Королева вышла и закрыла за собой дверь.

Брук беременна.

Его ребенком. От этой мысли стало тепло, но тут же возник ряд вопросов. Знает ли об этом сама Брук? В ее фигуре не было никаких заметных изменений, значит, срок не мог быть больше двух месяцев. Слишком ли это рано, чтобы можно было ее в чем-то заподозрить?

Брук зашевелилась и открыла глаза.

– Что случилось? – едва слышно спросила она.

– Ты упала в обморок.

– Проклятье, – потерла глаза Брук. – Я кричала на твою мать. Должно быть, она меня ненавидит.

– Нет. Что с тобой, Брук? Раньше никогда такого не случалось.

– Ничего, – ответила она, пряча глаза. – Это все нервы.

– Поэтому ты ешь одни крекеры? Мать сказала, что она ела их, когда была беременна. Говорит, что они помогали ей справляться с тошнотой.

– Я слышала об этом, – напряженно ответила Брук. – Думаю, такая еда успокаивает желудок.

Раздражение Ника возрастало с каждой секундой. Брук совершенно не умела лгать, но было заметно, что она что-то скрывает.

– Ты беременна?

– Мы предохранялись.

– Ты не ответила на вопрос. – Он склонился над ней и пристально посмотрел в глаза. – Ты беременна?

– Да, – едва слышно выдохнула Брук.

– Почему ты ничего не сказала? – выругавшись про себя, спросил Ник.

– Я хотела это сделать, когда прилетела к тебе на остров. – Она села в кровати и отодвинулась от него как можно дальше. – Я не могла сказать об этом по телефону, но когда я приехала, ты был совсем не рад меня видеть. – Она обхватила руками свои колени и не сводила взгляд со своей обуви. – Потом ты объявил, что являешься принцем и что тебе нужно жениться, чтобы обеспечить свою страну наследником, и что твоя жена должна быть аристократкой или уроженкой Шерданы.

– Значит, ты собиралась уехать, не поставив меня в известность? – рассвирепел Ник.

– Не говори так. Ты сделал свой выбор, и я приняла решение, которое должно было избавить тебя от лишних сожалений.

– Но я бы никогда не увидел своего ребенка!

Брук закрыла глаза и некоторое время сидела молча.

– Ты считаешь, я не думала об этом? Но я знала, что у тебя будут другие дети, надеюсь, много детей.

Ее слова вонзались в Ника подобно кинжалу. Женщина, которую он любил, носила под сердцем его ребенка. Прошло бы всего несколько дней, и он никогда не узнал бы об этом.

– Что ж, теперь не может быть и речи, чтобы отпустить тебя домой.

– Ты не можешь решать за меня. Моя работа, мои друзья и семья в Калифорнии. Мое место там. А твое место здесь, в Шердане, рядом с твоей семьей и будущей женой.

Она была сумасшедшей, если полагала, что он позволит ей исчезнуть из его жизни.

– Твое место рядом со мной, а мое – рядом с тобой и нашим ребенком.

– Это было бы так, будь ты простым ученым, которого я полюбила. Но ты – принц, и у тебя есть определенные обязанности. Делай то, что положено, и позволь мне уйти. Это единственное правильное решение.

– Я отказываюсь принимать его. – Ник поднялся и посмотрел на Брук сверху вниз. Еще недавно она выглядела слабой и беззащитной, но решимость придала ей сил, и сделала похожей на воинствующую валькирию. – Тебе нужно отдохнуть. Поговорим позже.

Нику, как он обещал, следовало сразу же пойти к матери и рассказать о самочувствии ее гостьи, но ему хотелось побыть одному, чтобы обдумать услышанное от Брук. Ник направился в свои апартаменты в семейном крыле. Как и сказала Ариана, он не обнаружил там никакого следа от потопа.

Комната казалась абсолютно чужой, как будто он никогда не бывал здесь раньше. Последние десять лет, проведенные в Бостоне, а потом в Калифорнии, казались Нику более реальными, чем первые двадцать два года жизни в Шердане. Но теперь он узнал о беременности Брук. Если честно, Ник давно не чувствовал связь с местом, где он родился. Хотя после провала в пустыне Мохаве, Калифорния тоже перестала быть его конечным пунктом назначения.

Никогда еще будущее не казалось таким туманным. Не важно, какой путь он выберет, разочарование и сожаление будут следовать за ним по пятам. Если остаться в Шердане и жениться в интересах государства, Нику придется отказаться от любимой женщины и бросить на произвол судьбы своего ребенка. Но если он выберет Брук, удастся ли ему убедить ее, что он не жалеет о том, что отвернулся от своей родины? Ведь он не сомневался, что эта мысль будет неотвязно преследовать его. А что делать в Калифорнии без «Гриффина»? Преподавать в университете?

Ник нахмурился и погрузился в глубокие раздумья.

Час спустя, так и не приняв окончательного решения, Ник вышел в коридор и отправился к матери. Он нашел ее в личном королевском кабинете. Они с отцом что-то горячо обсуждали.

– Итак? – потребовал ответа встревоженный отец. – Эта девушка беременна?

– Да. – Ник отказывался чувствовать себя подростком, которого отчитывают родители. – И этот ребенок мой.

Последние слова предназначались матери, которая как раз наливала себе чай.

– Похоже, у меня не будет законнорожденных внуков, – с болью посмотрела королева на своего мужа.

– Я не собираюсь извиняться за случившееся, – заявил Ник. – И я не собираюсь уклоняться от обязательств перед Брук.

– Что это значит? – Голос отца прозвучал угрожающе.

– Я еще не все обдумал.

– Но ты ведь не собираешься жениться на ней.

– Это может случиться только по обоюдному согласию, а Брук решительно настроена вернуться в Калифорнию. Одна.

– Ты должен отпустить ее, – сказала мать. – Мы сделаем все, чтобы ни она, ни ребенок ни в чем не нуждались. Но нельзя допустить, чтобы кто-нибудь посторонний узнал об этом. Ты обязан жениться и произвести на свет наследника, который однажды станет преемником Габриэля.

Давление долга еще никогда не казалось таким невыносимым. Нику хотелось вырваться из удушливых сетей ответственности, которые на него накинули родители.

– А как насчет Кристиана? – с горечью спросил Ник. – Или к нему предъявляются другие требования?

– Ты ошибаешься, – возразил отец. – От Кристиана ждут того же самого.

Услышав это, Ник смирился и решил не противиться воле родителей.

Брук испытывала такое смущение и угрызения совести, что не смогла выйти из комнаты на протяжении целого дня. Она снова натянула свою пижаму, закрыла шторы и забралась в кровать. Горничная принесла обед, но Брук почти не притронулась к еде. А когда к ней заглянула Ариана, она сделала вид, что спит.

Но рано или поздно ей придется выйти из своего убежища. Прятаться от проблем не в ее стиле, к тому же Брук не могла успокоиться, пока не попросит у королевы прощения за вспышку гнева.