Удача решительно покинула «Святой Енох». Даже не заходя в предсказаниях так далеко, как папаша Кабидулен, можно не без оснований предположить, что вторая кампания будет не слишком прибыльной.

Действительно, охотничий сезон шел к концу. В сибирских морях охота всегда заканчивается не позже сентября. Сильно похолодало, и пришлось надеть зимнюю одежду. На градуснике около нуля. С наступлением холодов в Охотском море начнутся штормы. Вдоль побережья уже начали образовываться льды, постепенно они станут покрывать все большую территорию, а в подобных условиях охота трудна, чтобы не сказать невозможна.

По сведениям, полученным капитаном Буркаром, и на Шантарских островах, и в Аяне, и в Ямске, другим китобойцам повезло ничуть не больше, чем «Святому Еноху». А потому большинство судов уже направлялись к портам зимней стоянки.

В таком же положении находился и «Рептон», замеченный тридцать первого утром. Все так же, почти порожняком, он шел на всех парусах к востоку, намереваясь, очевидно, преодолеть Курильскую гряду. По всей вероятности, «Святой Енох» покинет Охотское море последним. И нужно поторопиться, так как иначе есть риск быть зажатым льдами.[141]

По данным папаши Кабидулена, в трюме не больше пятисот пятидесяти бочек — треть того, что он может вместить.

— Я думаю, — сказал месье Эрто, — нам здесь больше делать нечего, нужно уходить, не задерживаясь.

— Я тоже так думаю, — ответил месье Буркар. — Надо воспользоваться тем, что проходы между Курильскими островами еще открыты.

— Вы собираетесь вернуться на Ванкувер, капитан? — спросил Фильоль.

— Возможно, — ответил месье Буркар. — Но прежде чем начать этот длинный переход, мы сделаем остановку в одном из камчатских портов.

Остановка была совершенно необходима, чтобы пополнить запасы свежего мяса. В крайнем случае можно провести зиму в Петропавловске.

«Святой Енох» снялся с якоря и, взяв курс на юго-восток, двинулся вдоль побережья Камчатки. Обогнув мыс Лопатка, повернул на север и четвертого сентября во второй половине дня подошел к Петропавловску.

Полуостров Камчатка вытянут в длину между Охотским и Беринговым морями. По нему протекает река с тем же названием.

Эта провинция принадлежит русским с 1806 года.[142]Первоначально входившая в Иркутское генерал-губернаторство, в настоящее время она является одной из восьми областей Сибири, так называются там административные деления.[143]

Камчатка населена относительно слабо, не больше одного жителя на квадратный километр, и тенденций к росту населения не наблюдается. Почва кажется малопригодной для земледелия, хотя средняя годовая температура здесь выше, чем на остальной части Сибири. Земля покрыта вулканическим шлаком, туфом и пеплом. С севера на юг, ближе к восточному побережью, ее пересекает горная цепь, многие вершины которой достигают значительной высоты. Эта горная цепь не ограничивается пределами полуострова: от мыса Лопатка она тянется через острова Курильской гряды вплоть до Японии.

На западном побережье в районе перешейка, соединяющего Камчатку с азиатским континентом, имеется множество портов: Карагинский, Озерновский и др. Расположенный в двухстах пятидесяти километрах от мыса Лопатка Петропавловск, бесспорно, самый значительный из них.

В этот порт и прибыл «Святой Енох» около пяти часов вечера четвертого сентября. Он встал на якорь на том расстоянии от берега, какое позволяла его осадка, в огромной Авачинской губе,[144]способной, казалось, вместить суда со всего света.

«Рептон» находился уже там.

Если у доктора Фильоля когда-либо была мечта посетить столицу Камчатки, то теперь появилась возможность осуществить ее при весьма благоприятных обстоятельствах.

В этом краю со здоровым влажным морским климатом горизонт редко бывает совсем чистым. Но в тот день, когда «Святой Енох» вошел в Авачинскую губу, перед ним открылась великолепная панорама вытянувшихся вдоль линии горизонта гор. В этой горной цепи есть множество вулканов: Шивелуч, Шиш, Кроноцкая и Авачинская сопки, а за окруженным живописными горами селением поднимается снежная вершина Корякской сопки. Из ее кратера вырываются черные клубы пара и языки пламени.

Сам же город, строительство которого только начиналось, представлял собой скопление деревянных строений. Беспорядочно разбросанные у подножия высоких гор домишки казались совсем игрушечными. Самым любопытным из этих строений была православная церковь ярко-красного цвета с зеленой крышей и отдельно стоявшей примерно в пятидесяти шагах колокольней.

В Петропавловске поставлены памятники двум мореплавателям: в честь датчанина Беринга[145]воздвигнута колонна, а в честь французского мореплавателя Лаперуза[146]— восьмиугольная конструкция, отделанная железными пластинами.