- Именно! – подтвердила Императрица, войдя в залу. За ней следовал мой отец. Алатара поднялась, уронив стул и, затравленно глядя на них, попятилась к выходу.- Благодари Богиню, что находишься в положении! – рявкнул Валах, прожигая невестку взглядом, полным ненависти. – Иначе тебя бросили бы в самую темную и сырую темницу из всех! Как твоего любовника!

- Асатар?.. – прошептала Алатара. – Вы не посмеете!

- А кто мне помешает, сука?! – Император расхохотался. – Взять ее. Под домашний арест до разрешения от бремени!

- В этот раз мое сердце радо твоему возвращению, отец, - признался я, подойдя к родителям.

- Посмотрим, будешь ли также рад завтра. – Он усмехнулся.

- А что будет завтра?

- Заключение договора союзничества с Падшими.

Атапи

Я замерла, уставившись на мать. Неужели она мне все расскажет? Пока что мы обе молчали. Понимаю, что торопить ее не следует. Наверное, это нелегко – вспоминать то, что пришлось даже из дневника удалить, хотя те события вместе с вырванными страницами из прошлого не вымарать.

- Возьми меня за руку, Атапи, - мать глубоко вдохнула, когда моя ладонь сжала ее пальцы. – Используй свою силу и просто смотри.

Я громко сглотнула. Рука моментально вспотела. С магией мы пока что на «вы». А перспектива лезть в воспоминания собственной родительницы и вовсе заставляет желудок сжиматься, будто сутки не ела. Но раз уж требовала правду, забирай.

Это оказалось на удивление несложно. Даже делать ничего не пришлось. Едва я закрыла глаза, как сразу будто провалилась в ее жизнь.

Комната. Темно, потому что окна занавешены. Мама сидит на полу. Руки лежат на коленях. Напротив нее – женщина. Лица не видно. Но слышен голос:

- Расслабься, сосредоточься на дыхании. Мысли уходят. Забудь о теле. Ты – разум, для тебя нет границ. Почувствуй мир. Ты энергия, вплетенная в ткань бытия. Коснись ее. Она везде. Ощути меня рядом. Иди сквозь тело, напрямик к разуму. Открой его… - Женщина вздрогнула и вскочила на ноги. – Агата!

Так странно, когда мать зовут по имени. В жизни я почти не слышу его. Отчим предпочитает ласкательные обращения, соседки то дорогушей, то подругой называют. Почему-то так сложилось. А ведь оно – неулыбчивое, строгое, немного чопорное, ей подходит.

- Что случилось, тетушка Ди? – голос матери звонче, чем сейчас, и обманчиво заботлив. Она тоже встала, медленно потянулась и, склонив голову, посмотрела на собеседницу. – Тебе не понравилось, что я залезла в твою голову? Почему? Ведь именно этому ты и хотела меня научить.

- Ты не имела права! – задыхаясь от гнева, выплюнула женщина. – Ты поплатишься, Агата!

Моя мать не ответила, подошла к окну и резко раздернула занавески. В комнату хлынул такой яркий свет, что они обе зажмурились, а я на мгновение ослепла, но не почувствовала ни боли из-за рези в глазах, ни слез на щеках, как обычно бывает в таких случаях.

- Что же это за правда такая, за которую поплатиться можно, а, тетушка Ди? – пропела молодая девушка, склонив голову набок. Сознание взбунтовалось, отказываясь признавать ровесницу моей матерью. – Уж не та ли, что вы предали Богиню, перешли служить Люциферу?

- Ты даже не представляешь, во что ввязалась! – рявкнула женщина и вылетела из комнаты, хлопнув дверью.

Следующей картинкой стала сцена в ванной – шикарной, кстати, не то что наша нынешняя, в которой и сидя с трудом помещаешься. Пришлось стыдливо отвести глаза, когда Агата сняла одежду и, закрепив длинные волосы пучком на затылке – в точности, как делаю и я, легла в уже набранную ванну. С губ сорвался стон удовольствия.

