичный британский аристократ с хорошими манерами и приятной внешностью. Райли предложил Сандре сделку.

– Сандра, я помогу тебе с документами за небольшую услугу. Ты можешь, иногда, бывать у нас дома и посещать вдвоём со мной некоторые мероприятия? Мне нужно, чтобы ты стала на год-два моей, скажем, фиктивной невестой. Ты живёшь как прежде, я лишь изредка буду тебя беспокоить.

– Джеймс, а если я влюблюсь в кого-то или у меня появится поклонник с перспективой на женитьбу? – спрашивала Саша, глядя на него улыбаясь. – Зачем тебе это? Ты хочешь обмануть семью?

– Слухи слухами, но дать возможность увидеть очевидное и перестать в них верить – это мой шанс. Я предлагаю тебе оплату квартиры и нарядов, а ты должна будешь быть просто сама собой. Тебе не нужно изображать кого-то. Так у всех будет информация к размышлению, а у меня спокойная жизнь.

– Почему я? – не понимала Саша.

– Сандра, ты устраиваешь меня как друг. Я немного знаком с тобой и лучшей кандидатуры у меня нет. Во-первых, ты умная и при этом симпатичная. Во-вторых, ты образованная, воспитанная. В-третьих, у тебя есть приличная работа и счёт в банке, что для моей семьи станет самым весовым аргументом. Тебя не обвинят в корысти и обмане. Мне перечислять дальше твои достоинства?

– Джеймс, а как на все твои визиты ко мне посмотрит твоя половина? Тебе придётся навещать меня, бывать в моей квартире, которая не соответствует твоему статусу. Что скажут родители на это?

– Сандра, можно встречаться ни один год и не жениться совсем. Быть невестой и не жить с женихом на одной жилплощади – это вполне нормально. И ты совсем не обязана принимать моих родителей у себя дома.

– Хорошо, я попробую, но с твоей помощью. Я должна знать, когда и что, во что одеваться и прочее. Если не буду справляться с этой ролью, то ты должен будешь выполнить своё обещание.

Они заключили негласный договор в конце мая две тысячи седьмого года. За два года Сандра Ковалевская четыре раза видела членов семьи Джеймса, а в компании Райли на встречах бывала не чаще одного раза в месяц. Сандра ни разу не нарушила «протокол», а Джеймс исправно оплачивал её жильё и наряды. Все «операции» заканчивались у парадного входа съёмной квартиры. Саша имела право оставить наряд себе, но чаще она возвращала его Джеймсу.

Саша проснулась от кошмара, который не отпускал её. Эта мигающая на экране надпись: «Не дай утопить отца» и короткий фильм с её участием. «Море ревело, захлёбываясь от собственной ярости. Серые волны, подёрнутые сединой, накатывались одна за другой на скалы, и те принимали удары, отплёвываясь от солёной воды. Саша сидела, прижавшись спиной к «колючей» скале в расщелине, дрожа от холода в мокрой одежде. Она видела, как трое мужчин в масках сбрасывали её отца со скалы в море. Ей даже показалось, что одного из них она узнала по осанке, но не была в этом уверена. Она помнила, что сюда они приплыли на лодке, но начался шторм, и они укрылись в пещере. Проснувшись, она не застала на месте отца, а выйдя из пещеры, увидела картину казни. Ноги понесли её вниз подальше от этого места. Саша не нашла лодки, но увидела в узкой полоске под скалами тело, выброшенное волнами и лежащее на гальке лицом вниз. Она бросилась в воду, рискуя быть смытой очередной волной. Наклонившись над телом, она узнала в нём отца. У неё хватило сил волоком вытащить его подальше на берег, затащить на небольшой валун, перевернув на живот. Морская вода потекла изо рта как из крана, потом отец закашлялся и открыл глаза. Огромная волна вновь накрыла их, а когда схлынула, Саша на берегу осталась одна. Валун, где только что лежал отец, облюбовала кучка насекомых, которые были похожи на клопов. Её охватил ужас от происходящего, и она закричала». Саша поднялась с кровати и прошла на кухню, заметив, что дрожит. Она включила чайник, попыталась убедить себя, что это всего лишь сон, но это не помогло. Сделав кофе, она включила компьютер и нашла несколько толкователей снов. Люди в масках – обман и фальшь; клопы – неприятности, люди вампиры или деньги через большие хлопоты; утопленник, ныне живущий – серьёзные проблемы. Все они говорили об одном: отца ждут серьёзные проблемы, неприятности, обман и всё это связано с деньгами. «Всё это можно было забыть, как очередной кошмар, – подумала Саша, делая глоток кофе, – а, если это предупреждение. Я не открывала почту во сне довольно давно. С тех пор, как «застряла» в проекте и была в полном отчаянии. Мне прислали ролик, где журчал чистый родник в лесу, а внизу была надпись: «Вернись к истокам». Я нашла ошибку в самом начале и у меня всё получилось. Неужели ангел-хранитель, в лице бабули, всё это время был рядом? Что же мне делать сейчас? – спрашивала она себя. – Я должна позвонить отцу, но позвонить так, чтобы убедить, а не только вызвать улыбку. Сейчас два часа, плюс два часа разница с Москвой, плюс три с ними – итого: дома семь утра». Саша набрала номер телефона Антонины Степановны.

– Антонина Степановна, молча, выйдите во двор, а если Сергей Ильич рядом, «прихватите» и его с собой, – попросила Саша и стала ждать.

– Сашенька, что случилось? – спросила Степановна через минуту. – Сергей Ильич со мной.

– У меня всё нормально, а вот как дела у Тороповых не знаю.

– Саша, что за тайны мадридского двора? Почему ты не позвонила на мой номер? – волнуясь, спросил Торопов.

– Сергей Ильич, у Вас на сегодняшний день есть финансовые проблемы, проблемы связанные с бизнесом?

– У нас всё в порядке. В понедельник подписываю большой контракт, который поможет нам выйти на новый уровень.

– Тебе нельзя этого делать. Я не знаю, как это объяснить, но ваш контракт – это серьёзная проблема. Вас утопят! – взволновано говорила Саша. – Не могу говорить о том, чего не знаю, но прошу, проверьте всё ещё раз, подключи Артёма, узнай больше о партнёре за выходные. У меня нехорошее предчувствие и связано оно с тобой.

– Саша, откуда столько волнений? Ты ведь даже не знаешь с кем у меня контракт, а говоришь так, словно заранее уверена в его непорядочности, – успокаивал её отец.

– Пап, я не знаю, что тебе сказать о своей