– Конечно, нет!

– Надо попробовать. Я не должен вызывать врача сегодня даже по поводу сломанного ногтя. Просто пока не знаю, откуда дровишки. Никому не верю. Но все узнаем. А пока поехали домой, мне тачку чистую подогнали.

Дома я помогла ему лечь в ванну с теплой водой, взяла в кухне и аптечке все, что, по моей идее, могло пригодиться. И первым делом проглотила три таблетки болеутоляющего, чтобы заглушить все свои нервы.

Я пальцами без перчаток залезла в открытую рану на боку мужа, нащупала там пулю. А потом, как жена дикаря в пещере, доставала ее большим пинцетом. Достала, промыла спиртом рану, вложила антисептик и зашила самой большой иголкой с самой толстой ниткой, как дырку на штанах.

Надо отдать ему должное. Александр выпил стакан чистого спирта, который у нас стоял для дезинфекции, и не издал ни звука. Да хоть бы рыдал – я не чувствовала ни жалости, ни сострадания. Я просто делала свою работу. Не за пятьсот тысяч баксов, а за еще один спокойный день детей.

Преступления не было, ничего не было – ни трупов, ни налета в принципе. Утром нас не придут трясти, и моих мальчиков никуда не потащат. Потом я что-то придумаю. Если успею.

В то утро я не просто залатала рану. Я пришила себя к криминалу под названием «брак». До сих пор такого тесного соприкосновения не было.

Это выглядит как фантастика, но никаких сообщений в прессе о страшном побоище в Москве не было. Я поискала упоминания в соцсетях, там незамеченной не проходит даже драка на одной кухне, – ничего.

Александр лежал в постели, на тумбочке рядом с ним стояли бутылка водки и стакан – вместо болеутоляющего, как он сказал. Но не пьянел. Постоянно говорил по телефону, умудряясь не произносить ничего определенного и внятного. Но когда я к вечеру вошла к нему с обедом, он положил телефон, удовлетворенно откинулся на подушки и даже выдохнул что-то типа «есть».

Я и не подумала задавать вопросы. Но, уложив детей, стала караулить все события криминальных хроник. Что-то непременно произойдет. Они выбили из заложника имя заказчика или организатора налета.

И на рассвете – новость из разряда невозможных, но ставших почти привычными. Генерал МВД в возрасте сорока семи лет покончил жизнь самоубийством, выстрелив себе в голову из наградного пистолета.

Параллельно СМИ стало известно от анонимного источника в правоохранительных органах, что выявлена причастность генерала к громкому хищению огромных средств в известном коммерческом банке. Следствие сочло самоубийство фактическим признанием вины. Во время обыска в доме генерала нашли три миллиарда рублей и миллион долларов наличными. Ведется поиск соучастников.

Я почти уверена, что это оно. Что генерал и был организатором налета. Самоубийство, как же…

Именно так выглядят в наше время исполнители расправ над крупными криминальными авторитетами и видными бизнесменами. А посылают их чаще всего государственные чиновники, на худой конец, депутаты.

Не скажу, что это меня хоть в какой-то степени волновало. Дело в другом.

Я подумала, что в поисках заказчика банда Груздева может выйти на Валентина Федорова. Мне казалось важным узнать, не он ли это на самом деле. Если вдруг – да, то вряд ли из-за меня, конечно, там работают только мотивы с большим количеством нулей. Но мое замужество, конечно, не увеличило его любовь к Александру. Иными словами – не уменьшило их взаимную ненависть.

Валентин наверняка думает, что Александр заставил меня силой. Почему важно знать? Да просто не чужой человек. Почти близкий в этом море чужих и страшных существ. Кроме того, у Валентина может быть информация, какой я не получу у мужа.

Днем я вышла из дома за продуктами и из магазина отправила Валентину сообщение: «Я в Москве. Как твои дела?»

Тут же его удалила.

Ответ пришел мгновенно с незнакомого номера. В нем был только адрес и время. «Арбат 10, сегодня 19». Это я тоже удалила.

За обедом, во время которого к общему столу вышел и Александр, я говорила о том, что Коле нужно собрать для школы.

– Я прямо сегодня похожу по большим магазинам в центре, они поздно закрываются, и там все есть. Раз ты дома.

– Хочешь, мой водитель тебя повозит?

– Да нет, я, наоборот, хочу поехать на метро. Вечером с машиной такая морока, особенно у магазинов: пробки и припарковаться негде.

– Ладно. Прогуляйся. А то ты при мне как сиделка. Не спеши, мы с ребятами будем смотреть убойный сериал. Потом они сами спать лягут. Пора уже укладываться без няньки. Правда, пацаны?

– Да, – с энтузиазмом ответил только Петя.

Коля по-прежнему сидел в присутствии отца с отстраненным выражением лица, демонстративно смотрел в сторону, когда Александр говорил, и не отвечал на вопросы, которые не были обращены ему напрямую.

Я вышла из дома сразу после шести. Доехала на метро до «Тверской», вышла, на самом деле походила по магазинам, стараясь вписаться в самую большую толпу у витрин. У моего муженька хватит ума послать за мной «хвост». Но вроде бы ничего. Он сегодня в таком хорошем, расслабленном настроении, что очень кстати.

Убойный сериал и водка ему в помощь – от чистого сердца пожелала я.

Ровно в семь я стояла у Торговой галереи на Арбате. Народищу – море. Точных ориентиров Валентин не прислал. Но я не сомневалась в том, что он меня найдет. В пять минут восьмого он легко коснулся моего локтя.

– Добрый вечер, милая. Хорошо, что ты на метро. Отсюда мы дойдем пешком до моего маленького гнездышка.

Гнездышко оказалось отличной квартирой в отреставрированном особняке Старого Арбата. На этаж, как водится.

– Устраивайся удобно, – Валентин привел меня в гостиную с мягкими диванами и креслами. – Сейчас принесу выпить. Есть хочешь?

– Нет, мы только что обедали.

– Тогда есть фрукты и мороженое. И сними это напряженное выражение лица. Туфли тоже. Это моя квартира, но она так аккуратно оформлена, что практически нигде не значится. Тебя здесь ни одна собака не найдет, не говоря о твоем умственно своеобразном муже.

Да, точно ненавидит Александра.

Я с облегчением сбросила туфли, залезла с ногами на диван. Как же хорошо везде, где нет моего мужа.

Мы пили красное вино, ели дыню и клубнику. Я рассказывала о свадебном путешествии, об учебниках для Коли.

– Как же я рад тебя видеть. Надеюсь и не могу поверить в то, что ты просто соскучилась.

– Скажу проще: захотелось тебя увидеть. И не совсем просто так. Валентин, тебе что-то известно о налете на офис Александра? Перед этим был наезд на его торговую сеть, ты в курсе?

– Я, разумеется, в курсе. Но неужели ты допускаешь мою причастность?

– Я ничего не допускаю. Я просто хочу знать.