поднялся и помог Магнуса опереться на себя. Второй поддерживал его с другой стороны.

— Всё, идём, — сказал Огнебородый. — Женщины вернулись?

Грегор качнул головой.

— Райнер пошёл их искать.

— Значит… — И без того измученное лицо Магнуса побелело окончательно. — Истерд… Я был уверен, что они ушли, как только…

— Рано скорбеть, почтенный вождь, — сказал Фастред. — Мы ничего не знаем, но надежда есть.

Огнебородый обречённо кивнул и позволил вывести себя из укрытия.

— Будет больно потерять в этот день двух детей.

— Не потеряем, — сквозь зубы проговорил Грегор. — Я не позволю.

— Как будто человек в этом месте ещё что-то может решить! Даже боги отвернулись от этой земли, сбежали в страхе! Что уж нам…

Король не ответил.

Они дошли до обрыва тропы, где Грегору и Фастреду пришлось спешиться.

— Хвала небесам! — воскликнул брат-проектор, увидев лошадей. Привязанные к палке с чумазым бычьим черепом и лентами, они беспокойно топтались на месте, шарахаясь в стороны от каждого шума. Но верёвка не давала убежать.

Грегор подошёл к лошадям, успокоил как мог, затем знаком велел разместить раненых. На одного коня усадили Магнуса, через седло второго перевалили Давена. Юноша всё ещё был без сознания.

— Нужно спускаться аккуратнее, — озвучил очевидное вождь. — Много камней нападало. Если лошади переломают ноги, мы не успеем выбраться.

— Ага. Глядите! — Фастред вскинул руку, указывая на долину. Там, на юго-западе, прорезая истерзанную огнём и камнями долину, сходились две реки. Монаху даже удалось рассмотреть какую-то постройку и, как ему показалось, фигурки людей. — Вон оно, место встречи. Путь неблизкий.

Мигом позже сверху что-то грохнуло с такой силой, что все инстинктивно пригнулись, а лошади взвились на дыбы — Магнус едва удержался в седле, а Давена пришлось подхватить, чтобы не свалился с крупа.

Фастред обернулся и обомлел: вершина Фатира не то взорвалась, не то лопнула, и по крутым склонам горы потекла густая огненная жидкость.

— Скорее! — взревел Грегор, отдал поводья коня, на которого усадили Магнуса, Фастреду. — Езжайте вперёд! Спасайтесь! Я дождусь Райнера и Истерд.

— Ваше величество, это безумие! — Фастред преградил ему дорогу и по привычке положил руку на ставший бесполезным меч. — Они могут не вернуться, а огонь… Он течёт по горе! Сожжёт заживо!

Грегор упрямо шагнул вперёд.

— Вернутся. — он привстал на цыпочки, глядя куда-то за спину Фастреду и слабо улыбнулся, указав на восточный склон. — Вон они. Двигайтесь вперёд, покажите Магнуса с сыном Аристиду. Я приведу остальных.

Фастред присмотрелся и вознёс краткую молитву, завидев вереницу спускавшихся с горы людей.

Среди них были Райнер и Истерд.

3.3 Асеш

Симуз чувствовал свет. Тёплые солнечные лучи щекотали лицо, согревали покрытую испариной кожу. Он давно потерял счёт времени, то приходя в сознание, то проваливаясь в благостное забытье. Муки боли сменялись уютной тьмой, затем боль снова приходила: всё чаще она вырывала его из сна. Мелькали образы, лица — Артанны, Десари, Хариза, Магистра. Он тянул к ним руки, силился что-то сказать, но не мог — чьи-то прохладные тонкие руки подносили ему под нос склянку с порошком, и милостивая тьма приходила вновь.

Симуз даже не понял, в какой момент это закончилось. Просто однажды он открыл глаза и понял, что тьма отступила слишком далеко. А на смену ей пришла ноющая боль.

— Привет, Медяк.

Над ним нависла Артанна — взлохмаченные седые волосы распущены, длинные пряди щекотали его кожу. Лицо осунувшееся, глаза ввалились, точно у заядлого поклонника паштары. Она похудела ещё сильнее, хотя и до этого была суха как жердь. Первое, на что он обратил внимание — на ней была чистая одежда.

— Где мы?

— В безопасности. Пока что. Пить хочешь?

— Да, пожалуйста.

Артанна поднялась, подошла к столику и налила в простой глиняный стакан немного воды. Симуз огляделся: его положили на лавку недалеко от печи, завесили простыней. Дом был выстроен из камня, но внутри обит деревом — видимо, для сохранения тепла. До носа эмиссара долетала странная смесь ароматов: каша, разнообразные травы, гарь, конский навоз.

— Пей медленно, — приказала Артанна, поднеся стакан к его губам. — И аккуратнее верти головой: Закин хорошо тебя приложил. Кстати, сколько пальцев видишь?

— Три, — ответил Симуз, глядя на руку Сотницы.

— Хорошо.

— И всё-таки где мы? — спросил он, оторвавшись от воды.

— На хуторе, где я некогда жила.

— А хозяева?

— Здесь. Это тебя и спасло. Хозяйка знает толк в штопаньи людей.

— И чем это для нас обернётся?

Артанна пожала плечами.

— Хороший вопрос. Пока не понимаю. Знаю лишь то, что владеет этим местом дом Ройтш. А ковырялась в твоих внутренностях сама Айша ан Ройтш, урождённая Некшор.

Симуз попробовал приподняться, но сил не было. Затылок прострелила боль, к горлу подкатила тошнота.

— Не шевелись без пущей надобности, — предостерегла Артанна. — Тебя действительно вытащили с того света, и ради твоего спасения я стала должницей знатной мстительной бабы. Будет глупо, если ты угробишь себя сам после всех усилий, что мы потратили.

Эмиссар сглотнул, припомнив положение Дома Ройтш.

— Ты точно уверена, что здесь безопасно?

— Не до конца. Но других вариантов нет.

— Я знаю Дом Ройтш. Его глава — один из ближайших соратников Данша. — Он закрыл глаза и понизил голос. — И ты отдала нас прямиком ему в руки.

— Айша принадлежит к другому Дому, который пострадал от Данша. Супруга своего, Верша ан Ройтша, который действительно целуется в дёсны с Заливаром, она ненавидит. И вроде не лжёт.

— Когда-то Данш тебе тоже не лгал, — не удержался от напоминания эмиссар.

— Мне когда-то и Грегор был как сын. А ты, помнится, доверял Харизу как самому себе, — парировала Артанна. — Но судьба иронична, и вот мы здесь. И до сих пор не знаем, кто нас предал. Сам Закин или тот, кто нас с ним отправил.

Симуз вздохнул. Артанна оказалась права, как бы ни было больно это признавать.

— Меня не отпускает стойкое желание убраться из этой страны как можно дальше, едва встану на ноги, — тихо сказал он.

— Десари это к тебе не приблизит.

— Знаю. Но хоть ноги унесём.

— И что это даст в остатке? — покачала головой Артанна. — Станем париями везде: что в Эннии, что в Ваг Ране. И не предпримем ничего, и близких потеряем окончательно. Нет, я бы предпочла сначала проверить искренность Айши — есть в ней что-то, чему я верю. Понять бы, насколько она сама готова ввязаться в то, о чём толкует… Кроме того, я рассказала ей не всё. Об эннийских корнях всей этой истории она не знает, а тебя я представила как моего старого слугу и помощника.

Симуз слабо