— Какая мантия?

— Сам знаешь какая!

— Прости, Ла-Фантастико, я понятия не имею, о чем ты.

— Это не мое имя, тебе это известно! И ты прекрасно понимаешь, о чем я! Вы с этим шутом гороховым ее сперли! — Он указал на Тима через парк.

— У тебя украли мантию?! Ужас. В наши дни никому нельзя доверять, да? — Дэнни снова натянул маску, пряча улыбку.

Эль-Магнифико затрясся. У него задергался глаз.

— Погоди. Ты просто злишься или пытаешься меня поджечь? — уточнил Дэнни.

— Ты за это заплатишь! — Провозгласив угрозу, Эль-Магнифико двинулся прочь. Халат вздымался у него на плечах, как свирепый подписчик, ищущий мальчишку-газетчика, который испортил его экземпляр «Телеграфа».

Дэнни сел на землю и, посмеиваясь, стал завязывать шнурки, готовясь к следующему выступлению.

— Привет, — сказал голос: чужой, но в то же время почему-то знакомый.

Дэнни уставился на свои ботинки. От волнения у него побежали мурашки, кровь громко застучала в ушах. Он глубоко вдохнул и поднял голову. Прямо перед ним стоял сын.

— Спасибо еще раз, что помог тогда.

Дэнни кивнул, не зная, что еще сделать. Повисло неловкое молчание.

— Кстати, что ты за животное? — Уилл накрутил на руку галстук и снова растянул его. — Панда, да?

Дэнни снова кивнул, смутно осознавая, что Уилл — первый, кто угадал правильно; но он был слишком ошеломлен, чтобы этому порадоваться.

— Почему ты не разговариваешь?

Дэнни замер, пытаясь решить, как ответить на вопрос, когда нельзя просто кивнуть или покачать головой. Бросив взгляд на сумку у ног, он вытащил блокнот, в который записывал свои доходы, и накорябал ответ печатными буквами, чтобы Уилл не узнал его ужасный почерк.

«Потому что я панда», — гласила записка.

— Понимаю, — улыбнулся Уилл. — Ну что ты не хочешь разговаривать. Я тоже не говорю.

«Точно?» — написал Дэнни.

— Ну, обычно не говорю. Ты первый, с кем я заговорил за год. И первая панда, с которой я заговорил… в жизни, наверное.

«И как тебе?»

— Не знаю, — пожал плечами Уилл. — Нормально. Странно. И то и другое.

«Почему ты замолчал?» — написал Дэнни. От жгучего желания получить ответ на вопрос, который мучил его со дня аварии, у него чуть дрогнула рука.

Уилл медлил так долго, что Дэнни решил: он снова потерял сына.

— Сложно объяснить, — наконец сказал мальчик.

«Попробуй, — попытался настоять Дэнни. — Панды отлично умеют слушать».

В доказательство он потрепал побитое молью ухо и случайно оторвал его с концами.

— Может, в другой раз. — Уилл подал Дэнни упавшее ухо. — Мне пора.

Ручка зависла над листом: отец силился придумать, как продолжить этот разговор, но, когда закончил писать, Уилл был уже на полпути к выходу из парка. Дэнни взглянул на бумажку и вздохнул.

«Подожди», — гласила надпись.

— Привет, Уилл! — крикнул Дэнни, захлопнув входную дверь, и стал взволнованно расхаживать по квартире. — Эй, Уилл! Ты дома, приятель?

В тот день он рано ушел из парка: не мог сосредоточиться ни на чем другом, кроме неожиданной встречи с сыном. Даже сейчас, несколько часов спустя, произошедшее казалось ему нереальным, будто его как по волшебству излечили от смертельной болезни.

Уилл играл со своим айпадом на кровати.

— Вот ты где! — воскликнул Дэнни. Стараясь придать себе непринужденный вид, он как бы невзначай прислонился к косяку, но потом вспомнил, что никогда так не стоит, а значит, наверное, выглядит подозрительно, и отстранился. — Как твой день?

Уилл пожал плечами и снова уткнулся в планшет.

— Что-нибудь интересненькое? — как ни в чем не бывало продолжил Дэнни.

Сын покачал головой, не поднимая взгляда.

— В школе все нормально?

Мальчик кивнул, все еще не отрываясь от экрана.

Дэнни сменил тактику.

— Что хочешь на ужин?

Сын пожал плечами.

— Можем заказать что-нибудь. Пиццу. Бургеры. Куриные крылышки. Только скажи.

Уилл наконец отложил планшет и посмотрел на Дэнни.

— Любое блюдо, — продолжил отец: сейчас он напоминал собачку, ждущую, когда ей бросят мячик. — Только скажи.

Уилл прищурился. На долю секунды его рот приоткрылся; казалось, он вот-вот заговорит. Дэнни подался вперед, готовый ловить каждый звук, но услышал только, как сын оглушительно чихнул. Мальчик вытер нос, пожал плечами и снова уставился в айпад.

Дэнни медленно вышел из комнаты и, закрывая дверь, мысленно упрекал себя за веру в то, что все будет так просто. Однако он не смог сдержать улыбку, вытаскивая ледяную лазанью из пустынной морозилки, которую давно пора было разморозить. Он продолжал улыбаться даже на следующее утро, по дороге в парк.

* * *

В тот день Дэнни танцевал для самой большой толпы, которую ему удалось собрать. Перед ним стояло как минимум тридцать человек. Никто не пришел из-за его безупречных движений — они таковыми не являлись. И не из-за его идеального чувства ритма — Дэнни не особо попадал в такт. Их привлекло то, что этот парень, пусть и не самый способный, все равно выкладывался на полную катушку. Он выступал с энергией, которой на самом деле не чувствовал, двигался с уверенностью, значительно превосходившей его навыки, и без своего извечного страха показаться смешным. Нет, смешным он все равно выглядел, но Дэнни это не волновало — только не в тот день. Он не замечал окруживших его людей. Как и Эль-Магнифико, хмуро глядевшего на него через парк. Он не видел, не слышал и не чувствовал ничего, кроме музыки. Когда трек закончился и Дэнни поклонился, он улыбался вовсе не из-за звона монет, падавших ему в контейнер. Его согрели аплодисменты — настоящие аплодисменты. Он даже не заметил деньги, пока зрители не разошлись, а затем с удивлением обнаружил: одно пятиминутное выступление принесло ему больше десяти фунтов мелочью.

К вечеру он заработал больше шестидесяти фунтов и горстку пенни, а к концу недели — почти половину своей зарплаты на стройплощадке, и получил при этом гораздо больше удовольствия. Впервые с тех пор, как он стал танцующей пандой, Дэнни почувствовал: может быть, не такая уж это безумная затея.

— Чтоб меня! — воскликнул Тим, увидев, как Дэнни пересчитывает деньги. — Сдается мне, пора начать одевать Милтона в костюм животного!

— Милтон и так животное. — Дэнни кивнул коту.

— Людям разонравились кошки. Им нравятся панды. Теперь ты главное развлечение в парке. Глянь-ка, деньги так и текут!

— Едва ли. Я все еще не могу заплатить за квартиру.