установили. Да его никто и не скрывал теперь, когда было выплачено отступное.

Честно говоря, Сергей так и не понял, почему жрец согласился. За такие деньжищи можно было закупить не четырех, а пару десятков рабынь. Даже не покидая острова. Либо у жрецов деньги мешками, либо верховный на принцип пошел. А может, эти уже задействованы в каком-то ритуале и обратного хода нет. Такой вариант Сергей считал наиболее вероятным. Божества — они такие. Обидятся — мало не покажется.

Этим размышлением Сергей даже поделился с Дёррудом. Но Убийца отмахнулся. Полагал, что претензии бога на них не распространятся, поскольку Сергей не собирается оставить девок себе, а планирует вернуть по месту жительства.

Об алиби Сергей тоже позаботился. Объявил совместную с руянской молодежью попойку.

Тем более такой повод. Сорок две марки компенсации.

Стоислав согласился охотно. Порадовался, что простили. Не зря же Сергей его не одного пригласил, а с друзьями. Таким образом Сергей убил сразу двух зайцев. Поскольку попойка планировалась именно общая, то место было выбрано не снаружи, в лагере гостей, а в самом городе. Во дворе одного из приглашенных на пьянку руянских отроков.

Праздновали весело. Под это дело Сергей прикупил у местных аж четыре бочонка вина. Хватило с лихвой. Назюзюкались все, и свои и чужие.

Кроме Сергея. Большая часть его вина доставалась кустам ежевики, рядом с которыми он устроился. Хотелось верить, что от пары-тройки литров молодого вина ягодник не засохнет.

Когда пирующие руяне вошли в состояние «кто ты такой, не вижу», Сергей тихонько покинул пирушку на свежем воздухе и присоединился к уже готовым к акции соратникам.

Ночь выдалась удачная. Безлунная и облачная. Видимость — полметра на ощупь. Однако маршрут был выверен заранее, да и идти недалеко.

Девушек держали в так называемом «доме служения», деловой резиденции верховного жреца и наиболее приближенных к нему лиц. По прикидкам Сергея, там обитало примерно человек тридцать. «Служебное» подворье вплотную примыкало к ограде капища, было окружено двухметровым забором и охранялось четырьмя воями из храмовой гвардии. Ну и собачки, само собой. Как говорится, на Свентовита надейся, а кобеля на ночь отвязывай.

Что интересно: у верховного имелся еще один дом. Семейный, так сказать. Вполне сопоставимый с княжеским по размерам, а по убранству даже и превосходящий.

О чем не без зависти сообщил Сергею Стоислав, который и был главным источником информации о местах обитания верховного жреца. Сам-то Сергей в «родовой» дом к священнослужителю приглашен не был. Равно как и в «служебный». Но не проблема. На месте разберемся.

— Сегодня главный здесь, — сообщил Нарви.

Не очень хорошо. Не исключено, что будет дополнительная охрана.

Забор. С той стороны тихо. В это время в городе вообще тихо. Ну если не считать пирующих отроков.

— Прикорм, — вполголоса скомандовал Милош, и Нарви, развязав мешок, принялся перекидывать через забор крупно нарубленные куски бараньей полутушки.

Через полминуты с той стороны захрустели и зачавкали. Оба сторожевых пса при деле.

Дёрруд подставил Сергею ладони и без напряга поднял его повыше забора.

Так…

В большом доме вроде огонек теплится. И в пристройке, которая привратницкая.

С нее и начнем.

Сергей перемахнул через забор, мягко приземлившись на утоптанную землю.

Собачки… Собачки жрут. И они будут жрать, пока влезает. А потом отдохнут и пойдут на второй круг. Им нынче не до посторонних.

Кстати, шум интенсивно работающих собачьих челюстей внимания охраны не привлек. Что ее, охрану, характеризует как не особо бдительную.

Не особо — это мягко сказано. Когда Сергей заглянул в окошко, то обнаружил, что сторож дрыхнет на скамье, поставленной вплотную к двери. Продуманный парень. Защитился от внезапного вторжения. Нет, с оценкой его умственных способностей Сергей поторопился. Дверь-то наружу открывается, а щеколду можно и ножиком через щель скинуть.

Что и проделал Милош.

Теперь небольшое воздействие на сонную артерию — и сон сторожа перешел в обморок. Но это так, перестраховка. Судя по «выхлопу», красавчик если и проснулся бы, то только по требованию мочевого пузыря.

Дверь в большой дом была открыта. Для лучшей вентиляции.

Незваные гости разбились на пары и занялись исследованием помещений.

В самом первом обнаружился караул. Бойцы отдыхали после плотного ужина, остатки которого окружали пару пустых кувшинов. Хорошо живут служители служителей культа. Даже вино не допили.

Крепкий сон — залог здоровья. Если не на рабочем месте и при исполнении. Хорошо, что к ним пришли добрые варяги, а не какие-нибудь злые лютичи. Те ведь и зарезать могли. А так всего лишь перевод из обычного сна в искусственный.

С челядью тоже не возникло проблем. И со жреческим контингентом. Только Сергеев знакомец с поцарапанной рожей ухитрился открыть глазенки и потребовал оставить его в покое. Требование было выполнено немедленно. Покой жрецу обеспечили. Тем же мешочком.

Сложнее всего оказалось разбудить лютичских девок так, чтобы не нашумели. Особенно последнюю, которая делила ложе с главным жрецом. И делила явно не по своей воле. Добровольных соложниц не привязывают к кровати на манер Андреевского креста.

Кстати, не поэтому ли верховный отказался возвращать их Сергею? Вдруг бедняжки расскажут, что с ними делали?

Хотя в храбрости жрецам не откажешь. Пользовать невест самого Свентовита! Да еще на глазах у домашнего идола. Ну да, в «служебной» опочивальне верховного имелся личный алтарь. Уменьшенная раз в тридцать копия главного кумира. Очень точная. И меч в наличии, и ритуальная чаша. Последняя, правда, не в руке идола, а на столе. Зато не деревянная, а серебряная.

Что делает связанная девушка, когда, очнувшись, видит над собой «доброе» лицо Дёрруда, вымазанное для маскировки сажей? Правильно. Истошно вопит. И будит этим воплем и своего пузатого насильника, и всю округу. К счастью, ей вовремя заткнули ротик. А любителя жесткого секса приголубили кулаком по лбу и сунули в рот обезболивающее: опиумный шарик из запасов Милоша. Добро пожаловать в мир грез, ваше преосвященство.

Можно было уходить, но тут Сергею пришла в голову идея, как сделать пробуждение языческого клира по-настоящему ярким.

— Поцарапанного сюда принеси, — велел он Нарви, а сам взялся за идола. Тот оказался не так уж тяжел. Килограммов сорок.

— Тебе стоило бы получше контролировать собственные кадры, — сказал ему Сергей по-русски. — Но ничего, я помогу.

Он взял лежавший у ног идола меч (так себе оружие) и с силой воткнул его в дно чаши, прибив ее к столу. Потом вернулся в идолу и рывком вскинул деревянного на плечо.

— Хочешь его с собой взять? — поинтересовался Дёрруд.

— Нет.