На стене висели халаты – даже на вид такие пушистые, что мне захотелось прижаться к ним щекой, как в Стамбуле. Вокруг на полочках стояли разноцветные флакончики и баночки. Девушка протянула руку и взяла один, с нарисованным зеленым яблоком. Но едва он с мягким чмоканьем открылся, в ванную вошла та самая женщина.

- Какого?.. – прошипела Агата, попытавшись прикрыться руками. – Выйди немедленно!

- Приказывать мне вздумала? – тетушка зло расхохоталась. – Считаешь, что все поняла? Плохая я теперь для тебя? Когда кормила-поила, хорошей была! Вопросов не задавала, когда новые платья получала!

- Потому что я была вам нужна! – Агата скривилась. – Ты не меня пестовала, а мое чрево! Чтобы оно выносило эту… - Пощечина заставила ее замолчать.

- Заткнись! Не смей об этом говорить!

Я вскрикнула – в воздухе сверкнул нож.

- Вырву твой поганый язык и собакам скормлю! – тетушка замахнулась, но девушка вскочила на ноги и схватила ее за запястье. Пара секунд борьбы почти что в тишине, и Агате удалось уронить женщину в ванну. Но та не унималась – увидев, что жертва уже подскочила к двери, она завизжала и, подхватив упавший на пол нож, вцепилась в ее волосы.

Агата резко развернулась, перехватила руку с ножом и попыталась оттолкнуть безумную тетку. Она сначала отступила, но потом резко бросилась вперед, и лезвие полоснуло по сгибу локтя моей матери, полилась кровь. Девушка закричала, с силой оттолкнула женщину, та снова рухнула в воду. Агата выхватила у нее нож и воткнула в грудь.

Вновь стало тихо. А потом воздух разорвали ужасные предсмертные хрипы. Моя мать отшатнулась, не сводя взгляда с умирающей тетки. Та вращала глазами и шарила вокруг руками с растопыренными скрюченными, словно когти, пальцами. Только сейчас узнала ее – эта была женщина, которую я видела, когда проводила ритуал в ванной. Ее глаза налились кровью, черный балахон раскрылся, обнажив нож, торчащий из впалой груди с высохшими мешочками грудей.

- Сама наказала себя! – прохрипела тетушка. – Отдаю эту ношу тебе! Неси теперь!

- Нет! – вскрикнула Агата, начав мотать головой. – Не принимаю, не принимаю! Слышишь, злобная карга?! Отказываюсь!

- Поздно, - женщина удовлетворенно взглянула на розовые разводы в воде. – Что кровью скреплено, то вовеки нерушимо будет! Узнаешь теперь! На своей шкуре узнаешь, дрянь! Пусть тебе душу проедает он! Отныне, - костлявый палец ткнул в Агату, - ты – Мать сестер!

Я вынырнула из воспоминаний матери, потому что она прервала связь, вынув руку из моей ладони и отойдя к окну. Видимо, и ей воспоминания дались нелегко – плечи подрагивали, словно она беззвучно рыдала.

- Прости меня, мама. – Прошептала я.

- Атапи, на это нет времени. – Голос был безжизненным, сухим и тихим. – Диана, которая умерла от моей руки, передала свое проклятие мне. Теперь Люцифер требовал от меня то же, что и от нее.- Что именно?

- Открыть ему Врата на землю.

- И ты согласилась?! – я задохнулась от ужаса. – То есть мне суждено открыть ему портал?! Этому не бывать!!!

- Дочь, твоя храбрость только на словах! – мать развернулась. – Ее глаза сверкали злостью. – Мне пришлось согласиться! Люцифер окунал меня в геенну каждую ночь! Ты сгорала заживо? Знаешь, каково мгновение небывалой муки, что длится вечность? Пока не почувствуешь это, не смей судить меня! – она с горечью усмехнулась. – И его. Могу понять, почему он так хочет выбраться оттуда, куда его отправила эта проклятая Саяна!