Прекращаю дышать — первая проверка. Проверяю совместимость матриц, прогоняю силу по каждой из них и затем по всем разом. Исправляю две погрешности и делаю вдох.

Вовремя — черные точки роем кружатся вокруг мыслеформы, меня шатает.

Вдох-выдох — регенерацию запустить проще всего, просто подключаю созданное на четвертом этапе.

Задержка дыхания — проверка.

Работает.

Снова дышу. Глубоко и медленно, еще два этапа, нужно продержаться.

Вдох-выдох — создаю обтекаемый клиновидный щит. Это просто, создать просто, проблемы начинаются на этапе внедрения схемы в уже готовую матрицу. Сразу засекаю два повреждения в системе циркуляции энергии. Прерываю процесс.

Восстанавливаю дыхание, медленно, стараясь расслабиться.

Вдох-выдох — меняю форму клиновидного щита, делаю его форму более плавной и от того менее действенной. Это не слишком хорошо, но в стандартном Эль-таиме данную функцию вообще стараются пропускать и теперь понимаю почему.

Завершила.

Согнулась. Уперевшись руками в пол, некоторое время пытаюсь собраться с силами, затем вновь распрямляю позвоночник, запрокидываю голову и сосредотачиваюсь на самой сложной ступени защиты.

Вдох-выдох — я свет. Я чистый искрящийся свет полной луны. Именно свет и беру за основу призрачной дымки с округлыми сверкающими краями. И внедряю то, на что решился бы не каждый артефактор — высшую степень защиты! Одна проблема — такие вещи базируются в районе органов, выделяющих человека по половому признаку, следовательно, защита будет действовать лишь для парней, но в случае моего кристалла мне просто негде будет его стабилизировать. Не важно, у меня есть Кхелло, и я постараюсь восстановить артефакт Сирилла, когда-нибудь, но постараюсь обязательно. Сейчас не время думать об этом.

Задержка дыхания!

И весь остаток сил, все, что было, я вдохнула в матрицу. Абсолютно все! Выжав из себя до капли, потому что этот этап был самым важным, потому что я замахнулась на невозможное и теперь трем некромантам будут не страшны проклятия, заклинания смерти, целый ряд смертоубийственных боевых заклинаний и вся черная магия преисподней! Они никогда не узнают об этом, но их Эль-таимы будут значительно, более чем значительно, превосходить магическую защиту принца Танаэша. И они точно никогда не узнают, что с этого момента я больше не буду переживать за них…

Вдох. Судорожный, на грани потери сознания, и поток морозного ледяного воздуха, вернувший мне жизнь. Я закашлялась, задохнувшись этим глотком, уронила голову на грудь, схватилась за колени, пытаясь удержать равновесие и не свалиться.

Справилась. Я справилась. Даже немного горжусь собой.

Теперь осталось самое простое.

Я открыла глаза, улыбнулась луне, чей свет все так же заливал меня.

Повернулась к уже остывшему отвару девясила, взяла блюдо обеими руками, поднесла к губам, сделала глоток. Теплая жидкость побежала внутри меня, согревая заледеневшее тело. Жаль, что можно было сделать всего глоток.

С чувством дикого сожаления я вернула блюдо обратно на погашенную горелку, перевела дух, посмотрела на алые, наполненные силой, горящие тусклым красным светом рубины и вскрикнула от боли!

— Да что такое! — Мой визг разнесся по комнате, сама же я возмущенно посмотрела на Кхелло, впившегося в мою руку.

Впившегося так, что шрам гарантированно останется.

— Прекрати! — потребовала я.

Даже слова разрыва матрицы вмиг забылись от возмущения.

— Прекрати, слышишь!

Кхелло не слышал, он внезапно отпустил мое запястье, спрыгнул на колено, по-паучьи встряхнулся, а затем вскинул голову, глядя в оконный проем. А я… я побоялась посмотреть, куда он указывал, потому что ни меня, ни артефакты лунный свет больше не заливал, кто-то заслонил луну от нас. Кто-то, способный летать на защищенной территории древнего родового дома. Кто-то, кого и призвал труп, закопанный под порогом.

И я запоздало поняла, что сейчас взгляну в глаза своей смерти.

Но перед этим оставалось одно дело, которое я могла хотя бы завершить:

— Артефакты готовы, — прошептала я, надеясь, что некроманты услышат, — я не успею прикрепить к ним цепочки, сделаете сами, там не сложно, крупные камни подстроены под вас. Запомните — у них должен быть доступ к коже, через одежду не сработают. И… — горло на мгновение сжал спазм, — я буду благодарна, если позаботитесь о Гобби. Постарайтесь поймать.

Удар по блюду, кровь, выплеснувшаяся на меня, и камни, улетевшие в пространство позади.

А затем я вскинула голову и прямо посмотрела на зависшего перед окном отступника!

Где-то в сознании отвлеченно мелькнула мысль, что я впервые вижу перешедшего грань мага вживую, а не на картинке. Вечный, дядя Тадор называл их так, оказался страшен — длинное несуразное тело, жуткие руки с изогнутыми когтями вместо ногтей, черная, словно забальзамированная кожа, седые редкие волосы треплет морозный ветер, бежевая с черными отворотами мантия из дорогой чуть искрящейся в свете луны ткани и совершенно черные провалы глаз. Еще одной отвлеченной мыслью было, что мне в данный момент не поможет ни Кхелло, ни что-либо иное. Артефакт Сирилла спас бы от первого удара, впрочем… именно сейчас я и поняла, от чего меня спас мой погибший защитник. Точнее, от чьего удара. Действительно, как я сразу не подумала — на смертельную магию такой силы, что расплавила мой артефакт, способны только отступники, и вот я осталась без защиты. А больше ничего не спасет — мой Эль-таим не способен защитить от черной магии. Парней защитит, меня нет.

Это конец.

У меня нет сил даже на то, чтобы банально уклониться от смерти, хотя бы упасть и отползти, потому что ноги затекли и не слушаются. Это действительно конец.

— Мара-мара, эс уба шейб! Мара-мара, эс спиш! Мара-мара, йа уба эйш! Мара-мара, эс таэ эйшс! — издевательски произнес отступник, плавно приближаясь к оконному проему.

И я поняла, кто пытался вмешаться в ритуал. Хуже того — я осознала, что именно ритуал привлек вечного сюда. Сама позвала свою смерть. Забавно. Можно было бы даже посмеяться, но как-то не до смеха.

— Мара-марэха, эсс унарг хэ!

«Мара» — жизнь, «марэха» — примерно то же самое, что смерть на языке отступников. Точнее, даже «марэха» это «трупец», и я поняла насмешку. В моей формуле звучало «я жизнь», над этим и посмеялся отступник. Что-то вроде «ты не жизнь, ты трупец», ну или «трупак», в общем — труп.

В голове шумело — кровопотеря и магическое истощение все больше сказывались, я и так фактически на грани смерти сейчас. И еще успокаивающее заклинание сказывалось, так что когда вечный подлетел к окну и, сев на корточки, с интересом уставился на меня, я тихо спросила:

— Убьешь?

— Мы разве на «ты»? — поинтересовался маг-отступник.