– Вот мы и уехали, – продолжил Иван, беря жену за руку. – Как только мы прибыли в Америку, я написал Яне. Она приехала в Штаты двумя годами позже и тоже взяла фамилию Александер. Я, наверное, должен был принять вызов Вильхайма, но не хотел травмировать мою Маришку.

Тина никак не могла сложить все это в единую картину. Слишком много информации и эмоций обрушилось на нее.

Она поглядела на Рэя, потом на родителей и Абрахама.

– И что теперь? – спросила она осторожно. – Что теперь?

– Ничего. – Абрахам пожал плечами. – Если никто не раскопал этот скандал раньше, не раскопает и теперь. А если вдруг всплывет, что Иван Александер был когда-то Иваном Саваром, это можно объяснить путаницей в документах. Обвинение Вильхайма недействительно по истечении срока давности, да и официальная жалоба, насколько я знаю, нигде не зарегистрирована. – Абрахам улыбнулся. – Видите ли, Иоганн Максимилиан очень влиятельный человек.

– Я говорила с Иоганном сегодня утром, – сказала Маришка. – Он пообещал мне, что больше не позволит отцу досаждать нам.

Все еще обнимая Тину одной рукой, Рэй протянул другую отцу.

– Спасибо, папа.

Рэй чувствовал в их рукопожатии что-то новое: оно было доверительным, как никогда прежде. Это было рукопожатие не просто отца и сына, но двух равно уважающих друг друга мужчин. Странно, потребовалось тридцать два года, чтобы прийти к этому. Но Рэй почувствовал гордость.

Он повернулся к родителям Тины и протянул руку Ивану.

– Сэр.

Хватка у Ивана была медвежья, и от избытка чувств он так тряс руку Рэя, что едва не оторвал.

Маришка, утирая слезы, поцеловала Рэя в щеку.

– Я желаю вам такого же счастья и любви, как у нас с Иваном. Моя малышка! – Она поцеловала дочь и наконец продемонстрировала свой обычный темперамент, с рыданиями выскочив из комнаты.

Абрахам повернулся к Ивану.

– У меня есть непочатая бутылка палинки, только что со льда. Присоединитесь ко мне?

– Разве я могу отказаться от такого предложения? – Иван поклонился и жестом пропустил Абрахама вперед.

И вот опять Рэй с Тиной остались вдвоем, и это было счастливое уединение.

Рэй повернул Тину к себе и пристально поглядел ей в глаза.

– Все хорошо?

– Я... Думаю, да. – Она тихо улыбнулась. – Все просто прекрасно.

Рэй улыбнулся ей в ответ, потом наклонился и поцеловал.

– А ты знаешь, что я влюбился в тебя даже прежде, чем увидел?

Тина удивленно вскинула глаза.

– Прежде, чем увидел?

– Да. – Новый поцелуй. – Я стоял за дверью твоего офиса и слушал твой голос. А ты потом не взяла меня на работу, о жестокая. Тут я совсем пропал.

– Значит ли это, – Тина провела пальчиком по его груди, – что нужно отказать тебе, чтобы возбудить твой интерес?

– Слишком поздно, любимая, – усмехнулся Рэй. – Ты у меня в руках, и я не собираюсь тебя отпускать. – И он поцеловал ее снова, долгим и глубоким поцелуем. Поцелуем, полным обещаний и любви. Когда он наконец оторвался от ее губ, оба едва дышали. – Ты выйдешь за меня? – Рэй поднес ее руку ко рту и поцеловал кончики пальцев. – Наши родители хотят этого, ты же знаешь. Ты должна сказать «да».

– Я полагаю, мы не можем разочаровать их, не так ли? – ответила Тина. – Они же расстроятся.

– Очень расстроятся. – Рэй перешел на ее запястья, целуя их по очереди. – Думаю, нам стоит пригласить Иоганна на свадьбу.

– Согласна.

У Тины перехватило дыхание, когда он провел языком по нежным венам на ее запястье.

– Я люблю тебя, Рэй. И не знаю, как бы я смогла жить без тебя.

– А я бы тебе и не позволил. – Он оторвался от ее руки и улыбнулся. – Пожалуйста, не тяни со свадьбой, милая. Я хочу дать тебе свое имя, заниматься с тобой любовью каждую ночь и пробуждаться рядом с тобой каждое утро.

– Я тоже не хочу долго ждать, – согласилась Тина. – А то вдруг еще что-нибудь случится. И так довольно: у меня куча родственников, о которых я и понятия не имею, Рэйчел вышла замуж и ждет ребенка. Ой! София мне не простит!

Рэй выгнул бровь.

– Что ты выходишь замуж?

– Что я оставляю ее одну на растерзание маме. Рэйчел замужем, я, считай, тоже. Теперь все матримониальные планы матери сосредоточатся на Софии.

Рэй рассмеялся и крепче обнял Тину.

– Я хочу, чтобы ты все-таки открыла ресторан, о котором мечтала. Когда кампания закончится, я сделаю все, чтобы твои мечты осуществились.

– До этого еще целый год. – Она обвила руками его шею. – Вообще, у нас целая жизнь впереди.

– Верно, целая жизнь. Дети. Дом. Внуки. И правнуки! Целая жизнь. Боже, как же я люблю тебя, Катина Александер.

– И я люблю тебя, Рэй Данфорт.

Он прижался к ее губам в страстном, нежном, бесконечном поцелуе.

– Не пойти ли нам прямо сейчас к гостям и объявить о помолвке? – спросил он, переведя дыхание. – Заодно и журналюги здесь. То-то они будут рады!

– Прямо теперь? К журналистам? – Тина стала нервно кусать губы.

– Привыкай, любимая, – сказал он с усмешкой. – Ты теперь Данфорт.

– С этим, – улыбнулась Тина, – я как-нибудь справлюсь.